Софья Ролдугина - Белая тетрадь

— Как хорошо, что ведьмам не грозит ни отравление, ни заражение паразитами, — заметила я, глядя в пространство. Феникс ехидно показала мне язычок, красный от острого соуса. Ну и как мне было после этого удержаться и не кинуть в нее маслиной, снятой с недоеденной пиццы?

… Повторная уборка затянулась до позднего вечера. Пятна от васаби на ковре оказались особенно стойкими. Девчонки, чисто формально предложив мне помощь, поспешно сбежали с поля боя, надавав напоследок советов по уборке с помощью заклинаний. Особенно мне понравился совет Феникс — пустить огненную волну и таким образом избавиться не только от мусора, но и от остальных вещей в комнате. Чтоб пыль на них больше не садилась…

К сожалению, мама ничем не могла помочь мне, так как на вечер у нее была запланирована встреча с Риан и отцом Дараном, переговорщиком от ордена Контроля и Созидания. Боюсь, вернется она не скоро… Танцующая не теряла надежды выведать что-либо о таинственной третьей стороне, на которую намекала построенная Иллюзионом модель. Кажется, они решили взять с собой кого-то из шакарских эмпатов, но всерьез на него никто не надеялся: в инквизиции дураков не держат, особенно на таких постах. Наверняка у него или блок в памяти стоит, или амулет соответствующий припасен. Впрочем, может и выгорит.

Брат свалил еще раньше, не желая присутствовать при наших девичьих посиделках. Что ж, прекрасно его понимаю, сама стараюсь уйти куда-нибудь, когда у него собираются друзья-сокурсники. Все же некроманты — весьма специфическая публика.

Наконец, продукт японской пищевой промышленности уступил натиску отечественного растворителя. Правда, на ковре появился неровный выцветший круг, но это ведь не грязь, верно? И вообще, можно на это место кактус поставить… Или кресло.

И все-таки странно закончилась эта эпопея с изоляцией Зеленого. Я уже узнавала, в других городах ничего подобного не было. Только вялые попытки стравить вампиров и ведьм, практически нигде не принесшие результатов. А здесь… Такое, чувство, что инквизиция была готова пойти на любой риск, лишь бы не допустить…чего? Н-да, вопрос…

И еще — мне не давала покоя наша инициация. Что бы не говорили Королевы, я никогда не чувствовала в себе особой силы. Ни скрытой, ни какой-либо еще. Феникс — да, другое дело, она и без инициации тянула на эстиль, Джайян тоже не из слабых… Но Этна — обычная «стихийная» ведьма, связанная с землей. Кстати, единственная из всей компании, кто специализировался на чистой стихии. Феникс — огонь и магия смерти. Джайян — телекинез, левитация, порталы — короче, пространственная магия, и небольшие способности к воздуху. Об Айне я вообще молчу. Она — пророк, и этим все сказано. До инициации она часто пользовалась магией Иллюзиона, могла отсылать свое отражение в зеркале с заданиями и разговаривать со своей тенью. С водой была связана только потому, что реки — это границы между слоями реальности, девятью отражениями Эфемерата. Реки и зеркала.

А сейчас я смотрела на девочек, и видела перед собой стихийных Мастеров. Все их прежние способности остались без изменений, а контроль над стихиями усилился до уровня Королев. И мой дар… Тьма и свет.

Подобные способности реализуются крайне редко. Шанс на мою успешную инициацию был почти нулевым. Тьма и свет присутствуют почти в каждом предмете и в каждом существе, а потому власть Властительницы тьмы или Светлой королевы была бы почти безграничной. Мир стремится оградить себя от подобного владычества и сопротивляется инициации, которая в девяти из десяти случаев оканчивается гибелью. Немногие готовы идти на риск. Но дело даже не в том, что я все-таки прошла этот этап.

Мама не раз исследовала мои способности, и видела лишь седьмую ступень со связью со всеми сферами. Сердце звезды может быть любым, лишь бы оно не относилось к стихиям, так почему же свет и тьма? Да еще вместе. Значит, было во мне что-то, что позволило преодолеть и сопротивление мира, и тягу к другим сферам. Что-то, что заранее, возможно, еще до моего рождения определило результат. Гены или очередное чертово пророчество? Бездна, как же не хватает консультации Айне или Дариэля!

Размышляя, я все больше склонялась к версии пророчества. Гены, конечно, сильно влияют на возможность инициации, но в нашей семье не было темных или светлых. Да и волю мира это сломить не может, образно выражаясь. А вот пророчество… «Целители и пророки неприкосновенны. Первые хранят настоящее, а вторые — будущее». Так, кажется, звучит пословица. Айне как-то проговорилась мне, почему она, имея такой сильный дар, редко рассказывает о своих видениях.

«Понимаешь, Нэй, — лихорадочно объясняла желтоглазая пророчица, нервно дергая встрепанные пряди. — Я никогда не вижу один вариант. Их много, бесконечно много. Любому найдется место. Но если я сделаю один из них более живым, расскажу о нем… Именно это и случится. А как сделать правильный выбор, Нэй? — в желтых по-волчьи глазах появилась звериная тоска. — Я не знаю высшей правды, той, единственно возможной. И каждый раз, выбирая одно будущее, я убиваю другое. Каждый раз…»

Пророки созидают будущее. И если кто-то давным-давно предсказал мое появление, то у меня нет выбора. Пророчество сильнее человеческой судьбы.

Бутылка с чистящим средством выпала из моей руки, разбрызгивая едкие капли по линолеуму. Я нервно рассмеялась. Все, дошла до психоза. Воображаю себя героиней древнего пророчества. Отсюда рукой подать до мании величия, и — прямиком в уютную комнату с мягкими стенами. Войлочными.

Резкая трель звонка прервала мои истерические размышления. Наспех вытерев хлорку первой попавшейся тряпкой, я отправилась к двери. Наверное, брат вернулся. Рановато что-то, еще одиннадцати нет. Обычно он во время каникул раньше часа домой не приходит. Некромант все-таки, ему по статусу положено по ночам на кладбищах бродить. Материал для курсовой набирать…

Лампочка на лестничной площадке опять перегорела, и в глазок можно было разглядеть лишь разнообразные оттенки темноты.

— Кто там?

Молчание в ответ. Хе, неужели какие-то придурки опять оригинально пошутили? Вот упрошу маму или Хэла, они такое проклятие на звонок сварганят, что никому мало не покажется.

Я взялась за щеколду, намереваясь чисто формально выглянуть на площадку. Мало ли, вдруг там человеку плохо, вот он и не может ответить или позвонить еще разок. Лишь бы не воры…

Дверь тихо скрипнула, впуская узкую полоску света на темную площадку.

— Мамочка… — ошарашено прошептала я, глядя на огромную охапку белых роз, за которыми было видно лишь ноги, затянутые в черные узкие брюки эльфийского покроя и тонкие бледные кисти, увенчанные внушительными когтями.