Терри Брукс - Ведьма Ильзе

Отец искал ее. Он прочесывал Вольфстааг из конца в конец, забросив все остальные дела. Он только ел, пил, спал и искал. Искал непрерывно. Менялась погода, одно время года сменялось другим. Прошел год. Два. Он не мог ее найти. И так и не узнал, куда она исчезла.

Но вот однажды, когда прошло уже больше двух лет, когда он потерял уже всякую надежду, женщина–оборотень снова пришла к нему. Стояла осень, листья начинали опадать и лежали на земле яркими рыжими и желтыми пятнами. Отец искал какой–нибудь родник, чтобы напиться и продолжить свой поиск. Он не знал, ни где находится, ни куда направляется. Он просто шел, так как больше ему ничего не оставалось делать.

И вдруг на берегу небольшого озерца он встретил ее.

Она была не одна. Рядом с ней стоял мальчик, по чертам лица которого сразу было видно, что он только наполовину человек. Его ребенок. Мальчик ростом уже догнал мать, с обычным двухлетним ребенком его нельзя было сравнить. Он внимательно и с опаской смотрел на своего отца. По его взгляду было видно, что он понимает, кто перед ним. Что он смиряется с этим. Мать рассказала правду о его отце.

Отец подошел ближе и неловко остановился перед ними, не зная, что делать. Женщина заговорила низким голосом, тоном, не допускающим возражений. Смысл ее слов был предельно ясен. Она сошлась с ним, когда влечение было непреодолимо. Они разные и не подходят друг другу. Но он должен узнать, что у него есть сын. Он должен узнать это и забыть о них обоих.

Для него это было ударом. Отец искал ее, а она почти позабыла о нем. Она и не хотела быть с ним, он был ей не нужен. У нее своя жизнь, в которой ему нет места. Она не понимала, что погубила его, что он не может ее позабыть, не может стать прежним. Он принадлежит ей, точно так же как его сын принадлежит ему. И неважно, что они происходят из разных миров. Он принадлежит ей, и так просто его не прогнать.

Он умолял ее остаться. Он опустился перед ней на колени, этот сильный, но отчаявшийся человек. Этот человек, который столько вынес и вытерпел, умолял ее. Он безудержно рыдал. Но все было тщетно. Его поведение было ей не понятно. Все эти слова и жесты были ей чужды. Призраки не рыдают и не умоляют. Они действуют импульсивно, по потребности. Для нее выбор был ясен. Она — существо из леса, из мира призраков. Он — нет. Она не может быть с ним.

Когда она повернулась, чтобы уйти, уже почти выбросив его из головы, его отчаяние переросло в ярость. Ни о чем не думая, чувствуя, что жизнь для него потеряна, не в состоянии больше сносить муку, он бросился на нее и вонзил ей в спину охотничий нож, прямо в сердце. Она упала на землю уже мертвой.

Отец тут же вскочил, выдернул нож, чтобы убить и сына, но мальчик исчез.

Отец, совсем потерявший рассудок, кинулся его искать. В руке он держал нож, с которого стекала кровь оборотня, он бил им в каждую тень. Он бегал по лесу и искал мальчика. Он обезумел окончательно. Им двигала только жажда крови.

Он бегал, пока не свалился от изнеможения и не уснул.

Когда он спал, мальчик подошел к нему, вынул нож из руки спящего и уверенным движением перерезал ему горло.

Трулз Рок замолчал. Он, низко пригнувшись, шел впереди Бека, невидимый в высокой траве. Бек ждал, когда оборотень продолжит свой рассказ, но тот молчал. По загорелому лицу юноши стекал пот, выступивший не только от физической нагрузки, но и от страха. Видеть, как у тебя на глазах отец убивают твою мать, и затем убить отца такое страшно даже вообразить. Каково пережить такое, когда тебе всего два года? Даже если ты не совсем человек, а оборотень, — каково это? Хуже, чем можно себе представить, решил Бек, так как Трулз Рок, хотя и получеловек, обладает человеческой способностью чувствовать и переживать.

— Пригнись, — низким басом сказал оборотень.

Он остановился и повернулся к Беку. Лицо оборотня скрывал капюшон, а тело — свободный плащ, но Бек чувствовал, как от него исходит жар.

— Я похоронил их там, где их никто не найдет. Вначале я ничего не чувствовал. Чувства нахлынули потом. — Голос Трулза Рока сделался задумчивым. — Я с ужасом понял, что потерял единственных близких мне людей. Тех, с кем я был связан кровными узами. Это ведь были мои родители. Никто, кроме них, не стал бы обо мне заботиться так, как могли бы заботиться они. Даже отец, возможно, полюбил бы меня, если бы не сошел с ума. Теперь я оказался один, и не человек, и не призрак. Я был отчасти и тем, и другим, а это значит, что ни к тем, ни к другим я не принадлежал. — Он засмеялся, тихо и горько. — Я никогда не пытался жить среди людей. Я знал, как они ко мне отнесутся. Они несколько раз замечали меня в горах и начинали за мной охотиться, словно я дикое животное.

Я попытался жить с оборотнями. Они живут группами далеко в горах, и я мог отыскать, где они прячутся. Но они учуяли во мне мою человеческую часть и поняли, кто я такой. Они сказали, что моя мать пресекла запретную черту. Ее поступок непростителен. И погибла она из–за своей глупости. И мне лучше всего тоже умереть. Они не примут меня. Я был обречен на одиночество. — Он посмотрел на Бека: — Ты еще не понял, в чем наше сходство?

Бек помотал головой. Он понятия не имел, что имеет в виду оборотень. И он не был уверен, что хочет это узнать.

— Ты поймешь, — шепотом произнес оборотень.

Он отвернулся и снова пошел по высокой траве. Они уже были недалеко от входа в замок. Бек шел следом. Он все еще ждал, что ему скажут, в чем их сходство, все еще думал, что должно с ним произойти. Он пошел сюда, потому, что поверил оборотню и потому, что ему надоело наблюдать за всем со стороны. Не совершил ли он ошибку?

Перед ними высился замок, лабиринт из осыпающихся стен и черных провалов там, где раньше были двери и окна. Луна склонилась к горизонту, и тени от башен лежали на земле, словно длинные черные шлейфы. Среди развалин стояла тишина. Ничто не двигалось в темноте.

Трулз Рок остановился и снова повернулся к Беку:

— Друид думает, что сторож, охраняющий ключ, находится где–то в стенах замка. Ему даже в голову не пришло, что сторожем может быть сам замок. Это его первая ошибка. Друид ожидал, что сторож нападает и уничтожает всех пришедших со стороны. Ему даже и в голову не пришло, что сторож может действовать обманом. Это его вторая ошибка. Друид искал ответы, полагаясь на разум и волшебство. Он был уверен, что либо то, либо другое даст ему необходимый ответ. Ему даже и в голову не пришло, что его противник не полагается ни на то, ни на другое, — и это его третья ошибка.

Оборотень бесшумно приблизился к Беку и стал рядом. Бек немного отпрянул: ему было неприятно смотреть на пустую черноту под капюшоном, в которой светились глаза.