Наталья Бульба - Вторжение

И их, и моя жизнь не значила ничего по сравнению с будущим Дарианы и ее новым ялтаром. Хотя такая точка зрения на собственное существование уже не казалась мне абсолютно правильной. И то, что я не позволял себе об этом думать, не мешало мне вновь и вновь к этому возвращаться.

Но не теперь. Несмотря на значительный риск, сердце билось ровно, а душа пела, ощущая азарт предстоящей схватки. И мне не было нужды лукавить, что все происходящее не будоражит мою кровь, в какой-то мере удовлетворяя тягу к опасностям.

Лера виртуозно справилась со своей задачей, настолько тонко и изящно использовав драконьи чары, что я невольно поймал себя на мысли, что завидую Олейору. Ведь только драконицы могут отдаваться своим возлюбленным телом и душой, сплетая их своей магией в единое целое.

И когда-то именно дочь дракона стала той самой женщиной, которая пусть и на единственную ночь, но сумела разбудить во мне жажду жить и любить. Увы, и этого подарка судьбы я оценить не сумел, терзаясь от потери своей Единственной.

Но вспоминать об этом сейчас не стоило. И можно было сколько угодно сожалеть, да только исправить ничего уже было невозможно. И мне оставалось лишь закончить начатое и…

Я резко оборвал мысль, возвращаясь к мысли о Закирале и его сыновьях. Сейчас не время было думать о новом перевоплощении Леры, в котором человеком ее назвать уже было довольно сложно. Скорее уж представительницей новой расы, в хрупком человеческом теле которой соединились физическая мощь даймонов, суть носителя Равновесия и присущее ящерам слияние с миром.

На предложение сына спуститься на нижние ярусы базы через переходы я ответил категорическим отказом, получив по ментальной связи с Лерой очередной едкий комментарий, который я столь же стоически, как и прежние, проигнорировал. Внешние проявления эмоциональности никак не сказывались на ее способности контролировать все вокруг и не мешали мне сохранять сосредоточенность. И если именно так уравновешивались присущие ей качества, отказывать ей в такой малости я не собирался. Особенно после всего того, что она для меня уже сделала и еще собиралась сделать.

Пусть я и казался чудовищем, но быть благодарным я умел.

А вот в том, что в порталах нас могут ждать неприятные сюрпризы, я был совершенно уверен. Раз уж Яланир решился использовать сыновей Закираля в качестве приманки, значит, сумел свести воедино все, что я ему подкидывал. И теперь его вряд ли что-то могло остановить. Тем более такая мелочь, как покушение сначала на брата, а потом и на отца.

И если к этому добавить мой собственный пример, он вполне мог посчитать, что для него это единственно правильный путь.

К тому же не успели мы еще покинуть портальный зал стационарной базы Лилеи, как Кадинар, по одному из каналов уже сообщил об активности Совета, решившего собраться в мое отсутствие на Дариане. И я мог без труда перечислить тех, кто торопил события, подталкивая возможного наследника к нужному им решению. Так же как и поведать своему начальнику охраны, что будет с ними, как только я вернусь.

Даже в том случае, если бы со мной не было Леры, ее желания помочь мне я предугадать не мог. И не только тогда, когда она разрывалась между чувствами ко мне и мужу. Между долгом и честью, верой и надеждой. Но и теперь, когда она обрела так необходимую для полного раскрытия ее способностей цельность.

Несмотря на то что я знал только победы, проигрывать я умел.

Лере удалось собрать себя воедино, восстановив тот стержень, который я расшатывал. И с этим поделать уже ничего было нельзя. Лишь принять… как бы горько это ни было. И проститься с мыслью о том, что в моей новой жизни рядом со мной будет та, чьи глаза смотрели бы на меня взглядом моей ушедшей возлюбленной.

Впрочем, это не мешало мне наслаждаться, наблюдая за произошедшими в ней изменениями.

И было весьма странно ощутить ее опеку на себе. На себе!

Разве мог я предполагать, что когда-нибудь наступит такой день?

«Начинаю чувствовать себя, как овца на закланье». – Ее голос ворвался в мои мысли, добавляя в творящееся там безумие еще больше бесшабашности.

Пусть радуется, что мне удается удерживать ее на самом краешке моего сознания. А не то ее шальное настроение и мое нетерпение вполне могли нарушить все мои планы: теперь, когда до задуманного оставалось ничтожно мало, лишь невообразимый контроль позволял мне не скатиться в пропасть безрассудства. Уж больно хотелось закончить все и…

И снова это «и»… Как бы я хотел закрыть глаза, а открыв, оказаться там. В том будущем, к которому я так стремился. Я не знал, каким оно будет, но был уверен, что, покинув Дариану, не позволю воспоминаниям оставить свой след в моей новой жизни.

Этот мир должен остаться здесь. С памятью обо мне, с проклятиями, сопровождающими мое имя, с болью, жгучей пустотой потерь и с открывшейся возможностью нового пути для моей расы. Но без меня.

И только она продолжала вносить некоторую сумятицу во все это. И не потому, что я забыл одну ради того, чтобы узнать другую: мое отношение к Лере было очень похоже на то, что связало меня с Кадинаром. И я скорее осознавал ее своим учеником, который в свое время должен был взлететь выше своего учителя, чем женщину, чье тепло я хотел бы ощущать во мраке ночи.

Просто за две тысячи лет, в течение которых перед моим именем стоял титул ялтара, я успел устать и от власти, и от невозможности избавиться от нее. И от того, что я уже давно не был тем Вилдором, маску которого продолжал носить.

А рядом с Лерой я просто был. Даже продолжая вести свою игру и пытаясь не позволить начавшимся во мне изменениям взять надо мной верх. И вновь не потому, что она была той женщиной, которую я желал. Просто она была такой, каким хотел быть я.

Свободной.

Не от ответственности и обязательств. А от тех стереотипов, которые были с ними связаны. И став женой наследного принца правителя темных эльфов, магом Равновесия и носителем его сути, она осталась матерью, другом и возлюбленной.

Олейор был достоин этой женщины. Мне же хотелось… Не скажу, что это не казалось мне странным, но мне хотелось, чтобы она была мужчиной. Потому что в этом случае я не мучился бы вопросом, кем ее назвать. Без сомнений признав в ней друга, которому мог бы доверять.

Но мужчиной она не была, да и та ночь была слишком безумной, чтобы я мог о ней не помнить.

И во всем этом была неправильность, которую я очень четко осознавал, но не мог объяснить. Хотя и чувствовал, что это как раз то, с чем мне стоило бы разобраться до того, как…

Не слишком ли много невыясненных вопросов, когда «до того…» осталось так мало?! И так ли я хочу этого, раз эти вопросы начали меня волновать?