Валерий Вайнин - Убить Змея

— Серьезно? И какую же ты выбрала тему, если не секрет?

— О ритуалах.

— Вот как? — улыбнулся Глеб. — Ну что ж… придется мне взяться за что-нибудь другое.

— Интересно, за что другое?

— Ну, мало ли… Примусь, скажем, за статью о слонах в Московском зоопарке.

— Ну, тогда… — Даша зевнула, — тогда и я буду писать о слонах в Московском зоопарке.

Глеб застонал:

— О нет! Такой свиньи ты мне не подложишь!

Даша потерлась щекой о его ладонь.

— Подложу, можешь поверить.

Глеб чуть подумал и сказал:

— Тогда я займусь живописью. На фиг мне сдалась эта журналистика?

Даша вздохнула.

— Любовь моя, ты дурак. Если ты займешься живописью — козе понятно, что и я займусь живописью. Не мешай мне спать.

Глава четвертая

Проснувшись, Даша увидела Глеба, вылезающего из шкафа и бегущего к телефону.

— С восьмым марта тебя поздравлять? — спросил он на ходу.

Телефон трезвонил-надрывался. Даша сладко потянулась.

— Не поздравлять, — ответила она. — Разговаривай здесь, я буду подслушивать.

Глеб присел с телефоном к ней на постель. Даша обняла его, прижав ухо к трубке. Звонил полковник Рюмин. После взаимных приветствий Борис Викторович уточнил как бы в шутку:

— Линия не прослушивается?

— Нет, — серьезно ответил Глеб, — я бы с этим справился.

— В таком случае поздравьте от меня Дарью Николаевну с женским днем.

— Спасибо! — громко сказала Даша. — Мои поздравления Анне Кирилловне!

— Так-так, — хохотнул полковник. — А вы говорите, линия не прослушивается.

Глеб вздохнул.

— От этой прослушки у меня защиты нет.

Полковник выдержал паузу.

— Глеб Михайлович, могу я говорить?

— Безусловно.

— По поводу интересующего вас фонда. Практически никаких зацепок. Деньги крутятся там огромные: сотни миллионов долларов. Но вроде бы всё чисто, все легально.

— Не сомневаюсь, — заметил Глеб. — Не с той стороны копаете.

— А с какой прикажете? — осведомился полковник. Колкость его Глеб оставил без внимания.

— Их деятельность, Борис Викторович. Чем они вообще занимаются?

— Разыскивают таланты, Глеб Михайлович. Можете себе представить? Разыскивают таланты и вкладывают в них капитал. Как принято нынче говорить, раскручивают. Причем буквально все, кого они пестуют, становятся звездами мировой величины. Никакого надувательства. Так с какой стороны мне копать, Глеб Михайлович?

Теперь паузу выдержал Глеб.

— Не знаю, Борис Викторович, — вздохнул он. — А по линии руководства? Никаких аномалий?

— Может, они и есть, но я их не обнаружил. Президент фонда Хуан Родригес — крупный торговец антиквариатом, мультимиллионер. На нем ни пятнышка. Два вице-президента: американский сенатор Рой Колмен и директор вашей школы Иван Зотов. На них тоже вряд что накопаешь. Исполнительный директор Виталий Лосев… Тут, конечно, разгуляться можно. Было бы желание. Но капиталы его в фонде не работают, и занимается он чистым администрированием. А Дмитрий Грачев вообще там мальчик на побегушках, хоть и директор издательства. Словом, повторяю: зацепок никаких.

— Ну что ж… — задумчиво отозвался Глеб, — на нет и суда нет.

— Совершенно с вами согласен. И еще один пункт. Мой шеф активно вами интересуется, притом сильно нервничает. Будьте осторожны, Глеб Михайлович, и охраняйте Дашу. Если она сейчас меня слышит, она должна слиться с окружающей средой. Всего вам доброго! — Полковник Рюмин дал отбой.

— Премного благодарен, — буркнул Глеб, бросая трубку на постель. — Но все это нам известно и без ФСБ.

Мелкий противный дождь барабанил по стеклу. Даша произнесла с досадой:

— Неужели твоего директора обязательно навещать в такую погоду? И притом без меня?

Глеб вздохнул.

— Армянское радио на глупые вопросы не отвечает.

Даша вздохнула тоже.

— Тогда я в душ, а ты готовь яичницу. После ночных кошмаров аппетит у меня зверский.

Пока она была в душе, позвонил Такэру.

— Брат запретил мне с вами общаться, сэнсей, — огорошил он Глеба. Произнес он это с грустью по-японски.

— Почему? — по-японски спросил Глеб.

— Сато-сан говорит, что вы на заметке у спецслужб. Моя дружба с вами подрывает его деловую репутацию. Брат благодарен вам за мое спасение, но, если он не прервет наши контакты, его партнеры по бизнесу сулят ему большие неприятности. Мне очень жаль, Глеб-сан.

Глеб мысленно чертыхнулся, но слова подбирал тщательно!

— Подумай, Такэру, кто эти партнеры по бизнесу? Не окажется ли твой брат в гораздо большей беде, если подчинится их давлению? Ты ведь помнишь, о каких ужасных людях я вам рассказывал. Ты видел женщину, которая превратилась в черную пантеру, и хорошо понимаешь, что это не игра воображения.

Такэру помолчал, потом вздохнул.

— Да, сэнсей. Но ведь вы запретили рассказывать об этом брату, и я не знаю, как поступить.

Глеб задумчиво потер переносицу.

— Не мог бы ты, — проговорил он, — устроить мне встречу с твоим братом? Как можно скорее и чтоб никто об этом не узнал. Господину Сато Абэ, я уверен, действительно грозит большая беда, но не с той стороны, с какой он ожидает. Передай ему эти мои слова.

— Хорошо, Глеб-сан, попробую, — пообещал Такэру без энтузиазма. — Я позвоню сегодня вечером.

На том они и простились, после чего Глеб быстренько приготовил яичницу с ветчиной.

— Молодец, Мангуст, — похвалила Даша, лихо расправившись со своей порцией.

— Фирма веников не вяжет, — рассеянно отозвался Глеб. Но, взглянув на часы, вскочил из-за стола и рванул в прихожую.

— Эй! А кофе? — всполошилась Даша.

— Некогда. — Глеб натянул куртку. — Позвони Илюхе, расекажи про волчицу Шлыкову. Пусть проанализирует расклад.

Даша вышла к нему в прихожую.

— Ладно. Только графиню без меня не забирай.

— Угу, — кивнул Глеб, выскакивая за дверь. Щелкнул замок. И Даша проворчала:

— Анализировать, между прочим, и я умею.

Однако она добросовестно дозвонилась Илье, поцапавшись предварительно с его Алкой. Илья взял трубку и потребовал, чтобы Даша прекратила третировать его жену. Но в ироничном его голосе отчетливо слышалось: так ее, Дуська! Жаль, что мало!.. Выслушав рассказ о битве графини с волчицей-оборотнем, Илья воскликнул:

— Чтоб я так жил! У вас что ни день, то веселее! А некоторые сидят в четырех стенах, вроде как в отпуске…

— Молчи, идиотина! — сердито перебила Даша. — Наслаждайся тишиной и покоем!

— Врагам моим такую тишину. С живой графиней бы хоть познакомили. А то помру местечковым рохлей.