Олег Бубела - Проклятые земли

Ага, им смешно, а у меня поводов для веселья что-то не наблюдается, зато для разочарования — хоть завались. К примеру, осмотрев рюкзак, я обнаружил на нем длинный разрез, из которого сыпался изюм. Видимо, стараясь добить тварь, я махнул куда-то не туда. Кроме этого на штанах появилась кровь, которой меня обрызгала разрубленная в самом начале гадина, а про мою великолепную куртку, украсившуюся темными липкими пятнами и свежими дырками от зубов и когтей, можно даже не упоминать. Так и хотелось спросить себя — зачем я вообще ее покупал?

Кстати, искателей подобные вопросы не волновали, ведь их шмотки изначально имели весьма непритязательный вид. Видимо, "цивильную" одежду, в которой ходили вчера, они предусмотрительно оставили в Ирхоне, а для вылазки в Проклятые земли надели специальную. Потрепанную, изобиловавшую заплатками, которую было не жалко запачкать. Что ж, учтем на будущее.

Пытаясь завязать распоротый мешочек с сухофруктами, я отметил, что напавшие на нас твари, несмотря на свои размеры, представляли серьезную опасность. Причем не острыми клыками или цепкими когтями, а способностью прыгать, позволяющей им легко доставать до горла добычи, ростом намного превышающей их собственный. Все-таки хорошо, что я отправился в Проклятые земли с компанией, поскольку одного меня кенгурятки завалили бы в два счета. Кстати, интересно, почему эта стая напала именно на нас? Ведь город близко, из него ежедневно выходят многие команды искателей, так отчего же "повезло" именно нам? Или твари умеют считать?

Все эти вопросы я тут же переадресовал Дораку, который занимался добиванием раненых кенгуру, срубая их головы сабелькой.

— Не городи чепухи, Ник! — отозвался искатель. — Разве ты не видишь, что эта стайка попрыгунчиков появилась в окрестностях Ирхона совсем недавно? Наверняка они даже гнездо себе не успели соорудить, потому и вышли на охоту вместе с самками, — Дорак махнул клинком в сторону кустов, где скрылись уцелевшие твари, и задумчиво добавил: — Хотя их поведение действительно кажется странным. Обычно попрыгунчики атакуют одиночек, а команды не трогают. В крайнем случае, дожидаются ночи и нападают на спящих. Но чтобы так, средь белого дня...

— И ничего странного, — возразил Сишк, пнув одну из мертвых тушек сапогом. — Ты погляди, какие они тощие! Оголодали вконец, вот и осмелели.

— Возможно, ты прав. Но тогда появляется хороший вопрос — что заставило их сорваться из полного добычи второго пояса и отправиться на самую окраину Проклятых земель?

— А помнишь рассказы Дута? — встрял в разговор Лашт. — Нет, в его байки о новых видах изменившихся и перерожденцев, доселе не попадавшихся на глаза искателям, я верить не собираюсь. Путь ими новичков пугает! Но в одном он был прав — постепенно в приграничье перебирается все больше тварей, которые с каждым днем становятся все более наглыми, непредсказуемыми и чрезвычайно опасными.

Задумчивый Дорак точным ударом срубил голову еще одной раненой гадине, настойчиво пытавшейся доползти на обрубках лап до его ноги, и подытожил:

— В общем так, всем быть предельно внимательными, забыть о том, что мы на первом поясе, глядеть в оба и быть готовым ко всему! Тебя, Ник, это в первую очередь касается!

— Ясно, — кивнул я.

Мог бы и не напоминать, я же понимаю, что мы не на увеселительной прогулке!

Добив всех раненых тварей, мои спутники принялись подсчитывать полученный ущерб. Оказалось, парочке попрыгунчиков все же удалось цапнуть Дорака, распоров ему штанину, на руке Лашта появились длинные царапины от когтей, а Сишку один уродец умудрился прокусить сапог и оставить на ноге глубокие отметины от своих зубов. Все эти раны были несерьезными, но искатели тщательно их обработали — вначале промыли водой, а затем посыпали каким-то серым порошком, который, как я догадался, выполнял в этом мире функции земного йода — обеззараживал рану и заставлял кровь быстро сворачиваться.

Пока остальная команда занималась самолечением, я успел пересыпать сухофрукты в другой мешочек и заткнуть разрез в рюкзаке котелком. Полумера, но хотя бы выпадать ничего не будет. А потом Дорак скомандовал продолжать движение, и мы потопали по широкой тропинке, тянувшейся из самых ворот, оставив мертвых попрыгунчиков стае ворон. Эти большие черные птицы, прилетевшие из окрестностей Ирхона, давно ждали возможности полакомиться свежатинкой, вальяжно расхаживая в сторонке и поторапливая нас недовольным карканьем.

С полчаса я, взяв пример с искателей, внимательно оглядывал каждый встречавшийся на нашем пути куст или дерево, не забывая посматривать под ноги, но когда мы сошли с утоптанной тропинки, решил нарушить молчание и принялся расспрашивать Лашта (из всей компании он показался мне наиболее общительным) о вышеупомянутых перерожденцах и изменившихся. Как выяснилось, это две категории обитателей Проклятых земель, в которые относили всех животных, насекомых, растения и даже представителей разумных рас, подвергшихся различным мутациям. Изменившихся называли так потому, что в их новом облике еще можно было угадать изначальный, а перерожденцы — это те создания, которых очень сложно, а порой и невозможно соотнести с их первоначальным видом.

Всего таких категорий было четыре. В третью входили те виды флоры и фауны, которые оказались устойчивыми к воздействию аномального магического фона Проклятых земель. Своего названия она не имела, возможно, потому, что видов, сохранивших изначальные формы и свойства, насчитывалось очень мало. Четвертая же была отдана ожившим мертвякам. То есть, саблезубые кабаны, гигантские стрекозы и медовые одуванчики относились к изменившимся, живая трава, лягушки-десантники (которых искатели ласково называли плюшками) и летучие мыши (да-да, не удивляйтесь, в этом мире крылатых мышей-вампиров изначально не существовало) — к перерожденцам, Крысы, мухи и тараканы занимали лидирующие позиции в третьей категории. Понятное дело — этим живучим тварям даже приспосабливаться не нужно было.

Однако меня удивило, почему же к перерожденцам не причисляли зомби. Ведь они тоже перерождаются, хоть и после смерти, разве нет?

— Нет, — уверенно ответил Лашт. — И это правильно. Перерожденцев-то уже давно изучили, и каждый хороший искатель знает, как они выглядят и что с ними делать. А вот с мертвяками все по-другому, потому что никогда не угадаешь, что за тварь может получиться из свежего трупа, и как она впоследствии будет себя вести.

Выходит, обычные бродячие мертвецы, мутанты и стрики, которых я видел — далеко не все формы здешних зомби? Учтем на будущее, а пока стоит расспросить искателя о странных слухах по поводу приграничья.