Война чудовищ - Афанасьев Роман Сергеевич
Де Грилл поклонился, скрывая улыбку. Он хорошо знал короля – Геордор любил широкие жесты, но ему был нужен повод. Король, расточающий милости направо и налево по собственной воле, не пользуется уважением. Иное дело – прошение на высочайшее имя от верного советника. Тут можно проявить щедрость. Это оценят.
– Герб! – спохватился монарх. – А что с гербом?
– Посмотрите на обороте, государь, – отозвался советник. – Я уже навестил геральдистов.
– Башня и цепи? – удивился Геордор. – Башня, пронзенная мечом – это я понимаю. Но цепи у основания... Думаешь, ла Тойя примет герб из цепей? Не оскорбится?
– О да, сир, – довольно отозвался Эрмин. – Думаю, он будет очень доволен.
– Ах да, – сказал король, откладывая бумаги на крохотный столик. – Узник Дарелена. Помню. Хорошо. Пусть будет так.
– Подпись, сир, – напомнил Эрмин.
– Позже, Эр, позже. Не хочу возиться с чернилами перед примеркой.
– Как вам будет угодно, сир, – буркнул граф.
Король всплеснул руками и взял бумаги. Подошел к огромному письменному столу, нашел полупустую чернильницу, очиненное перо, и размашисто начертал свое высочайшее имя на всех документах. Под укоряющим взглядом советника достал королевскую печать и приложил к подписи.
– Теперь все? – спросил он, пряча бумаги в ящик стола. – Я сегодня же передам списки казначейству, а патент – в канцелярию. Ты доволен?
– О да, сир, – отозвался граф. – Все устроилось как нельзя лучше.
– Знаешь, Эр, – сказал Геордор. – Мне иногда кажется, что ты родился стариком. Ты все время думаешь только о делах. Сколько я тебя помню, все время куда-то спешишь, нахмурив брови. Знаешь, пожалуй, тебе надо будет отдохнуть. Выкупить хороший особняк недалеко от замка, устроить званый прием, завести любовницу...
– Теперь, сир, – отозвался Эрмин, – всенепременно.
– Вот оно что, – сказал король. – Готовишь себе смену?
– Надеюсь, сир, что до этого еще далеко, – усмехнулся граф. – Но кто знает...
– Кстати, – Геордор подошел к графу и обнял его за плечи – как друга, а не как советника. – Что ты думаешь о Борфеймах?
– О королевском роде Тарима? – удивился Эрмин. – Пожалуй, скажу, что семья прижимистая, но данное слово держат крепко. Если вы о мирном договоре, сир, что мы подписали месяц назад, то, думаю, Борфеймы исполнят все, что обещали. С Волдером они нынче не в ладах. После неудавшейся войны колдуны затаили на Тарим злобу, и Борфеймы постараются заручиться нашей поддержкой.
– Нет, я не о том, – зашептал король. – Послушай, Эр, я тоже подумываю о... смене. Теперь, когда мы разобрались с настоящим, надо подумать о будущем. У старого Борфейма три сына. Наследник у престола есть. Но у сыновей, старший из которых чуть младше меня, есть несколько дочерей. И, как поговаривают, недурные девицы. В Ривастане с невестами нынче очень плохо, а кровь Борфеймов – это все же настоящая кровь северных королей. Как думаешь, может, стоит заказать портреты королевской семьи Тарима? Хотя бы для их посла в Ривастане?
Эрмин чуть отстранился и взглянул на короля. Коротко подстриженная борода отливала благородным серебром седины. Волосы, заботливо уложенные королевским цирюльником, выглядели ничуть не хуже чем у самого графа. На щеках монарха играл легкий румянец, а в глазах плясали озорные искорки. Уже давно Эрмин не видел короля таким – цветущим и довольным, готовым, как в юности, с головой броситься в новую авантюру. Или впасть в детство.
«Седина в бороду, демон в ребро, – подумал граф. – Или это зелья нового алхимика, дай ему небо всяческого здоровья?»
– Конечно, сир, – сказал он вслух. – Я все понимаю и немедленно займусь этим вопросом.
– И добудь, пожалуйста, не парадные полотна, а настоящие портреты, понимаешь? – шепнул король. – Ради меня, Эр.
– Конечно, Геор, о чем разговор, – так же шепотом отозвался Эрмин. – Я помню, чем закончилась история с герцогиней, супругой твоего дядюшки Гэвила.
– Портрет-то оказался великолепен, – признал король. – А вот оригинал...
Де Грилл ухмыльнулся. Если бы их сейчас услышали придворные, то не поверили бы ушам. Король и советник, как два юных сорванца, обсуждают новую проказу...
– Вот и превосходно, – бросил монарх и хлопнул Эрмина по плечу. – А теперь я, пожалуй, вернусь к своему гардеробу. Он в ужасном состоянии. О чем я только думал в последние десять лет?
– О Ривастане, сир, – напомнил Эрмин, возвращаясь к роли советника.
– Что же, – задумчиво произнес Геордор, – теперь, пожалуй, пора подумать и о себе. Иди, Эр. И не забудь про портреты.
– Конечно, сир, – отозвался граф.
Он поклонился и направился к ширме – он вошел через потайной ход, через него и должен уйти.
– Эрмин! – окликнул его король.
Де Грилл обернулся.
– Ты думаешь, что он вернется? – спросил Геордор.
– Несомненно, сир, – твердо ответил граф. – Я обещал ему одну интересную беседу. И он не откажется от нашего разговора. К тому же одиночество – дурная штука. И наш юный граф, как мне кажется, испытал это на своей чешуйчатой шкуре. Кроме того, ему больше нечего делать на востоке.
– И опять ты прав, – со вздохом отозвался король. – Одиночество – ужасная вещь. Ступай же скорее за портретами прекрасных юных дев, мой верный советник.
Эрмин подмигнул королю и скрылся за ширмой. Геордор Вер Сеговар Третий, наследный монарх Ривастана, вернулся к зеркалу и улыбнулся. Он обнаружил, что если не поворачиваться боком к беспощадному стеклу, то животик не так уж заметен.
– Мантия, – сказал король сам себе. – Новая. С золотом. О чем я только думал, прах и пепел!
Он снова посмотрел в зеркало, улыбнулся сам себе, и на этот раз остался доволен.
* * *Вторая половина дня выдалась на редкость жаркой и душной. С утра столицу слегка освежил ветерок с реки, но после обеда он бесследно пропал в безоблачном синем небе. Тяжелые запахи сточных канав висели над улицами удушливой пеленой, а воздух дрожал от зноя. Город дремал, пытаясь укрыться от жары в тени каменных домов и в прохладных подвалах. И только когда огненный шар солнца опустился к западным лесам, горожане осмелились выйти на улицы. Но камни, нагревшиеся на солнце, отдавали тепло даже вечером, и поэтому в большой таверне, стоящей на Площади Ткачей, открыли все окна.
«Свисток» пользовался большой популярностью, несмотря на довольно высокие цены, – уж очень удачно он был расположен, да и владелец ни разу не был пойман на шельмовстве. Но сейчас просторный зал пустовал – в такую жару завсегдатаи таверн и кабаков предпочитали маленькие забегаловки в каменных подвалах, где можно хоть немного отдохнуть от жары. И все же один столик был занят компанией, что с начала лета собиралась в «Свистке». Столик расположился у распахнутых настежь дверей, где чувствовался небольшой сквознячок, и три усталых посетителя лениво потягивали пиво, что нынче вечером можно было считать прохладным.
– Не могу больше, – простонал Рон, опуская кружку на выскобленную столешницу. – Я не спал три дня! Столько заказов... Этот проклятый бал меня чуть не прикончил. Трудился не покладая рук, даже натер мозоли. А они все идут – вереницей. И всем страсть как нужно зелье. К завтрашнему вечеру. А лучше прямо сегодня.
– Зато теперь вздохнешь свободнее, – сказал рыжий маг, сдувая пену с кружки. – Бал-то кончился.
– Как бы не так, – буркнул алхимик. – В Риве бал каждую ночь. Когда я открывал лавку, то думал, что буду просиживать все дни на крыльце, нежась на солнышке. А раз в неделю придется носить корзину с зельями на рынок. Но едва королевский камердинер появился у моего порога... И все как с ума сошли – ломятся ко мне в двери и днем и ночью.
– Закрой лавку на пару дней, – посоветовал Корд, снимая перевязь с мечом и устраивая ее рядом с собой на лавке. – Отдохнешь.
– Не могу, – снова застонал полуэльф. – Золото само плывет в руки. У меня еще никогда не было столько заказов. Отказываться от такого заработка – значит спугнуть удачу.
