Леди Артур (СИ) - Осипов Игорь Валерьевич

Магодетектор взвыл, извещая о высоких энергиях, хотя какие они будут в абсолютных джоулях и киловаттах, не знал. А не помешало бы. Но одновременно с этим датчик обозначил падение уровня заряда артефакта, но этого всё равно не хватало.

Дементэ приближались неспешно, как на прогулке, условно были абсолютно уверены в своих силах, что нам некуда деваться. Получалась знатная психологическая атака, совсем как в фильме про Чапаева, где белогвардейцы двигались колонами и шеренгами, так и эти шли плечом к плечу.

Выстрелы мушкетов и лязг арбалетов снизили темп. Люди — не автоматика и им свойственно уставать, а после долгой стычки сперва с потреяйцами, а потом и с отрядом нобийских наёмниц, все были на пределе сил.

Акварель вместе со своим… хрен его знает, как называть, дядькой Черномором или болотным троллем… были по колено в воде, причём речная дева нервно ходила вдоль берега, поднимая брызги. Её мужья жались к запруде и вели себя скорее как стайка аквариумных рыбок, испуганных постукивание по стеклу, чем опасная нежить. Сам же тролль набычился и глядел исподлобья на свою госпожу в ожидании указаний, и сто мне подсказывало, что особенным интеллектом это существо не обладало. Наверняка не больше, чем ручная горилла.

А я приложил пальцы к вискам.

— Пьенса, Юрис, пьенса.

Но мысли не шли. Зато я краем глаза увидел, как Ребекка кинула Герде два своих пистолета, а когда сержантка сунула их за пояс, разместив рядом с принадлежащими ей, а то рыцарша швырнула ей ещё и люцернский молот, достав из ножен меч и изготовившись к бою. А Герда развернулась и побежала к берегу. Я проводил её взглядом. Сержантка добралась до самой кромки воды и там остановилась, опустив молот на землю и прислонив рукоять к бедру, а затем достав пистолеты. Солдатки нервно поглядывали то на сержантку, то на знать, то друг на друга.

В какой-то момент раздался вопль.

— Тодос мориремос! Мы все умрём!

Паника быстр распространилась по рядам. Сразу пятеро побросали оружие и помчались к берегу, пытаясь обойти великана. Наверняка решили, что хоть кто-то, но прорвётся.

— Стоять! — закричала Герда, выхватила пистолеты и выстрелила. Одна из дезертирш с криком упала на песчаный берег, держась за ногу. Кровь разлилась тёмными кляксами, впитывая грязь, песок и травинки. Вторая попятилась, шатаясь — пуля угодила в шлем, контузив солдатку. Попадание из такого калибра даже рикошетом подобно удару ломом. Последовали ещё два выстрела, один из которых оставил вмятину на кирасе третей беглянки, а другой пришёлся в пустоту.

— Стоять! — снова заорала сержантка, но поддавшиеся панике женщины добежали до воды. И тут я понял, что фраза «превращу в кровавую пену» была не просто красивым слогом. Самая резвая, забравшаяся в запруду по пояс, истошно завопила и начала биться, поднимая брызги, которые тут же окрасились красным. Создалось впечатление, что дезертиршу начали поедать невидимые пираньи. Две другие женщины отскочили от воды, нервно заозиравшись, словно загнанные в угол звери. В глазах читался ужас, лишивший солдаток рассудка. Они были готовы на что угодно, но не видели выхода: слева — толпа потеряйцев, способных разорвать в клочья заживо; справа, где-то в лесочке, спрятались нобийки-людоедки; позади кипящая кровью вода, и пытающаяся выползти на сушу, рвущая голосовые связки в нестерпимой боли соратница; впереди обладающие чудовищной магией дементэ. Выхода нет.

Женщины упали на колени и протянули руки к богине реки, которая сама таращилась на происходящее с растерянным взглядом. Она отвыкла от людей и не знала, как вести себя в подобной ситуации. Её подручный великан наклонил голову, рассматривая умирающую, и открыл рот, из которого текла тонкая струйка, как у большого собакена, типа сенбернара, отчего казался большим тупоумным дауном.

— Пощади! — завопили дезертирши в унисон.

Водный тролль утробно замычал, показал на женщин руками и поглядел на госпожу. Та щёлкнула пальцами, и вода вокруг жертвы перестала бурлить.

— Не пущу! — закричала Акварель. — Пока не остановите тех четверых, не пущу.

Жертва неподвижно упала лицом вниз и утонула под тяжестью доспехов, подняв круг волн, только кончики косичек плавали среди кровавой пены и лохмотьев мяса. Блестящая сталь кирасы едва виднелась в волнах, покачиваясь на самом дне. В истекающее алым тело упёрлась небольшая веточка, приплывшая по течению. Не знаю, что окончательно добило её, болевой шок или кровопотеря, но я глядел на багровую кляксу, уносимую рекой, и чувствовал бьющееся в груди сердце. Выход из этой западни действительно не было. Оставалось надеяться только на смекалку и удачу.

— Пьенса, Юрис, пьенса, — прошептал я осипшим голосом, еле-еле заставив себя оторваться от дикого, кровавого зрелища, возникшего столь внезапно, ведь от начала бегства до гибели прошло не больше половины минуты. Оторвавшись, поглядел на Акварель: — почему нельзя с этой четвёркой так же?

— Не получится, — огрызнулась богиня, и в голосе мелькнули нотки истерики. — Пока у них ключ Мирассы, не получится.

— Ну так помоги, хоть чем-нибудь! — выкрикнул я, отчего многие солдатки оглянулись на меня, явно не поверив в такую наглость — грубить бессмертному могущественному существу. Да в гробу я видал такое всемогунство и бесхребетную бессмертность.

Акварель примерно секунду глядела на меня с раскрытым ртом, а потом топнула ногой и прокричала:

— Я и так помогаю!

— Чем? Убивая наших же?

— Дурак! — проорала она и пнула волну, подняв тучу брызг, которые окатили меня с ног до головы.

Я скрипнул зубами и отвернулся. Хотелось сказать что-то совсем уже непечатное, но, боюсь, убьют после этого. Буду сам думать. Но стоило снова развернуться в сторону наступающих дементэ, очередной раз прогоняющих осмелевших потеряйцев, как с моих губ непроизвольно сорвался возглас.

— Дебил! Поставь на место!

Но было поздно. Громадный тролль подхватил из кучи имущества ящик и швырнул, словно метатель ядра из олимпийских резервов. А ящик, между прочим, был с запасными аккумуляторами. Общий вес брутто — шесть пудов, то есть чуть меньше ста килограммов. Ящик взмыл вверх по крутой дуге и умчался в сторону приближающихся дементэ. Ведьма вскинула руку, и ящик, не долетев несколько метров, разлетелся прямо в воздухе на обломки досок, куски пластика и смятые свинцовые пластины. Брызнула кислота, заставив одну из четвёрки с визгом схватиться за лицо.

Я процедил ругательство сквозь зубы, но хоть какая-то польза, причём, сомневаюсь, что Акварель и её ручной даун знали о содержимом ящика. Чистой воды совпадение, прошу прощения за каламбур с богиней воды.

Предводительница дементэ озлобленно замахала похожим на нож артефактом. Вспыхнули жарким пламенем несколько мумиёнышей, обращая в очередное тактическое бегство остальную орду неугомонной нежити, а следующий удар пришёлся по нам, отчего вокруг форталезы вспыхнула лазурная сфера. Тонкие ниточки плазмы протянулись от защитного барьера к верхушке недавно вкопанного санпилара, словно разряд электричества к соленоиду Теслы.

— Видишь! Помогаю! — закричала Акварель, указав рукой на заколдованный столб.

Но все её пафосное торжество развеялось после очередных зубодробительных чар со стороны четвёрки неприятельниц. Лазурная защита моргнула, как перегоревшая лампочка, один из фургонов брызнул искрами и развалился пополам, словно его аккуратно разрезали газовой горелкой. Тонкая огненная полоса спекла песок в мутное стекло и испепелила траву. Тролль утробно заревел, схватившись за правое плечо, ибо то вскипело с шипением, как кружка воды, вылитая на раскалённую сковороду. Рука отделилась от тела и упала к ногам великана, превратившись в кучу больших мокрых костей, покрытых мелкими, но густыми водорослями и грязную лужу, от которой вниз по склону берега в сторону запруды побежали ручейки.

Из травы, словно короткая одноцветная, зелено-голубая радуга поднимался на шесть метров вверх шрам, оставшийся на разбитом барьере после атаки. Он медленно таял, упираясь нижним концом в раскалённый пятачок земли вместо горшочка с золотом. На санпиларе медленно поползли снизу вверх тлеющие разряды, а на самой верхушке угасал, словно матовая лампа в фонарике с подыхающей батарейкой, бледной клочок плазмы.