Ольга Табоякова - Все дороги нового мира

Маэстро Льяма довольно кивнул, пришла его очередь работать на публику.

- Я должен представить нашего Хэсса каждому.

Дальше началась череда бесконечных представлений. Хэсс хоть и профессионально запомнил всех в общем и каждого индивидуально, но к концу представления у него голова гудела обрывками слов: "маэстро... превеликий...ночная гордость... воплощает страсть... поэма "Славный Эвари"... автор трех сотен... ученик незабвенного... восхищен... красавица... самый... очень... творить... кумир...маэстро... глава гильдии... маэстро... критик...актер... постановщик... актриса... волшебник слова...маэстро".

После того, как новоиспеченный автор выпил общую здравицу своему произведению, его оставили в покое. В зале появились новые объекты для внимания. Прибыли Милагро и кот Болтун.

Хэсс уселся за стойку. Бармен был занят, но кивнул, что подойдет, как сможет. Маэстро Льяма подошел и сел рядом.

- Не доволен мной? Но держался очень хорошо, - похвалил он.

Хэсс поморщился, будто это на него упала чаша Милагро.

- Про что хоть книжка? - Новоиспеченный автор предпочел не высказывать своего недовольства вслух.

Прославленный литератор оценил тактичность Хэсса, опять таки одобрительно глянул на него и стал рассказывать то, что понаписал в новой книге.

- Я решил ее назвать "Судзуками: история выбора". Это, конечно, не то название, что было у Одольфо. У него было два десятка черновых вариантов, но все они не подошли.

- Почему? - Хэсс проникся экспрессией маэстро Льямы.

- Понимаешь, у таких вещей должно быть глубоко философское название на радость всем критикам.

- Ага, - Хэсс обдумал и согласился. - Так чем дело кончилось?

- Давай я по порядку тебе перескажу, уж, - решил маэстро. - Я там кое-что и в начале менял, чтобы углубить акценты и сконцентрировать внимание на этом самом выборе.

Маэстро как раз перешел к сюжетной линии, когда подошел Бармен. Без просьб хозяин заведения поставил перед маэстро Льямой чашку с травяным чаем, а перед Хэссом стакан с холодной водой. Оба поблагодарили Бармена не прерывая разговора.

- Первые две главы я посвятил истории жизни Судзуками до роковых событий, описываемых в книги. Сам понимаешь, что читателю надо знать, что подвигло их героя к совершению того или иного преступления. В этом романе Судзуками предстает жертвой родительской любви. Его мать слишком его любила и вырастила из него чудовище. Судзуками считает, что он всегда прав. В третьей главе погибает друг Судузками, который стал жертвой именно всегдашней правоты Судзуками. Судзуками не скрыл проступка Йольда, так я назвал погибшего друга и соседа Судузуками. Главный герой не вмешался, не защитил глупого Йольда. Понимаешь? Да, и проступок пустячный, но в молодости всё воспринимается острее. И вот, Йольда погиб, намеренно разбившись на магическом турнире. Судзуками находит записку, в которой Йольда сумбурно описывает причины своего поступка. Этим заканчивается третья глава моего романа. С четверной по десятую идет полностью текст Одольфо. Там про его героические поступки покончить собой и разобраться в своих эротических фантазиях. Когда фантазия закончила свою работу, вступился разум и проснулась совесть. Потом я развил еще на пять глав раздумья Судзуками и добавил несколько реальных попыток покончить с собой, но всегда ему кто-то мешал. Судзуками попробовал отравиться, но неожиданно у него прихватило живот. Судзуками вышел по делу, и яд выпил один из учителей, зашедший к нему. Потом Судузками соорудил самострел, но под самострел попал глава магической школы. Тогда Судзуками попробовал убить себя заклинанием, но что-то напутал и прибил лекаря школы магии. В отчаянии Судзуками попытался повеситься, но здесь его отвлекли на праздничный обед в честь победы школы в этом самом магическом соревновании. Веревку украл один из учеников, попытавшийся выбраться тайком из Башни и разбившийся. Веревка оказалась ветхой.

- Как там все не перемерли? - Хэсс попытался подсчитать количество жертв.

- Это не входило в мои планы, - скромно признался маэстро Льяма.

- Это пятнадцать глав, а что остальные пять? - Хэсс помнил, как перелистывал книгу, что там было два десятка глав.

- Последние пять стали для меня самыми трудными, - признался мастер слова Льяма. - Это своего рода заключение истории.

- Так чем это можно закончить? - Бармен оказывается внимательно слушал разговор посетителей.

- Все очень просто, я закончил наиболее очевидно. Это любят наши критики, - маэстро тянул время, подстегивая любопытство слушателей.

- Как? - Хэсс решил, что прочитает этот роман, чтобы проверить не смеется ли над ним маэстро Льяма.

- Судзуками под влиянием чувства сильной вины за такое количество жертв в магической школе попросил друзей, чтобы те закопали его живьем в землю.

- Фу, - плюнул Бармен.

- И что?

- Он помер, глубоко осознавая свою вину за рождение и жизнь в этом мире, - признался маэстро.

- Какая гадость, - заключил Бармен.

- А народу нравится, - вспомнил Хэсс утренний разговор с доставщиком книг. - Что же это такое творится?

- Знаешь, Хэсс, - маэстро поставил свою чашку. - Живи себе спокойно, и не задумывайся над такими вещами. Ты к народу имеешь весьма слабое отношение.

Здесь Хэсс не понял ничего, но переспрашивать не стал, свое восприятие мира показалось Хэссу дороже этого понимания.

- Маэстро, так в чем здесь этот самый философский смысл? - Хэсс уже окончательно потерялся в рассуждения Льямы.

Кто-то открыл дверь в Клубное Кафе и потянуло сквозняком, Хэсса обдало теплым ветром. Ему даже показалось, что это Одольфо.

- Странно, чего это двери просто так открываются? - удивился Бармен.

- День такой, - хмыкнул Льяма.

Хэсс был склонен с этим согласиться, хотя у него было свое мнение, чего это двери открываются сами по себе.

- Так, что, маэстро? - напомнил Хэсс свой вопрос.

- Смысл в том, мой юный соавтор, что на выбор можно смотреть с разных сторон. Во-первых, в этой книге сразу бросается в глаза, что выбор Судзуками делает постоянно. И делает выбор он всегда в свою пользу.

- А, во-вторых, если уж есть во-первых? - Хэсс опять подивился выводам маэстро Льямы.

- Во-вторых, Хэсс, у Судзуками по сути никогда и не было настоящего выбора, - Льяма загадочно смотрел на Хэсса.

- Это как? - опешил Хэсс.

Бармен крякнул, тем самым проявив свое недоумение.

- Да, так, что жизнь Судзуками череда глупых решений. Свободный выбор, то есть абсолютно любой, могут делать свободные и не обремененные моральными терзаниями люди.

- Погодите, вы о чем? - Хэсс остановил маэстро.