Андрей Фло - Зеркало прощения
– Это как? – спросил Шак, ухмыляясь. За все время совместного пути, он так и не смог отделаться от убеждения в том, что Фло на ум ничего доброго или дельного прийти не может.
– А вот так! В этом «стихоплете», – Фло постучал пальцем по линзе коричневой коробочки, – было сказано, что «на побережье нас доставит аппарат»! Понимаешь? Он сам нас доставит куда надо! Капсулой сейчас управляет та же волшебная сила, что направляла стрелку в компасе и писала эти стишки.
Фло светился от счастья. Он был невероятно горд тем, что эта умная мысль пришла не ум именно ему. А сконфуженное лицо Шака, который не мог сказать ничего против этой идеи, несказанно порадовало его. Пускай знает, что Фло, все-таки, не полный дурак, как Шак о нем иногда думал.
– Все это, конечно, очень здорово, – проговорила Мелин, которую слова Фло немного успокоили. – Но, лично я хочу, чтоб этот полет поскорее закончился.
– Не ты одна этого хочешь, – в один голос ответили Фло с Шаком. Переглянувшись между собой, они рассмеялись.
Полет продолжался еще около получаса, а затем высота постепенно начала теряться. Внизу уже вся почва целиком скрывалась под толщей снега. И лишь местами из этой белоснежной глади, словно прыщики, торчали серые валуны, да изредка попадались чахлые низкорослые деревца, непонятной породы. А впереди, совсем недалеко, сверкал под тусклым солнцем Северный океан.
Капсула добралась до северного побережья.
– Ну вот, – облегченно вздохнул Фло. – Добрались, слава богам. Все закончилось.
– Боюсь, – проговорил Шак, глядя на спидометр, – что еще не все закончилось! Скорость не сбавляется! Судя по всему – посадка будет не очень мягкой!
– Капсула знает, что делает, – в ответ сказал Фло. Но, слова его, были совсем не убедительными.
Аппарат продолжал снижаться с угрожающей быстротой. Снежный покров становился все ближе и ближе. В двигателе капсулы что-то начало барахлить. Он стал работать как-то прерывисто. Трещал и скрипел. И это дало Мелин возможность вновь показать свой пронзительный голосок.
Кабину тряхнуло так сильно, что ребята чуть не повылетали из своих кресел. Даже ремни безопасности затрещали. На панели что-то заискрилось, и по салону медленно начал расползаться сизый дымок, противно пахнущий паленой пластмассой. Капсула брюхом чиркнула по одному из валунов, распоров крепкие листы обшивки. С треском ломались деревья, попадавшие под острые крылья. Нос капсулы воткнулся в крепкий наст, и аппарат заскользил к океану, перекидывая через себя тонны снега вперемешку с землей. Стрелки приборов бешено скакали под лопающимися стеклами, а панель управления беспрестанно плевалась фонтанами разноцветных искр. Фло с Шаком отчаянно прикрывались руками, стараясь защититься от этого фейерверка, но искры то и дело залетали за воротник и рукава. Кнопки и рычаги отлетали от панели, словно пули врезаясь в стекло купола. Вопли Мелин заглушал скрежет и скрип металла, а двигатель истощенно пищал, видимо, доживая свои последние секунды.
– Спокойствие! Все в порядке! – кричал Фло, прыгая в своем кресле, будто чертик в табакерке. Он, даже не отдавая себе отчета в том, что именно кричит.
В конце концов, капсула со всего размаху впечаталась в очередной валун, вмяв свой остроконечный нос. Завалившись на бок, и загнув правое крыло, она отчаянно дернулась, словно зверь в предсмертной конвульсии, и замерла.
Сумасшедший полет на спасательной капсуле закончился.
5.
Некоторое время в кабине ни кто не шевелился. Со стороны могло показаться, что после такого приземления, вряд ли кто ни будь, мог уцелеть. Сама капсула имела очень плачевный вид. Из-под ее рваной и помятой обшивки клубами валил пар. Загнутое крыло придавало ей сходство с раненой птице. Стекло купола залепило сплошной массой снега. А в задней части, вперемешку с искрами, вырывался небольшой столб зеленого пламени, отравляя чистый северный воздух, ядовитыми клубами черного дыма.
Постепенно, ребята начали приходить в себя. Мелин тихо всхлипывала на заднем сиденье. Шак стонал и охал, обхватив голову руками. А Фло морщился от боли в груди, которую здорово ушибло ремнями безопасности.
Как не странно, в кабине работал вентилятор, который с тихим гулом высасывал сизый дым паленой проводки и пластмассы. Если бы не он, ребята давно бы уже задохнулись.
С тихим шипением, на потрескавшейся панели открылось небольшое окошко, под которым обнаружилась одна единственная кнопка. А под ней виднелась тусклая мерцающая надпись: «Торможение».
Не смотря боль во всем теле и нездоровое головокружение, мальчики просто не могли не рассмеяться, глядя на эту кнопку. То и дело, корча гримасы от боли, и хватаясь за ушибленные конечности, они хохотали минут пять.
– Весьма своевременно! – простонал Фло.
– Да уж, – отозвался Шак. – Лован – великий человек!
– Да хватит смеяться! – плаксивым голосом, попросила Мелин. – Давайте, лучше, выбираться отсюда! А то, чего доброго, эта штуковина еще и взорвется!
Насмеявшись досыта, Фло кивнул головой и отстегнул ремень безопасности.
– Да, – кивнул он, и зашипел от боли в шее. – Выбираться надо. Только, вот, не мешало бы сперва одеться потеплее. На улице, судя по всему, наступила зима! Из палящего зноя пустыни, мы прямиком угодили на морозные северные просторы! Довольно резкая смена климата!
– Ой, смотрите! Деды Морозы! – восхищенно воскликнула Мелин, когда ребята, наконец-то, выбрались на крепкую корку снега.
Рюкзаки их полностью опустели. Вся одежда, которая у них была, теперь была одета на них. Фло красовался в разноцветном стеганом пуховичке с надписью «Гаргензоры Остана» на спине и теплым капюшоном. На Шаке мешком висело серое невзрачное пальтишко, которое плохо сочеталось с летними кроссовками и утепленными зелеными штанами, вышедшими из моды столетия два назад. А Мелин, в своей длинной белой шубке с воротником из голубого волка, казалась принцессой.
Мальчикам стоило огромных трудов, открыть заклинивший колпак. Стекло было крепким, и разбиваться не желало даже от ударов пожарного топора, который Фло отыскал за задним сиденьем. Поэтому, они почти полчаса изо всех сил лупили по колпаку пятками, стараясь сорвать его с креплений. От Шака было мало проку. Он постоянно бил невпопад, никак не желая попадать на «раз, два, три». И как Фло не старался под него подстроиться, ничего толкового из этого, все равно, не выходило.
Но, как бы то ни было, через полчаса, колпак, все-таки сдался, и с хрустом вылетел наружу, упав возле загнутого крыла.
Как не странно, но на улице было не так уж и холодно. Совсем не по северному.
«Это, потому что, нет ветра» – подумал Фло, делая осторожные шаги по корке снега. На вид она казалась очень хрупкой, но свободно удерживала на себе вес всех троих ребят. А, судя по тому, как капсула зарылась в снег, было здесь довольно глубоко.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});