Андрей Звонков - Дорога на Регалат

Орий достал из-за пазухи похищенные из кабинета советника Анколимэ дневники Хольста. Слабые солнечные блики, многократно отразившиеся от влажных камней и стен пещерки, давали достаточно света для чтения.

Маркав Рэнд возвращался в прошлое на пятнадцать веков назад, в еще цветущий Харанд, в страну, которую он клялся защищать, давая присягу, и причиной гибели которой стал, обратившись в голубокожего монстра (1).

Хольст видел все со своей вершины лейтенанта безопасности, с горки влюбленного в Лерру Винд мальчишки, с холмика сына жреца-литария. Он многого не знал, конечно. Но знал кое-что, неведомое Рэнду. То, что магам Фаула удалось сохранить в тайне. Это зелье обратного превращения. Маги солгали, убедив командира Рэнда, что зелья не существует. Он вынужден был поверить. Ибо никаких следов, ничего, что могло намекнуть на существование этого средства, — не было. Пока он не узнал, что один фиал — единственный, как его убедили — находился в руках Хольста. В те времена Рэнд еще помнил такое человеческое чувство, как жалость, оправдывал ее рационализмом, прагматичным подходом к делу. Случай с Хольстом и Леррой убедил его, что людям верить нельзя. Нельзя, пока они не прошли полной трансформации в ория.

Маги подарили ориям бессмертие, невероятную силу и выносливость, нечувствительность к боли и сверхрегенерацию тканей. Одного не дали они сверхсолдатам — ума. Ума эленсаров. Это было мечтой главного ория — заполучить в свою армию хоть одного эленсара… но, видно, удача обходила его стороной. В этой игре он потерпел поражение. Быстрота движений уступила быстроте мышления. Рэнд создавал армию ориев, он нападал ночами и захватывал села и города, пока его собственный отряд не уперся в невиданную силу веры: жрецов-литариев, молодых и не очень молодых мужчин, вышедших против голубых монстров обнаженными до пояса с золотыми медальонами на груди. Рэнд видел только вспышку. Один раз. Он успел спрятаться, а большая часть его отряда обратилась в смердящую жижу. На всю жизнь в тот раз запомнил орий слова торжествующего гимна литариев: "Да придет Бог, и расточатся враги Его…". Литарии крайне редко пользовались этим оружием, выдвинув предводителям монстров ультиматум: сдаться и быть доставленными на остров в океане, где им придется жить до тех пор, пока не будет найдено средство их обратного превращения. Рэнд скрепя сердце отдал приказ сдаваться. Лучше сохранить армию, чем глупо погибнуть.

Восемнадцать, почти девятнадцать тысяч идеальных воинов было вывезено на остров Орий, и в последующие годы, уже когда проклятие накрыло города, продолжался отлов. Хольст, сам принявший сан жреца, очень хорошо описывал эти события. Если бы Рэнд мог плакать… впрочем, он мог, когда поест теплой свежей крови: лишняя вода выходила через все возможные железы. Ории шутили, будто они оплакивают свои жертвы…

Повествование бывшего лейтенанта будоражило память и разрывало сердце. Сделав изрядное усилие, орий закрыл дневник. Отблески солнца приобрели розовую окраску. Вечер. В тропиках темнеет быстро. Еще пять минут, и пора разбирать завал у входа в пещеру — скоро прилив.

Сколько суждено ему пробыть на этом острове? Орий вышел на берег и осмотрелся. Остров не мал, есть родник с пресной водой, а значит, могут быть теплокровные животные — пища. Вода же давала надежду, что к острову рано или поздно подойдет какое-нибудь судно.

Если бы Хим остался жить, была б надежда, что советник отдаст приказ перевезти проигравшего в запутанной комбинации с поездкой в Ханут Рэнда на такой близкий остров-колонию, однако бывший майор безопасности Харанда уверен, что убил полковника Зориана. И оттого злость на себя и особенно на коварных и лживых людей, которые даже в ужасе способны обманывать, разгоралась в нем с неистовой силой.

________________

(1) Роман Т. Минасян "Пьянящая кровь"

Глава 31

Спустя две недели после дня затмения, теплым апрельским вечером полковник Хим Зориан находился в своей уютной квартире, что снимал в доме неподалеку от места службы, называемом коллегами "конторой", а прочими, кто был более-менее в курсе дел, коими эта "контора" занималась, — "четверкой", по номеру в названии управления республиканской безопасности.

Официально же "контору" называли Агентством республиканской безопасности, или сокращенно АРБ. Оно включало в себя несколько управлений. В сфере влияния Первого находились охрана границ и таможня, Второго — полиция и уголовный розыск, Третьего — контрразведка, а вот Четвертое как раз занималось внешней разведкой параллельно с Дипломатическим корпусом и управлением армейской разведки.

Хим Зориан дослужился до чина полковника благодаря своей уникальной способности: мгновенно перемещаться на различные расстояния. Способность эта — действительно уникальная, потому что за без малого три десятка лет на территории Рипена обнаружился только один человек с подобными способностями. Человек этот оказался женщиной, мало того — женщиной, у которой данная способность проявлялась в период беременности и при сильном испуге. То есть, для дел разведки она абсолютно не подходила.

Хима изучали. Он, как мог, объяснял магам из Управления, что он чувствует пространство, что стоит ему вспомнить место, как картинку — и в мозгу появляется яркая точка, которую и нужно всего-то лишь представить перед собой, потом ухватить пальцами и расширить в мерцающее окно.

?Эта точка выкачивает силы, запасы энергии. Распространенное мнение, будто маги чем чаще пректикуются, тем сильнее становятся, к Химу Зориану отношения не имело. Он старел, и то, что ему давалось легко в двадцать и тридцать лет, с годами становилось все труднее.

?Исповедуя заповеди разведки — не иметь "якорей" и "корней", — полковник не создал семьи. Ни официальной, ни неофициальной. До отставки оставался всего год. Он еще совсем не стар, скоро полувековой юбилей. И его ждет кресло начальника отдела или кафедра профессора в Высшей военной школе Ивинсола. Вот тогда он будет искать себе жену. Или не будет, а она сама найдется. Эти вопросы полковника пока не волновали.

?Сейчас он старательно заносил все происшедшее с ним по дороге на Регалат в толстую тетрадь. Отчет он уже составил, сразу по выписке из госпиталя. А сейчас писал воспоминания, пока они были свежи.

?После того как профессор Орзмунд отключил Хима, восстановив позвоночник и горло, тот проспал двенадцать часов и, проснувшись, узнал о прибытии всей группы, из которой двое оказались соседями по палате.

Орингаста, перенесшего сильнейшее психическое потрясение в храме Кровавой луны, поили успокаивающими, отчего он еле ворочал языком. А Нэйл, оставшийся без ступней, всю дорогу балагурил и размахивал отрубленными патапулями, требуя немедленно приживить: "…или вы тут все не лекари?". В конце концов хмурая Варра отключила и его.