Маргарет Уэйс - Драконы Пропавшей Звезды

Разумеется, дом охранялся, но маршал отдал часовым приказ пропустить королеву-мать в случае ее появления. При появлении Лораны все встали, Львица прижалась к ее щеке с нежным поцелуем. Гилтас тоже поцеловал мать и бросил укоризненный взгляд на Медана.

— Я взял на себя смелость пригласить вашу почтенную матушку, — объяснил маршал, отвешивая королю низкий поклон, — вопреки вашему желанию, в силу особой важности нынешнего совещания. Вы сами признали, Ваше Величество, что ваша матушка — непререкаемый авторитет в военных делах.

— Садитесь, пожалуйста, — обратилась Лорана к присутствующим и опустилась на стул рядом с маршалом. Нет, не случайно он оставил его незанятым. — Прошу прощения за опоздание. Вас не затруднит рассказать о том, что обсуждалось без меня?

Маршал кратко пересказал то, что обсуждалось на совете, но мысли его были далеко. Лорана, как и его любимый сад, была обворожительна в этот вечер. Лунный свет, похитивший краски заката, превратил ее золотые волосы в серебряный поток и придал коже белоснежный оттенок. Она казалась духом этого сада, легким облаком жасминового запаха. Он унесет ее образ с собой, унесет его в царство смерти...

Затем слово взяли эльфийские командиры. Они доложили, что все готово — или почти готово — к сражению. Канат еще не достиг нужной длины, но материала достаточно, и те, кто плел его, не прекращали своей работы. Баррикады сооружены, канавы выкопаны, ловушки расставлены. Лучники получили свое задание.

— Что необходимо выполнить непременно, подчеркиваю, непременно, — твердо произнес маршал, — так это освободить улицы города от малейшего намека на присутствие эльфов. Берилл должна быть уверена, что город полностью очищен и все жители либо бежали, либо попали в плен. Завтра на рассвете, как я полагаю, королевская семья будет выведена из города, — он глянул на короля и дождался неохотного кивка Гилтаса, — после чего я пошлю к Берилл гонца и сообщу, что Квалиност переходит в ее владение и что мы удовлетворили все ее требования. Затем я займу позицию на вершине Башни Солнца и тогда...

— Маршал Медан, прошу прощения, — прервала его Лорана, — но, по-моему, не все требования Берилл можно считать удовлетворенными.

Медан ждал этих слов. И по тому, как напрягся Гилтас и как внезапная бледность покрыла его щеки, понял, что король тоже ждал их.

— Я тоже прошу прощения, госпожа, — вежливо обратился к ней маршал, — но, думаю, нами ничего не упущено.

— Драконица требовала повесить всех членов королевской семьи. В списке значилось и мое имя.

— Мы с глубоким сожалением сообщим Берилл, — маршал выдавил из себя насильственную улыбку, — что членам королевской семьи удалось бежать, что за ними ведется погоня и они скоро будут схвачены.

Лорана покачала головой.

— Из этого ничего не выйдет, маршал. Драконица отнюдь не глупа, и у нее возникнут подозрения. А в таком случае весь наш план рухнет.

— Решено, я остаюсь, — твердо заявил Гилтас. — Если маршал Медан предъявит Берилл меня в качестве своего пленника, никаких подозрений не возникнет. Мама, ты должна возглавлять наш народ в изгнании. Ты сумеешь договориться с эльфами Сильванести. Ты умелый дипломат, и эльфы доверяют тебе.

— Эльфы доверяют своему королю, — спокойно поправила его Лорана.

— Мама... — Голос Гилтаса дрожал. — Прошу тебя! Не делай этого!

— Сын мой, ты король Квалинести. Ты больше не принадлежишь мне. Ты даже не имеешь права принадлежать себе. Ты принадлежишь своему народу! — И, потянувшись через стол, Лорана взяла руку сына в свои. — Я понимаю, как это трудно — принять ответственность за многие тысячи жизней. Я знаю, что ожидает тебя. Тем, кто придет к тебе с вопросами, ты будешь вынужден сказать, что не знаешь ответов. Тех, кого захлестнет отчаяние и у кого опустятся руки, ты должен будешь поддерживать, несмотря на то что сам пребываешь в отчаянии. Тебе придется требовать от других храбрости тогда, когда у тебя самого внутри все дрожит от страха. Да, сын, чтобы встретиться с драконицей лицом к лицу, нужна немалая храбрость, и я горжусь тем, что ты способен проявить ее. И все же куда большее мужество потребуется от тебя, чтобы вести наш народ в будущее. Будущее, которое полно опасностей и тревог.

— А если я не смогу, мама? Что тогда? — В эту минуту Гилтас забыл, что они не одни. — Что если я обману их надежды?

— Сын, тебя, безусловно, будут подстерегать неудачи. Ты обманешь надежды, и не раз. Когда-то я обманула надежды тех, кто пошел за мной, поставив свои интересы выше их интересов. Твой отец обманул надежды друзей, целиком отдавшись своей любви к Китиаре, Повелительнице Драконов. — Лорана слабо улыбнулась. В глазах ее стояли слезы. — Что же делать, мой мальчик, ты сын несовершенных родителей. И тебе придется и спотыкаться, и падать, и лежать в пыли и прахе, как случалось всем нам. Но настоящее поражение ждет тебя тогда, когда ты не сумеешь подняться из праха. Если же ты найдешь в себе силы встать на ноги и продолжить свой путь, ты превратишь поражение в победу.

Гилтас долго молчал, сжимая руку матери в своих. Лорана не отнимала руки, понимая, что, когда их руки разомкнутся, это будет означать прощание.

— Мама, я знаю одно: твоих надежд я никогда не обману, — тихо произнес молодой король. Поднеся руку матери к губам, он с нежностью поцеловал ее. — И не опозорю памяти моего отца. — Резко высвободившись, он поднялся. — Мама, мы попрощаемся утром. Прежде чем уйти, я зайду к тебе. — Теперь в его словах звучала уверенность, которой ему так не хватало прежде.

— Хорошо, Гилтас. Я буду тебя ждать.

— Если это все, маршал Медан, то мне пора. — Гилтас упорно отводил глаза в сторону. — У меня еще очень много дел этой ночью.

— Не сомневаюсь, Ваше Величество, — серьезно ответил маршал. — Осталось выяснить несколько мелких вопросов. Благодарю вас за то, что нашли время прийти ко мне.

— «Несколько мелких вопросов», — проворчал Гилтас и снова глянул на мать. Он хорошо знал, что это за вопросы. Глубоко вздохнув, он снова обратился к маршалу: — Тогда мне остается пожелать доброй ночи и удачи вам, маршал, и всем присутствующим.

Медан встал и, подняв бокал эльфийского вина, произнес:

— Позвольте выпить за вас, Ваше Величество.

Все эльфы поддержали тост, а Тарн Грохот Гранита присоединился к нему столь громогласно, что маршал с испугом глянул на небо, проверяя, не привлек ли этот рев внимание шпионов Берилл.

Лорана тоже подняла бокал и присоединилась к тосту; в ее голосе звучали гордость и нежность.

Растроганный, Гилтас ответил коротким поклоном. Львица прислонилась к его плечу, и они вместе направились к выходу из сада. Единственной охраной короля был старый слуга Планкет. Внезапно Гилтас оглянулся, ища взглядом маршала.