В Бирюк - Обязалово

"Тогда епископ, призвав дядю Евфросинии, князя Бориса, бывшего тогда владетельным, и отца святой, князя Георгия, и многих бояр, и прочих честных мужей возвестил им волю Божию и сказал: "Вот я при вашем управлении, в присутствии вас, даю Евфросинии место при церкви Святого Спаса на Сельце, дабы там был монастырь девический. Пусть никто из потомков не препятствует ей и не отнимает у нее того, что я дал ей". Князья выразили свое согласие на это".

Попробовали бы они не согласиться! Евфросиния формирует целый "женский эскадрон" из полоцких княжон. Из дома отца она обманом уводит младшую сестру Грядиславу, и, без родительского согласия, проводит пострижение сестры в монахини. Родители пытаются унять закусившую удила "борцу с диаволом":

"Преисполнившись гнева, они пришли в монастырь и с горечью сердечной говорили святой Евфросинии: "О, дочь наша! Что ты сделала с нами! Ты прибавила к старой печали нашей еще новую печаль и к одной скорби еще другую скорбь! Разве недостаточно было тебе оставить нас? Вот ты и другое чадо наше, дорогое для нас, отняла у нас! Для этого ли мы родили вас? Для этого ли воспитали вас? Для того ли мы родили вас, чтобы вы ранее смерти своей заключились, как в гробе, в этих черных ризах и, водворившись в монастыре, лишили нас тех утех, которых мы ждем от вас?..".

Эх, княже, не видать тебе внуков от дочерей.

Дядя - светлый князь Полоцкий Борис - тоже пострадал: Евфросиния забирает его дочь Звениславу Борисовну. "Житие Евфросинии Полоцкой", едва ли не самый тиражируемый средневековый русский текст о том времени - известно 160 списков - произведение литературного таланта Звениславы.

Но вклад Звениславы и вполне вещественен: "Звенислава принесла в обитель к преподобной все свои драгоценные одежды, приготовленные к бракосочетанию, и сказала святой: "Госпожа и сестра моя! Я вменяю ни во что драгоценности мира сего; эти брачные украшения я даю в церковь Спасителя нашего, а сама желаю уневестить себя Ему духовным браком и преклонить голову свою под благое и легкое иго Его".

По сути - государственная измена. Борис выжимает из смердов и посадских серебрушки, вкладывает их в "драгоценные одежды" будущей невесты, ведёт переговоры, ищет союзников в преддверии неизбежной войны, а тут...

-- Какой ты самовластный государь, если даже над девками в своём дому не властен?

Выжатые из народа потом и кровью цацки укладываются в монастырские сундуки, не становятся союзной армией или собственным войском.

"Карфаген должен быть разрушен" любил повторять Катон Старший римским сенаторам. Что повторял Мономах своим сыновьям насчёт Полоцка - доподлинно неизвестно. Но через два года Мстислав Мономашич, прозванный летописцем Великим, наносит добивающий удар.

Поход мономашичей 1129 года следует считать вершиной оперативного искусства средневековья.

В Полоцкое княжество с разных направлений, через южную и восточную границы врываются 4 армии мономашичей. Согласовано, но в разное время. Пробив порубежье, они выходят, каждая - автономно, к городам - своим целям первого этапа операции, и берут их. Где штурмом, где диверсией, где переговорами. И синхронно соединяются в точке рандеву - поле генерального сражения в 30 километрах от Полоцка.

Средства коммуникации - конные гонцы, театр военных действий - тысяча вёрст, местность - лес да болото. Как сумел Мстислав сохранить управление войсками...

Сражение под Полоцком было проиграно ещё не начавшись. Трудно оценить, насколько велик вклад Евфросинии в этот разгром. Но пострижение княжон в инокини, практикуемое преподобной, лишило "рогволдов" ряда возможных союзников, богатые вклады, осевшие в монастыре - сократили их финансовые возможности. Конечно, князья вложили оставшуюся наличность в наёмников, но...

В этом сражении для истории важен один маленький эпизод в начале боя.

Мстислав, подобно своему отцу Мономаху, стремиться к единству семейства. И для этого превращает военные походы в общесемейные мероприятия. На поле боя выезжает целая толпа мономашичей. В этой куче молодняка имеется очень "страждущая и алкающая" уже знакомая нам личность - Андрей Боголюбский. "Боголюбским" его ещё не называют, просто - Бешеный Китаец. Восемнадцатилетний юноша, ещё тощий, уже замученный сколиозом и амбициями.

В толпе блестящей княжеской молодёжи он - никто. Третий сын шестого сына Мономаха. "Седьмая вода на киселе".

Первенец Долгорукого - Ростислав (Торец) общим кругом старших княжичей воспринимается как равный. Установившиеся отношения личной приязни будут потом упоминаться летописцами.

Второй брат - Иван - добрый, весёлый парень, спокойно принимается "высшим обществом".

А Андрей, постоянно стремящийся к первенству... над ним насмехаются. Самоутверждение юнца требует подвига. "Чтобы они все поняли...".

Едва армии начинают сближаться, как Андрей, в нарушение воинской дисциплины и прямого приказа отца, оставляет строй и, погнав коня галопом, в одиночку атакует полоцкую армию. Выбрав себе самого здоровенного, самого экзотического противника - немецкого рыцаря.

Ну подвиг же! Ну надо же вспзд...ся!

Надо помнить, что немцев-германцев в это время на Балтике нет. По побережью: пруссы, кашубы (поляки), поморы четырёх княжеств, бодричи, даны (датчане), свеи (шведы), готландцы (шведы)... немцев - нет, Ганзы - нет. Постоянно шастающие туда-сюда немецкие рыцари - примета следующего столетия. Но "рогволды", в панике ожидая Мстислава, нанимали всё, что под руку попало. Попался шваб - в строй.

Рыцарь несколько растерялся от такой юношеской наглости. Потом ответил. Тут бы Андрею и конец, но слуги отвлекли внимание рыцаря, а юного психа верный конь вынес из сечи. И сразу же пал замертво.

Я уже говорил - этому коню надо памятник поставить.

"Рогволдов" побили, рыцарь вернулся домой. Там, в Швабии развлекая своего герцога, недавно потерявшего глаз, и, соответственно, право на титул короля Германии, рассказами о своих приключениях в экзотической Русляндии, славный воин мало обращал внимание на блестящие от восторга глаза восьмилетнего "герцегонёнка". У которого ещё совсем не было рыжей бороды. По латыни - barba - борода, rossa - рыжая.

Рассказ о сумасшедшей отваге какого-то юноши-княжича из почти сказочных земель запомнился ребёнку.

Потом они выросли. Русский юноша стал Боголюбским, немецкий мальчик - Императором Священной Римской Империи Германской нации. А детские впечатления стали основой многолетней заочной дружбы двух, почти ничем иным не связанных, великих правителей.

Надо заметить, что эта манера - бросив всех, нарушив предварительные соглашения, наплевав на приказы старших, вдруг галопом поскакать в атаку - была свойственна Бешеному Китайцу почти всю его жизнь до старости. Даже летописи дают не менее двух аналогичных эпизодов. Только теперь за ним следом кидались уже не несколько ближних слуг, а целые воинские отряды.