Владимир Лосев - Одинокий волк

Фетис налил себе в бокал минеральной воды, разглядывая поднимающиеся пузырьки, задумчиво сказал:

– Я, возможно, поступил бы не так, но мне понятно твое решение. И что было дальше?

– Ребята ушли под воду, а я пошел к рации. Мне сообщили, что шторм развивается стремительно и что у нас есть всего один час для того, чтобы добраться до базы. В противном случае нам нужно уходить в море подальше от берега, а у этой посудины, как я уже сказал, даже в открытом море было немного шансов остаться на плаву. Тогда я дал команду взорвать катер, ребята все поняли правильно и быстро поднялись наверх. Как только я их подобрал, то сразу направился к базе. Вот и все, шеф.

– Так они разобрались с ними под водой? Кого-нибудь ранили, убили?

– Нет, шеф, они просто не успели.

– Понятно… – задумчиво протянул Фетис. – Значит, они живы, и у них есть шанс добраться до берега.

– О каком шансе может идти речь? Мы едва успели заскочить в бухту. Нас уже захлестывало волной, и я уже думал, что мы затонем, а ты говоришь о шансе. Два человека в бушующем море без каких-либо плавсредств, до берега больше десяти миль, вода холодная, штормовая волна… Ты бы выплыл, шеф?

– Я бы нет, да и ты бы тоже. А вот этот парень… Что-то я в последнее время от него все время жду такого, что от обычного человека ждать нельзя. Слишком он неординарно мыслит и слишком эффективен.

Фетис допил воду и пожал плечами:

– Да, нет, ты прав – шансов никаких. Эй, серая рожа! А ты его чувствуешь среди живых?

Жрец улыбнулся своими тонкими синими губами:

– Нет, среди живых я его не чувствую. Похоже на то, что вы все-таки выполнили свою работу.

Фетис рассмеялся:

– Ну что ж, тогда выпьем за упокой души разрушителя. – Он налил в бокалы виски: – Присоединяйся, серая рожа, это ведь и твой праздник тоже…

Он ничего не помнил, в памяти зияла черная пустота. Он знал только, что все еще жив, что дышит воздухом, а не соленой водой, и что лежит на чем-то твердом, а значит, находится на земле или на корабле. А может быть, в раю или в небесном логове, если оно на самом деле существует. Глаза не открывались, веки были тяжелыми, словно на них была навалена тонна земли.

Кир тяжело вздохнул и тут же закашлялся, кашель был мучительным, из его легких извергалась горькая морская вода, смешанная с его желчью и желудочным соком.

Он перевернулся на бок и так и остался в этом положении. В мозге была блаженная пустота и приятная легкость, он не хотел думать ни о чем – ни о запахе гниющих водорослей, ни о пронзительных криках чаек, которые мешали ему отдыхать.

Крики чаек? Запах водорослей? Он поднял тяжелую непослушную руку к глазам и сбросил с них что-то липкое и мерзкое, после этого глаза, наконец, открылись.

Серая галька, серый песок, его рука, покрытая многочисленными багровыми царапинами. Кир застонал и снова перевернулся на спину. Серое небо в черных плотных тучах. Он снова тяжело вздохнул и попробовал сесть, после нескольких безуспешных попыток ему это удалось. Он мрачно огляделся вокруг.

Кир сидел на берегу, покрытом серой галькой, вокруг него были кучи водорослей и мусора, выброшенного штормом. Море еще не успокоилось, волны бились о берег, обдавая его холодными брызгами. На нем все еще был черный прорезиненный костюм, порванный в нескольких местах острыми камнями.

Он оперся на руки и встал на дрожащие ноги.

Мучительно хотелось пить, горло саднило, а внутри была слабость, накатывающая волнами. Кир сделал несколько шагов к скалам, окаймляющим этот пляж. Где-то рядом была пресная вода, он чувствовал ее запах. Одинокий волк медленно побрел туда.

По черной поверхности камня бежал тонкий прозрачный ручеек воды, сбегая в небольшую лужу. Он встал на колени и долго с наслаждением пил эту холодную воду, потом сбросил с себя рваные куски костюма, оставшись в одной набедренной повязке.

В голове понемногу стало проясняться.

…Он был не один, с ним была Дила, его внучка, дочь Дары. Они держались за бочку из-под горючего, потом начался шторм, в какой-то момент его отшвырнуло волной от нее, а дальше он ничего не помнил. Кир выпил еще немного воды, и его стошнило желчью, и он снова на какое-то время потерял сознание.

На этот раз, когда Кир очнулся, он уже чувствовал себя лучше. Одинокий волк знал, кто он, знал, как он здесь оказался, знал, что с ним была Дила. Он, не открывая глаз, своим внутренним взором начал планомерно осматривать окрестности. Если она жива, он должен был ее найти.

Теперь, когда весь его план провалился, у него осталась одна задача, найти Дилу и отвести к ближайшему порталу. Его борьба в этом мире закончилась, осколок солнечного камня не удалось найти, он проиграл, и если он захочет сделать еще одну попытку, то ему, по крайней мере, придется снова начать поиски солнечного камня в других мирах.

Но сейчас ему ничего не хотелось…

Одинокий волк осмотрел берег внутренним взором, но ничего не обнаружил. Тогда он расширил круг своего поиска, и в какой-то момент ему показалось, что он почувствовал внучку. Энергия девушки была слабой и какой-то странной, что-то скрадывало ее.

Кир встал и пошел, пошатываясь от слабости, в ту сторону, где он ее почувствовал. Несколько раз дорогу ему преграждали скалы, уходящие в море, тогда он заходил в воду и плыл.

В какой-то момент его слабость прошла, боевой блок закрыл его, отрезая боль в руках, ногах и во всем теле, холод и тоску. Он тяжело вздохнул.

Это была все-таки Дила, она, как и он, лежала в куче гниющих водорослей, а рядом в воде плавала пустая бочка.

Ее грудь слабо вздымалась, а сердце билось неровными толчками. Лицо, руки и грудь были покрыты, как и у него, многочисленными царапинами, которые уже начали гноиться от морской воды.

Одинокий волк взял ее на руки и понес к ближайшей пресной луже. Кир положил ее в нее и начал осторожно мягкими движениями смывать с нее грязь и соль, потом осторожно влил в рот из ладоней немного воды.

Дила закашлялась, потом ее стошнило. Кир поддерживал ее, чтобы она не захлебнулась, а потом снова аккуратно и осторожно стал ее обмывать.

В какой-то момент она открыла глаза и долго смотрела на него непонимающим взором, потом слабо улыбнулась:

– Ты жив, дед. Я так и думала.

Он снова влил ей в рот немного воды, она глотнула, потом вывернулась из его рук и стала жадно пить прямо из лужи.

Когда девушка напилась, Кир оттащил ее в сторону, прислонился к камню, уложив ее голову к себе на колени, и закрыл глаза. Ветер постепенно разгонял черные тучи, появилось солнце, оно поднималось все выше, согревая его своими лучами, и, согревшись, он заснул.