Роберт Говард - ЛИК СМЕРЧА. Сага выжженных прерий

Чтобы понять «певца в тени», нам следует пристально и с вниманием рассмотреть его поэтические произведения.

Первое опубликованное стихотворение Говарда — «Море» — появилось в еженедельной газете его родного города в 1923 году, когда Роберту было 17 лет. К тому времени, как ему исполнилось 22 года, им была создана большая часть его стихотворного наследия. На самом деле он продолжал искать самовыражения в поэзии и время от времени перерабатывал написанные стихи, которые были отвергнуты издателями. Но, как и у большинства поэтов, мысли и чувства гораздо более ярко изливались в ранний период его творчества.

Благодаря предприимчивости Гленна Лорда в деле публикации поэтического наследия Говарда более четырехсот его стихотворений появилось в сборниках «Всегда наступает вечер» (1975), «Певцы в тени» (1970) и «Отзвуки железной арфы» (1972).

Последние два названия придуманы самим Говардом дня изданий, которые он, однако, никогда не увидел напечатанными.

Из трех с лишним десятков стихотворений, изданных при жизни автора, большинство были приняты «Сверхъестественными историями». Несколько стихотворений появились в более мелких изданиях — «Любители фэнтези» и «Собраниях Дэниэла Бэйкера». Последнее, будучи студентом колледжа Дэниэл Бэйкер в Браунвуде, издавал Тевис Клайд Смит. Говард сам составил собрание всех своих стихотворных произведений, назвав его «Певцы в тени», и предложил его Элберту Чарльзу Бони, нью-йоркскому издателю, но в апреле 1928 года они были возвращены автору с пояснением, что стихи это издание напечатать не может. Через год маленький поэтический журнал «Американский поэт» опубликовал два стихотворения Говарда под псевдонимом Патрик Говард. Ещё одно — «Черепа и кости» — получило премию в размере трех долларов за лучшее стихотворение номера в «Ринге» — журнале, посвященном спортивному мастерству. Что же представляет собой поэзия Говарда?

Стихотворные произведения Говарда, как и его проза, насыщенны, ярки и ритмичны. Хотя, по собственным словам, он «был рожден с умением заставлять слова звучать слаженно», Говард был весьма скромного мнения о своих поэтических способностях. «Я ничего не знаю о теории стихосложения — я не смогу сказать, чем анапест отличается от хорея, даже если от этого будет зависеть спасение моей жизни. Я пишу, опираясь на свой слух, хотя вынужден признаться, что мой музыкальный слух далеко не безупречен;.

В действительности Говард владел поэтической техникой гораздо лучше, чем признавала в этом. Он прекрасно знал, что такое баллада и что такое сонет. Говард был знаком с основами поэтики, внутренней рифмой и широким разнообразием форм поэм и стансов. Мы будем несправедливы, если станем утверждать, что Говард не мог свободно обращаться с ударными и безударными слогами. К тому же все погрешности его поэзии теряются на фоне страсти, жизненной силы и сверкающего воображения, которыми отличаются его стихи.

Образцами дня подражания были для Говарда его старшие современники, англо-американские поэты конца XIX — начала XX века — такие, как Бене, Дансени, Харт, Киплинг, Мэйсфидд, Нойс, Сервис, Суинберн, Теннисон и Уайлд, — хотя в его поэзии можно заметить влияние и многих других авторов.

Приемом, к которому чаще всего прибегал Говард, было олицетворение. Наделение неодушевленных объектов чувствами и свойствами, присущими людям или животным, добавляет в произведение жизненности и красок. Одной из любимых поэтических форм Говарда был ямбический гептаметрический триолет, трехстрочные стансы, которые часто использовал и Киплинг. Эта поэтическая форма и удачно выбранные олицетворения появляются в трехстрочнике „Призрачные короли“:

Неслышно строй немых планет обходят души королей,Там ветер шепчет песнь свою и звезды внемлют ей.И только полночь знает путь тех призрачных теней.[14]

Почему же большая часть поэтических произведений Говарда не была признана при его жизни? Один из издателей, вернувших ему рукопись стихов, сказал, что его стихи слишком печальны и сумбурны. Действительно, в некоторых из них содержится немало печали и бунтарского порыва, но это само по себе не может портить произведение поэта. Причина заключается в изменении моды. Поэзия твердых форм романтизма XIX века уступала путь новой поэтической концепции. Тщательно выверенные размер, рифма, строфа уходили в прошлое. За исключением произведений нескольких известных поэтов — таких, как Эдна Сен-Винсент Миллей и Роберт Фросг, свободный стих — неприглаженное свободное выражение смятенных чувств — становился единственным приемлемым способом самовыражения певца.

В наше время подобная тенденция сохраняется. Поэтому в полной мере оценил, поэзию Говарда можно будет лишь в тем случае, если поэтическая мода вновь вернется к поэзии твердых форм. Однако те, кто восхищается поэтической силой Говарда, могут взглянуть на его стихи менее предубежденным взором и заметить те черты, что делают их столь запоминающимися.

Хотя Говарду и было известно о совершающейся в стихосложении революции, во главе которой стояли Эзра Паунд и Г. С. Элиот, его она почти не затронула. Он отдавал предпочтение прочно устоявшимся формам, таким, как баллада и сонет. В отличие от многих своих современников, Говард полагался на строгий выбор простых слов. И он достигал эффекта звучания, тщательно подыскивая рифмы и размеры, которые с древнейших времен позволяли легко запоминать поэтические строки.

Говард создал несколько повествовательных поэм, рассказывающих какую-либо историю, иногда комическую. Но большинство его произведений — лирические стихи, отражающие чувства и мировоззрение автора. В них нет лукавства. Его честность проглядывает в каждой строке, открывая сущность автора. Поскольку искренность — окно души поэта, основные темы его поэзии показывают нам нелегкую жизнь в Кросс Плэйнс.

Любовь Говарда к природе проявляется как в его прозе, так и в поэзии. Крохотные полевые цветы и широкие просторы Техаса, освещенные закатным солнцем, или усыпанное алмазами звезд бархатное небо — все эти краски, запахи, разнообразные пейзажи были чрезвычайно дороги автору и нашли отражение в его стихах. Одна из немногочисленных поэм Говарда, написанных свободным стихом, носит название „Приключение“. Это не только превосходный пример поэтического искусства, но также прекрасная иллюстрация взгляда поэта на природу, допускающего трансформацию понятий, связанных с сексуальными отношениями людей, в понятия всеобъемлющей любви ко всему живому в постоянно меняющемся мире.