Дарья Гущина - Черная луна

— Да, это все! — глухим, отдаленно знакомым голосом сказала черная тень и посмотрела прямо в перепуганные глаза девушки, а та немедленно почувствовала, как две невидимые острые бритвы вонзаются в душу и начинают кромсать ее на мелкие кусочки, причиняя невыносимую боль.

Лира отчаянно попыталась отвернуться, вырвать своей взгляд из сильного магнетического захвата, но у нее ничего не получалось. Она отступила назад, к самому краю глубокой пропасти, и тогда в ее голове молнией пронеслась лихорадочная мысль: упасть, но не отдавать назойливой тени свою жизнь, свою боль…

Что-то с силой подняло ее на воздух, грубо отшвырнуло от обрыва, и эльфийка кубарем покатилась по влажной от вечерней росы траве. Она попыталась встать и слинять отсюда, когда страшный удар застиг ее врасплох. Огненный дух жалобно пискнул и замолк, заметив, как перед носом оглушенной девушки появилось острое лезвие. Лезвие того самого меча, которое она видела во сне, только тогда оно торчало из… Опасный клинок ярко сверкнул при красном жутковатом свете заходящего солнца, и эльфийка непроизвольно зажмурилась, когда…

Громкое хлопанье крыльев и звук чьего-то тяжелого падения вынудили ее снова открыть глаза.

И она не поверила тому, что увидела.

— Айво! — прошептала она, и ее память услужливо подобрала нужную картинку из недавнего сна.

Оборотень лежал на траве, заслонив собой Лиру, и из его живота торчало острое лезвие меча. Меча, который постепенно начал оживать, быстро высасывая из светящегося синим светом тела ее друга жизненную силу. Девушка, не долго думая, попыталась вытащить его из Айво, схватив за рукоять, однако меч начал изгибаться, упрямо не даваясь в руки.

— Один уже есть! — удовлетворенно сказала тень, одной рукой поймав непокорный меч, а другой с легкостью отшвырнув Лиру в сторону.

— Соло! — вне себя от ужаса завопила эльфийка, садясь и вытирая кровь с расцарапанной щеки. — Что ты с нами делаешь?! За что?!

— Его больше нет! — равнодушно сообщил ей черный колдун. — А скоро не будет и второго. А потом я доберусь и до тебя! Мне нужна ваша стихийная сила. Сила четырех планет-прородительниц, которую заключили в вас Маги. Тогда я стану всесилен!

— Чудо… — оборотень слабо повернул к ней голову, и девушка с трудом подползла к нему.

— Что?!

— Читай!

— Что читать?! — Лира, не обращая внимания на струящиеся по щекам обильные жгучие слезы, попыталась сосредоточиться и понять, о чем он говорит.

— Ты знаешь, что… — едва слышно прошелестел Айво, и по его бледному лицу пробежала гримаса мучительной боли.

— Я не понимаю…

— Вспомни свой последний сон… Он… Оно… Кари сказала, что оно почувствовало опасность и хотело убить тебя во сне, тогда в пещере… Ты прогнала его своим волшебством… Ты сможешь… Проклятье! Вспоминай же, черт возьми!

Лира крепко сжала его руку, в один момент ставшую такой слабой и беспомощной, и задумалась, в который раз бессознательно призывая на помощь дедушку. Она настолько ушла в себя, что не замечала боли, которую причиняли соленые слезы, разъедавшие расцарапанное лицо, не замечала поднявшегося сильного ветра, не замечала сияния своего медальона. И не слышала странных слов заклинания, вырвавшихся из самой глубины ее души.

Но громкий вой глухого отчаяния, который слился с ревом внезапно налетевшего ветра, она услышала. Вздрогнув, Лира нерешительно открыла глаза: непокорный ветер в мгновение ока сорвал с тени плащ, и девушка успела разглядеть нечто черное и пульсирующее, поспешно скрывшееся в страшном медальоне Соло.

А он сам с трудом стоял на ногах, шатаясь на сильном ветру, как пьяный, и явно был не в силах понять и принять того, что случилось. Того, что его руками сделала тень. Того, что сейчас на поляне медленно умирал его лучший друг.

Эльфийка, собрав все свои силы в кулак и поднатужившись, с трудом выдернула потухший и отвердевший меч из тела Айво, зажав открывшуюся страшную рану своими руками. Держись, братишка, я помогу тебе!

Оборотень скрипнул зубами и открыл затуманенные болью глаза, пытаясь приподняться.

— Ты сделала это, — слабым голосом констатировал он, стараясь беззаботно улыбнуться, — я же говорил. Может быть, теперь ты будешь мне верить? Хоть иногда?

— Буду, — согласилась она, глотая слезы, — буду, только…

— Не смей умирать, — закончил за нее Айво, — вот еще обрадовалась! Вам так легко от меня не отделаться, и не мечтай.

— Как ты можешь так говорить! — простонала Лира, пытаясь остановить сильное кровотечение.

— Чудо… — оборотень, с трудом подняв руку, ласково смахнул с ее лица несколько слезинок. — Я так говорю, потому что верю в свои слова. И ты тоже должна в них верить. Ты мне только что это обещала!

— Обещала! — покорно согласилась она, тихонько шмыгнув носом. — Обещала, но…

— Никаких «но»! — отрезал Айво, тяжело вздохнул, закашлялся, и на его смертельно бледном лице появилась знакомая насмешливая улыбка. — Я уже давно понял, что тебе нельзя доверять. Ты всегда обещаешь одно, думаешь о другом, а делаешь вообще третье…

— Врешь! — возмутилась эльфийка, стараясь улыбнуться через силу и сердито вытирая слезы руками, испачканными в его крови. — Неправда! Ты всегда на меня наговариваешь!

— Это уже лучше, — с облегчением кивнул оборотень, — значит, еще не все запущено…

Рядом с ними раздалось тихое шарканье, и геурус, хромая и шатаясь, с трудом подполз к ним, положив у ног Лиры сначала ее походный рюкзачок, а потом и себя.

— Гео! — она в ужасе посмотрела на пятнистого зверя: в его боку зияла страшная рваная рана, на которой застыла запекшаяся кровь. — Гео, я так рада, что ты жив! Боги, как ты себя чувствуешь?

— С ним все будет в порядке, — заверил ее пришедший в себя Фэйт, — он вылечит себя собственным ядом. Геурусы вообще народ необычайно живучий и к тому же сам себя лечащий.

Девушка, не медля, достала из рюкзачка все нужное и принялась за перевязку. Айво, по своей вредной привычке, шипел, рычал, извивался, ругался сквозь зубы, тратя последние силы, но терпел, а вот геурус перенес болезненное лечение на удивление мужественно, не издав ни звука и ни разу не вздрогнув.

— Все, хватит возиться с нами, — оборотень слабо оттолкнул руку Лиры, когда она хотела взяться за более мелкие раны, — вам пора в путь. Пора прощаться!

— Я вас тут не оставлю, — испугалась эльфийка, испуганно покосившись на Соло, который с потерянным и угрюмым видом без движения сидел в паре метров от них, — я без вас никуда не пойду!

— Ты же знаешь, что это не он, — негромко сказал приятель, откидываясь назад, — я не знаю, что у вас тут такое произошло, но это точно был не он… От того так жутко воняло черной магией… По этом-то запаху я вас и нашел. Поверь мне, от Соло никогда не несло ничем подобным… И он бы не смог поднять на тебя руку, скорее, он убил бы самого себя… Ты слишком дорога ему…