Елена Хорватова - Странствия по мирам

Короче говоря, постмонархический синдром был в Арконе налицо.

– Матушка, Царевна Лебедь, вернулась, спасительница! Ну теперь ты, заступница, не дашь нам пропасть! – сказал кто-то за спиной у Маргариты.

Она грустно усмехнулась. Что ж, жизнь начинала приобретать знакомые черты.

Обернувшись, Маргарита увидела своего помощника Мала в одежде ремесленника. Даже кожаный фартук как свидетельство принадлежности к трудовому народу был не забыт в этом маскарадном костюме.

Надо признать, красный кафтан, расшитый золотом и жемчугом, шел Малу гораздо больше. Но в холщовой рубахе и кожаном фартуке он был неотличим от любого арконца из уличной толпы.

– Вот у нас что тут без тебя делается, матушка, – пожаловался Мал. – Бунт полнейший… Князя Путяту в острог отволокли, а терем княжеский разграбили да и подожгли. Слуги княжьи частью разбежались, а частью взялись было князя защищать, так их в тереме заперли, перед тем как поджечь.

– Там что, остались люди? – с ужасом спросила Маргарита, глядя, как языки пламени, вырываясь из-под карниза, лижут крышу.

– Да, как им было выйти, дверь-то бревном привалили, – сказал Мал, причем сказал он это таким тоном, словно речь шла о досадном побочном обстоятельстве княжеского пленения.

– Я хочу, чтобы немедленно пошел дождь и залил огонь! – закричала Маргарита, обращаясь неизвестно к кому – может быть, прямо к небесам.

Но ничего не случилось – небеса молчали, оставаясь ясными и голубыми, ни тучки, ни облачка не появилось на небосводе. Лишь черный дым от пожарища тянулся ввысь, нарушая ничем не замутненную лазурь… Желания, сами собой исполнявшиеся в Москве, стоило Маргарите лишь подумать о чем-то, здесь, в Арконе, исполняться не желали. Все вернулось к привычному положению дел.

– Что, матушка, силушку теряешь? Ведовство твое отказало? – участливо спросил Мал. Но что-то в его ласковом тоне Маргарите не понравилось… Только отвлекаться на Мала и его штучки было некогда.

Маргоша лихорадочно соображала, как остановить пожар, – каждая минута была на счету, если в доме оставались люди.

В ее магической книге был один очень надежный рецепт, как организовать дождь. Маргарита освоила его в числе первых, когда училась магии. Но этот рецепт был непростым и трудоемким – надо было варить в волшебном котле зелье из множества разнообразных природных компонентов, потом разбрызгивать его с высоты, читая заклинание, обращенное к Даждьбогу и его сестрице, Заре-Зарянице… А времени не было!

Волшебная палочка могла бы помочь. А может, и не могла бы… Пользование палочкой всегда вызывало у Маргоши сложности, и прибегала она к этому средству лишь в самых крайних случаях. Наверное, палочку можно было приравнять к техническому устройству, а с техникой у Маргариты отношения традиционно были напряженные. Даже модернизированные кофеварки с рычажками и кнопками вызывали у нее опасения – вот нажмешь случайно не на ту кнопочку и запустишь это чудо технической мысли на околоземную орбиту… А что говорить о волшебной палочке, превосходящей по потенциальной разрушительной силе все кофеварки и тостеры вместе взятые?

Начнешь махать палочкой, а получится ли то, что заказываешь, или нечто совершенно противоположное – это уж как повезет.

Оставалось кольцо Бальдра… Но кольцо тоже было предметом норовистым, с собственным видением проблем и не терпело, чтобы ему указывали, что именно следует предпринять.

Непонятно было, чем оно думает: никаких мозговых устройств у кольца не предусматривалось – но в том, что это был предмет разумный, сомневаться не приходилось. Поэтому предпочтительнее было не повелевать кольцу, а лишь почтительнейше просить его о помощи. А между тем Мал, потихоньку отойдя на безопасное расстояние от Маргариты, принялся кричать:

– Эй, мужики! Вон она, самозванка, что за Царевну Лебедь себя выдает! Признал я ее! Крути ей руки, не боись, чародейской силы в ней нету, проверено! Крути ее! Надобно еще разобраться, кто это Лебедью обернулся! Может, под личиной Лебеди ведьма какая старая схоронилась…

Кое-кто из мужчин, занятых жестокой и бессмысленной дракой, прекратил кровавую тренировку и, бросив избитых спарринг-партнеров, обернулся на крик.

Похоже, им показалось небезынтересным заняться пришлой ведьмой, раз уж чародейные силы у нее растаяли… Но торопиться с выводами им не следовало.

– Со мной сила Бальдра! – крикнула Маргарита, выставив вперед руку с кольцом. Те арконцы, кто уже успел двинуться с угрозами к чародейке, истуканами застыли на месте, не в силах шевельнуться, а те, кто только собирался, узрев эту жуткую картину, немедленно пришли к выводу, что, в сущности, они не так уж и свободны сегодня вечером – как раз в этот самый момент другие важные дела не ждут.

А на небе неизвестно откуда собрались темные тучи, и на землю уже падали тяжелые капли дождя.

Вскоре Аркону накрыл небывалый ливень. С неба изливались потоки воды, сливавшиеся в улицах в ручьи и речки, несущие волны к морю… Для тех, кто еще дрался на городских перекрестках, ливень послужил тем самым пресловутым «ушатом воды», охлаждающим пыл бойцов. Зато горящий княжеский терем, как и прочие пожары, бушевавшие в городе, погасли в несколько минут. Маргарита метнулась к придавленным бревном дверям терема… К счастью, все запертые там люди были живы, хотя чувствовали себя не лучшим образом: угарного дыма наглотаться успели.

– Матушка, Царевна Лебедь, заступница наша! Спасла от погибели! Чудо, чудо великое сотворила! Благословенная! – заголосили спасенные, падая на колени прямо в лужи, растекавшиеся по мостовой.

– А один тут уговаривал по новой бунтоваться и велел руки Царевне крутить, – напомнил рыжебородый мужчина, который только-только стал шевелиться после напущенной на него вынужденной неподвижности. Сойти с места он еще не мог, но уже нетерпеливо переминался с ноги на ногу…

– Это какой же такой «один»? – подхватились княжьи слуги из тех, кто не слишком сильно угорел на пожаре.

– Да сдается, что это Мал был, молодой боярин, ряженый только, – отозвался рыжебородый. – Думает, холщовую рубаху да передник рабочий напялит – его и не признать. Вот кому руки-то крутить надо было, ежкин пень! Боярский засланец!

– А куда он отсюда побег-то? Ну-кася, лови его, мужики, да вяжи! Пущай выкладывает, кто его надоумил супротив нашей Царевны Лебеди злые речи говорить! Сейчас мы всю правдушку из Мала вытрясем!

И окружавшие Маргариту люди с воплями и присвистом ринулись в расходящиеся от площади переулки…

Дождь наконец стих, но вокруг было страшно сыро. Однако Маргарита, не обращая ни на что внимания, опустилась прямо на камни – легко ли перенестись из мира в мир и сразу же оказаться в эпицентре народных волнений, которые надо любой ценой остановить. Ну если не остановить, то смягчить, отвлечь, не допустить смертоубийства… Кстати о смертоубийствах! Куда это они все ринулись? Не хватало еще, чтобы Мала за его дурацкую выходку линчевали.