Astrollet - Проклятие шаманки. Том 1.

— Так, Штырь — тот сделал знак водителю, чтобы тормознул и при этом поворачиваясь к заднему сиденью спросил с угрозой в голосе — а ну оставь ее руку в покое — и уже ко мне — тебе вот этот человек давал вчера деньги?

— Ничего я вчера, ни от кого не получала, никаких денег — чуть поморщившись и освобождая свою руку от мертвой хватки бандита, ответил вероятно *Гордеичу*, имя которого вчера вытащил из головы у одного из сидящих, рядом мужчин.

— Штырь, где бабки, которые ты должен был отдать ей? — это было сказано с таким придыханием и угрозой, что даже я невольно вздрогнул от его голоса.

— Гордеич, ты чего! — сделал круглые глаза Штырь — это ж прошмандовка, как ты можешь верить какой-то путане!

— Я не проститутка и не путана! — чуть поморщившись от боли в руке сказал, повернувшемуся к нам главарю — вчера вечером *Борода* предложил вот ему — я взглядом показал на рядом сидящего Штыря — отдать мне только тысячу долларов, а остальные деньги разделить между собой и то в конце, когда привезли меня в гостиницу не отдали даже ту жалкую тысячу, а договорились совместно пропить их в *Эдельвейсе*. Скажите, даже самая последняя путана не будет работать бесплатно, ведь так?

На Штыря было жалко смотреть. Тот был похож на только, что выброшенную на берег рыбу. Его рот открывался и закрывался, не в силах ничего произнести.

— Ты, ты! Откуда ты…. - придя в себя и выпучив глаза тот почти хрипло прошептал и выдал себя сам — тебя ведь не было при нашем разговоре, как ты все узнала — и вдруг со страхом глядя на меня, отодвинулся, только губы его прошептали, никто не услышал — ведьма……!?!

А Гордеич, узнав что хотел, сразу все сообразил. Не зря его Колесов поставил своим начальником СБ, тот быстро соображал в любой обстановке и мог принимать быстрые правильные решения, даже находясь в цейтноте. За это его и держал Владивостокский бизнесмен своим начальником службы безопасности.

— Вообщем, слушай сюда Евгения — тот хмуро глянул на Штыря, от чего тот весь съежился — виновные во вчерашнем понесут заслуженное наказание, а сейчас нам всем вместе нужно исправлять возникшую ситуацию.

— И каким образом? — надо же у главбандита даже воровской жаргон пропал, вон когда надо, как интеллигентно звучит его речь, обалдеть! Даже пока ни разу не назвал меня курицей!!

— Мы сейчас поедем в гостиницу к господину Кодояме — говорил со слащавой улыбкой Гордеич — и ты, Женя принесешь свои извинения за вчерашнее недоразумение, что произошло между тобой и господином Кодоямой.

— А за что я должна приносить извинения? Мы с ним и не ругались — удивленно воззрился я на главаря и тут же охнул от бокового удара от другого мужика, сидящего справа от меня — за что?

— Ты, Евгения вероятно еще не догоняешь с кем имеешь дело? — осклабился опять слащавой улыбкой Гордеич — я тебя не спрашивал за что? Ты задаешь какие-то неправильные вопросы?

— А что я должна сделать? — предупреждая очередной удар от урода слева, поторопился спросить у главаря.

— Ну, вот начала задавать правильные вопросы — опять показал свои здоровые зубы в оскале, бандит — повторяю еще раз, мы с тобой сейчас поедем в гостиницу к господину Кодояме и ты принесешь лично ему свои извинения и сделаешь все, что он скажет и попросит. Можешь с другими не спать, разрешаю, но его ублажить должна однозначно, иначе плохо придется твоей печени. Уяснила?

— Я не проститутка и не путана — и тут же охнул от удара теперь от Штыря, *Борода* сидел за рулем ни жив, ни мертв, а я болезненно поморщившись все равно продолжал — можете меня хоть убить, но бесплатно я работать все равно не буду.

— Вот! Молодец девка! — подняв руку и предупреждая очередной удар по моей бедной печени от одного из бандюганов — теперь в правильном направлении мыслишь. И сколько ты хочешь?

— Учитывая, что я порядочная и не продажная девушка — возвращая, ему его же улыбочку, сказал Гордеичу — вы мне заплатите двадцать тысяч долларов.

— Скока? — вызверился Штырь и вновь поднял было руку, но под взглядом Гордеича снова съежился.

— Двадцать тысяч долларов, на меньшее я не согласна — твердо стоял я на своем, сыграть надо очень убедительно, об этом меня очень попросил полковник Иванов, зам. Начальника УВД области, лучший друг моего названного отца — и причем деньги хочу получить сразу и на руки.

— Ладно, поехали в офис за бабками — зло проговорил главбандит, а сам подумал *Пусть она япошек ублажит, а там я ей покажу почем фунт лиха. Через всю свою команду ее пропущу, суку. По кругу ее пустим, чтобы не вякала. Она мне не только отработает эти бабки, а продам-ка я ее в бордель к *Борову*, нет пусть лучше у него работает, а за нее мне будут капать бабосы, ну типа зарплаты. А трахать ее буду, когда захочу. Смазливенькая!* От этих мыслей у него даже настроение поднялось.

Ну да, ну да, какие у него кровожадные мысли, подумал я про себя, сидя на заднем сиденье джипа. Все-таки я чувствовал, что бандиты сдерживали свои удары, думая больше напугать бедную девушку, чем на самом деле ее искалечить или перед ее работой не дай бог понаставить синяков. Когда приехали в офис, Гордеич демонстративно, взяв мою сумочку, сам положил в нее две пачки долларов и кинул мне ее на колени. Если бы тот более тщательней покопался в моей сумочке, то нашел бы там мою визитницу, в которой лежало несколько долларовых и много рублевых карточек, не на одну сотню тысяч убитых енотов. Вот бы он удивился! А тут каких-то жалких двадцать тысяч!

— Довольна? — зло высказался начальник СБ Колесова и с угрозой в голосе — а теперь вперед к японцам. И попробуй мне их не отработать!

В гостинице уже были предупреждены и нас с нетерпением ждали. Войдя в номер, я сразу увидел торжествующую улыбку молодого повесы. Его взгляд, так и лучился самодовольством, мол *Как я сказал, так и будет*. Ну, ну сейчас я то улыбочку твою поганую сотру, сволочь. Видите-ли все девки у него продажные, подлец, по себе судит, гаденыш. Я глубоко поклонившись и глядя прямо в глаза главе японской делегации произнес по-японски.

— Господин Кодояма, приношу вам свои самые глубокие извинения, за то, что вчера не смогла как следует разглядеть внимательно твою подлую душонку и в должной мере оценить всю глубину падения человека, называющегося себя истиным самураем. И я отменяю все ваши договоренности с этим человеком — кивком указывая на приведшего меня Гордеича — ложиться под такого мерзкого и подлого человека, каким являетесь вы господин Кодояма, я отказываюсь и не буду.

Весь этот монолог я произнес по-японски. Рядом, стоящий Гордеич ничего не понял, зато меня прекрасно поняли его двое телохранителей и вчерашний знаток английского языка. А вид у молодого главы японской делегации напоминал, как у давешнего Штыря, ну точь в точь, как рыба выброшенная на берег, только весь багровый и красный.