Андрей Астахов - Сага о Рорке

Купец сделал знак своему слуге, молчаливо застывшему у двери, и тот немедленно извлек из сумки и подал господину небольшой ларец. Грек достал из ларца тонкой работы застежку – фибулу для плаща, и с поклоном передал князю.

– Хороша вещица, – похвалил Боживой. – Как твое имя?

– Я зовусь Иоанникий Ставракис. Родом я из города Тралы в Малой Азии, где наша семья владеет лавками и постоялым двором. С юности я путешествую по миру с моими товарами. Мы продаем золотые и серебряные изделия, хорошее вино с Хиоса, дивные ткани и настоящие индийские пряности. Охотников до моего товара много, поэтому я всегда с большим эскортом, а тут решил попробовать пройти по северному пути. В Таври я купил у хазар коней, конскую упряжь и выделанные кожи и с этим товаром отбыл на север, в земли словен. В городе князя Кия я продал коней, купил меха и с этим товаром поднялся еще выше. Пока не достиг твоих земель…

– Чего ты хочешь? – Боживой все больше и больше убеждался, что этот купец совсем не тот, за кого хочет себя выдать.

– Я путешествую на пяти ладьях, княже. Этот способ путешествия я опробовал впервые, и мне он кажется хорошим. Однако людей у меня много и, кроме того, я везу некий товар, которому необходимо много еды.

– Невольников ты везешь, так?

– От великого архонта ничего нельзя скрыть!

– Словенских рабов?

– Что ты! – купец замахал руками. – Это рабы из восточных земель. Я купил их в Судаке у хазар. Однако тот провиант, который я закупал по дороге, вышел, а рабы не могут голодать. Кто их у меня купит, если они будут заморены голодом и обессилят?

– Так тебе нужна еда?

– Мои люди побывали на рынках в твоем прекрасном городе, архонт. Они удивились их скупости и ценам, которые заламывали торговцы. Подумать только. За мешок ржаной муки просят две куны, а за баранью четверть – целых три! Вот я и пришел просить архонта о помощи.

– Чтобы мои торговцы скинули тебе несколько монет с покупки, даришь мне пряжу в три гривны стоимостью? – Боживой недобро прищурился. – Ой, не верю я тебе, купец!

– Я пришел к тебе, архонт, не только поэтому. Слышал я, что в твоей земле назревает война.

– Откуда слышал? – оживился князь.

– Только о ней и болтают на улицах твоего города. Я хорошо понимаю словенский язык и потому разговоры твоих подданных для меня не секрет, – ответил купец. – Знаю я, что у тебя есть сильный враг. О нем-то я хотел с тобой говорить.

– О Рорке?

– О сыне Белого волка, как его называют варяги.

– Что ты хочешь мне сказать?

– Я много слышал об этом воине. Он прославился в войне с Аргальфом и даже убил этого воинственного короля. О Рорке говорят, что победить его нельзя. Мои друзья в Византии встречались с этим страшным человеком, и кое-кто из них боится, что Рорк может однажды вновь напасть на наши владения, как он сделал уже год назад.

– Можешь не бояться! – с усмешкой сказал Боживой. – Я убью Рорка. Он будет разбит в первой же битве.

– Убить его очень трудно, архонт. Если же ты разобьешь войско Белого волка, он вернется с новым, и тебе опять придется биться с ним. Я пришел к тебе потому, что хочу предложить тебе одну сделку. Если ты согласишься, все будут довольны. Кроме Рорка Рутгерссона.

– Я слушаю тебя, – Боживой был взволнован: вот еще один знак того, что боги на его стороне!

– Этот вождь северных варваров Рорк, как я слышал, колдун. Мы, римляне, основательно изучили все виды магии и знаем, как с ней бороться. Нам долгие годы приходилось воевать с народами, у которых маги и друиды владели всеми секретами колдовства и ворожбы. Но зато мы получили неоценимый опыт и готовы с тобой им поделиться, чтобы остановить этого воителя. Я бы в мыслях не допустил того, что храброму вождю народа антов – тебе, архонт! – нужна помощь для того, чтобы справиться со столь ничтожным врагом. Однако он искушен в волшбе, а ты нет. На его стороне будут демоны, ты же будешь драться честно, полагаясь лишь на отвагу и оружие! В таком случае битва будет неравной. Я предлагаю тебе способ уравнять силы.

– О чем ты, грек? У тебя есть заговоренное оружие?

– Лучше, архонт! – Ставракис повернулся к своему молчаливому слуге, что-то сказал по-гречески, и тот сразу вышел. – Оружие, которое поможет тебе одолеть Рорка, находится в моем возке за воротами.

– И оно одолеет урманов? – глаза Боживоя загорелись.

– Несомненно.

– И сколько оно будет стоить?

– Тебе будет по карману, архонт, – засмеялся грек. – Хотя, увидев мое оружие, ты будешь счастлив выложить любую сумму, которую я запрошу. И не только ты, любой на твоем месте сделает то же самое.

Грека прервал молодой отрок, тот самый, что сказал Боживою о госте, – он вошел в гридницу с медом и мясом. Боживой отослал дружинника и сам налил меда Ставракису.

– Тебя, я чаю, мне боги послали, грек, – сказал князь.

– Бог, княже архонт. Бог един, всемогущ и вездесущ. Когда-нибудь и анты примут нашу веру, и тогда вы станете частью великой империи, которая никогда не утратит своего могущества. Я это знаю, и потому помогаю тебе, архонт, бороться с твоими врагами. Враг моего врага – мой друг, не так ли?

Молчаливый слуга ввел в гридницу грациозную женщину в простом сером покрывале. Ставракис отпил меда и что-то сказал по-гречески. Женщина покорно сбросила с себя покрывало, затем расстегнула завязки хитона и осталась нагой перед глазами трех мужчин. Но ошеломленный Боживой понял, что перед ним не просто женщина.

– Ее зовут Елена, – сказал грек. – По-гречески это значит «факел».

Да, это имя ей подходит как нельзя лучше, подумал Боживой. Женщина была высока ростом, сложена, как богиня – с длинными ногами, безупречной линией бедер, высокой, крепкой грудью и красивой посадкой головы. Кожа Елены напоминала полированную медь, она блестела, будто натертая маслом: то ли густой загар, то ли какие-то притирания сделали ее кирпично-красной. Волосы же, густые, пушистой волной падавшие ниже колен женщины, были огненно-рыжими, как мех зимней лисы. Красота девушки ошеломляла, никогда в жизни Боживой не видел ничего подобного. Но вместе с восхищением он почувствовал недоумение.

– Я вижу прекрасную женщину, – сказал он Ставракису, – но не вижу могучего оружия.

– Прошу тебя, архонт, подойди ближе к ней, – предложил грек.

Боживой встал, шагнул к женщине. Елена улыбалась ему, но в ее ослепительной белозубой улыбке было что-то нехорошее. И еще Боживой увидел ее глаза. Огромные, широко расставленные, они были не черные, как у гречанок, не синие или серые, как у словенских женщин, не карие, как у степнячек. Глаза Елены были такими же кирпично-красными, как и ее тело.

– Пресветлый Хорс, кто она? – воскликнул князь.