Молка Лазарева - Фрейлина немедленного реагирования

Вспыхнувший в голове план был одновременно безумен и в то же время вполне имел право на жизнь. В конце концов, рискнуть в сложившейся ситуации стоило.

— Ой, — смущенно пискнула девушка, останавливая торопливый бег.

— Что «ой»?

Принц обернулся и тут же попытался потянуть Кристину дальше по направлению к аллеям.

— А там мой парень, — еще более смущенно пролепетала иномирянка, опуская глаза в землю и как бы невзначай указывая пальцем на незнакомца с сумкой. — Если он нас увидит, то станет ревновать!

По лицу принца прошлась недовольная судорога. Никакие парни в его план не входили, да и откуда у девчонки мог появиться ухажер во дворце? Неужели скромница ему нагло врет в попытке набить себе цену? Первой мыслью было обвинить иномирянку во лжи. Второй — устроить выяснение с признанием. Он бы даже королевских палачей для этого вызвал. А третьей… позволить ей самой запутаться в паутине своего вранья и при этом унизить наглую брюнетку. Подумать только, она пытается обмануть самого принца. А раз так, он найдет способ ей отплатить.

— Ох! — Принц смущенно выпустил ладонь девушки, при этом абсолютно не меняясь в лице. — Что ж вы сразу не сказали-то. Я не могу покушаться на чужую даму сердца! Это было бы неподобающе для мужчины моего уровня.

От таких слов Кристине захотелось облегченно выдохнуть. Неужели план сработал?

— Давайте, я отведу вас, Кристина, к вашему молодому человеку, — продолжал принц. — Мне необходимо извиниться перед ним за свое неподобающее поведение. Возможно, он даже решится вызвать меня на дуэль…

Лицо девушки выразило истинный испуг. Это был провал.

Даррий повторно схватил ее за руку и потащил теперь уже навстречу к незнакомцу.

Придурка-принца Велидор заметил не сразу. Наследник нарисовался откуда-то из-за кустов, волоча за собой одну из тех девиц-иномирянок. Вид у несчастной был затравленный — бледная, напуганная, она еле переставляла ноги, даже упираться пыталась, только безуспешно.

Едва король Пятого Радужного понял, что, скорее всего, для парочки незамеченным не останется, принял решение сделать вид крайне занятого человека: с задумчивым видом рассматривать бумаги в сумке, незаметно подглядывая за действиями этих двоих.

Наконец девушке все же удалось затормозить паровоз под названием «Даррий» и остановиться. Она что-то лепетала Его Высочеству, низко опустив голову, краснея и бледнея, и даже отчего-то неожиданно ткнула пальцем в сторону самого Велидора.

О чем они разговаривали, король не слышал, зато, когда Даррий с решительным выражением лица упорно поволок к нему бедняжку, порядком удивился. На лице иномирянки явно читались неизбежность и паника.

Когда принца и Велидора разделяли лишь несколько метров, король, вжившийся в роль молодого баронета, наконец «заметил» приближающихся гостей и изобразил вежливый поклон в адрес королевского отпрыска. Хотя, будь его воля, гнал бы пинками зарвавшегося молокососа до самых Нейтральных земель.

— Ваше Высочество, — вежливо поздоровался «баронет», тщательно скрывая истинные эмоции.

— Встаньте, — с ходу приказал принц, не размениваясь на правила вежливости и приличия. Он подтолкнул зажавшуюся от страха Кристину поближе к Велидору и нагло заявил: — Вы знаете, уважаемый! Мне очень понравилась эта девушка…

Король, еще не осознающий, в чем причина сего признания, постарался изобразить понимающее выражение лица. Хотя, судя по молящему лицу иномирянки и пронзительному взгляду Даррия, от него ждали явно чего-то другого.

— Но, как выяснилось, — продолжил принц, — девушка-то ваша!

Совладать с неожиданными эмоциями Велидору помогло только недюжинное самообладание, потому как любой другой на его месте вытаращил бы глаза от удивления. Переведя взгляд на фрейлину, которая стояла, залитая пунцовой краской, между ним и Даррием и, словно затравленный в силки олененок, молила взглядом о помощи, король ощутил острое желание бедняжку выручить, а принца обломать. Было же ясно как божий день: сбежать она от керенийского наследника хотела, вот и выдумала первую попавшуюся чушь про парня. Вот только не слишком ли нагло будет простому баронету перечить принцу и бросать откровенный вызов?

— Да, моя! — расплываясь в улыбке, подтвердил «баронет», хватая растерявшуюся от неожиданного поворота девушку за руку и подтаскивая к себе поближе. — Как раз на этой неделе замуж позвал!

Отпавшую от удивления челюсть принц только что рукой не придержал. Такое заявление шло вразрез всем его планам. Он был уверен, что иномирянка ему солгала насчет ухажера, но даже если бы это и оказалось правдой, любой дворянин бы умыл ручки подальше и не стал спорить с Его Высочеством. Себе дороже. А здесь стоит какой-то безусый юнец и имеет наглость претендовать на его добычу.

— Вы, наверное, не расслышали, — где-то на грани вежливого шепота и гневного шипения, повторил кронпринц. — Мне о-о-очень понравилась Кристина!

Девушка, прячущаяся за спиной незнакомого ей брюнета, испуганно сжала его ладонь.

— Ваше Высочество, я все прекрасно услышал. — Голос Велидора был предельно вежлив и спокоен. — Но я ведь не могу отдать вам свою невесту? Это бы нарушило многие правила, оставленные нашими предками. Да и Кристина уже приняла конверт. Ведь правда, дорогая?

«Ну же, девочка! Не дури, — подумал Вел. — Это спасет тебя от лишнего внимания, а мне приятно будет ему насолить».

На лице бедняги отобразился мучительный выбор. Кристина не могла понять, отчего незнакомец решил ей помочь и, более того, ломает теперь такую убедительную комедию. Даже конверты брачные в историю приплел.

— Да, — наконец решилась она на ответ и для пущей убедительности прильнула к баронету поближе. — Мы очень друг друга любим! И у нас будет свадьба!

Правая бровь Даррия скептически взлетела вверх. Ну не стыковалось что-то в представлении, которое перед ним разыгрывали. Даже для глупого принца это казалось очевидным.

— Допустим! — скрестил он на груди руки. — И когда же свадьба? Неужели через пять лет, когда Кристина соизволит окончить обучение в Академии?

На провокацию Велидор не повелся.

— Конечно, — невозмутимо ответил он, вполне по-хозяйски обхватывая девушку за талию. Кристина же недовольно сопела, понимая, что в данный момент открытое сопротивление разрушит всю так тщательно выстроенную ложь, и терпела. — Пять лет ничто для настоящей великой любви! Да, солнышко?

«Солнышко» после таких слов закивало и на всякий случай затараторило об истинных и возвышенных чувствах. Любой театральный критик в этот момент непременно бы прослезился и с уверенностью заявил: «Верю!»