Наследство мага (СИ) - Гулин Алексей

— Спокойной ночи, Лорд, — сказал Лайтанион и вышел вслед за слугами.

Последнее, что Шарби услышал, были слова советника:

— Лорда завтра не будить, у него был тяжелый день.

Глава 22. Заботы

Шарби проснулся с тяжелой головой. Кошмаров не было — да и ладно. Только он потянулся в постели, как раздался какой-то шум. Шарби повернулся на звук, и увидел, как слуга, тот же, что и вчера, выходит из комнаты. Тут же в спальню вошел Лайтанион.

— Доброе утро, Лорд! — как всегда весело сказал он. — Как спалось на новом месте?

— Нормально, — выдавил из себя Шарби.

— Ну, да, — с иронией ответил Лайтанион. — Вижу, как нормально… Ничего, сейчас будет завтрак, выпьете чуть-чуть вина и будет полегче.

— Спасибо… — Шарби начал вылезать из-под одеяла.

— А зачем? — искренне удивился советник. — Сейчас все принесут!

В дверях появился другой, незнакомый, слуга, кативший сервированный столик на колесах.

— Вообще-то, завтрак в постели считается признаком чрезвычайной изнеженности, не подобающей настоящему аристократу, который обязан в любую минуту встать на защиту королевства, но гостям дворца это не возбраняется.

Шарби только вздохнул: очередная сложность. Скоро ему придется серьезно заниматься боем на мечах, стрельбой из лука и прочими, по его мнению, совершенно ненужными вещами.

— Герольдмейстер уже ждет вас, Лорд, — сообщил ему Лайтанион, когда мальчик закончил завтрак.

Шарби опять начал вылезать из постели. Лайтанион рассмеялся.

— И он тоже недостаточно важная персона, чтобы вставать ради него. Вы знаете, Лорд, кто это?

Шарби пожал плечами и опять устроился полулежа.

— Что-то с гербами связанное?

— Да. Каждый аристократ, а тем более, Лорд, должен иметь свой герб. Вот вы с ним сейчас и придумаете герб для вас.

— А что на них изображают?

— Что-нибудь важное, связанное с тем, кто герб получает. Как бы послание будущим потомкам. На моем гербе изображен валяющийся разрубленный северный шлем, меч над ним и девиз «На силу найдется сила». Мой предок был возведен в аристократы прямо на поле боя, где он показал свою доблесть.

— Зовите его, — со вздохом произнес Шарби.

Герольдмейстер был человеком неопределенного возраста, невысоким, худым, с тонким птичьим лицом.

— Вот образцы щитов, Лорд, — с порога, не поздоровавшись, начал он, раскрыв потрепанный альбом. — Какой вам больше нравится?

Шарби безразлично ткнул в один из них: ему было, действительно, все равно.

— Цвет щита — красный, что означает мужество, окантовка — черная, что значит мудрость.

Шарби согласно кивнул. Мужества, вообще-то было немного, но, несмотря на страх, он добился всего, чего хотел.

— А что изобразить на щите?

— Может, книгу и кинжал?

Герольдмейстер задумался.

— Вы не будете против, Лорд, если книгу я заменю на свиток? Свиток тоже символизирует знание, но он является более правильным геральдическим символом.

Шарби опять кивнул.

— Сверху щита поместим корону — символ титула Лорда… Какая лучше?

Шарби опять пришлось выбирать одну из нескольких вариантов.

— И, наконец, девиз.

— А что вы посоветуете?

Герольдмейстер покачал головой.

— Вы сами должны подобрать то, что лучше всего подходит вам, Лорд.

Шарби оглянулся на Лайтаниона, но советник только опустил глаза. Мальчик задумался. Всю жизнь ему что-то угрожало, но ему каждый раз удавалось выйти невредимым и вынести что-то полезное. Он поднял голову и неожиданно для себя произнес чеканную фразу:

— То, что не убивает меня — делает меня сильнее.

Ему все-таки удалось вылезти из постели и даже одеться. Но сразу же после этого Лайтанион сообщил о прибытии живописца.

— А он-то зачем? — искренне удивился Шарби.

— Указ о вашем титуловании будет сопровожден вашим гравированным портретом, чтобы все знали, как выглядит новый лорд.

Шарби ощутил уже ставший привычным страх. Теперь все будут знать его в лицо… Уйти в неизвестность, тихо жить, не привлекая к себе внимания, не получится. И любой убийца будет знать, кого надо убивать. Видимо, этот страх так отразился на его лице, что Лайтанион заметил это.

— Чего вы так разволновались, Лорд? Слава еще никому не вредила!

— Возможно, еще не все заговорщики схвачены, — медленно заговорил Шарби, аккуратно подбирая слова. — Не стану ли я мишенью для них?

Лайтанион пожал плечами.

— Это не зависит от того, будет ваш портрет отпечатан во множестве экземпляров или нет. У вас будет хорошая охрана, это мы с Его Величеством гарантируем. А ваш портрет на указе — решение Короля. Страна должна знать своих героев.

Шарби нехотя подчинился.

— Не окажет ли Лорд такую честь, что посидит неподвижно?

Художник обладал крайне раздражавшей Шарби привычкой называть собеседника в третьем лице.

— Одежда у Лорда не соответствующая, — заметил Лайтанион. — Не лучше ли сначала одеться по-настоящему?

— Одежду я нарисую любую… А если Лорд соблаговолит снять куртку и рубашку, чтобы я мог увидеть его фигуру, я смогу подобрать наилучший наряд.

Лайтанион только начал возражать, как Шарби быстро стянул с себя одежду.

— Рисуйте. Чем быстрее вы все сделаете, тем лучше.

Художник кивнул и начал быстро чертить по листу бумаги, прикрепленному к дощечке. На все у него ушло не более четверти часа.

— Не будет ли любезен Лорд посмотреть и оценить?

Шарби принял из рук художника портрет и ахнул. Он увидел себя, но не как в зеркале, а лучше. В книгах он читал о том, как художники льстят заказчикам, приукрашивая их, но здесь было все не так. Это был он, но он чуть-чуть измененный. Скупыми линиями обычной чернильной ручкой был изображен подросток в нарядной куртке со смелым, мужественным, но в то же время нежным лицом. И любой, кто знал его, должен был сразу же его узнать.

— Какое чудо! — выдохнул он.

Художник поклонился.

— Искренняя похвала мне дороже монет.

Лайтанион саркастически хмыкнул и выпроводил его из спальни.

— Да уж, «дороже денег», — иронически сказал он, когда вернулся. — Если бы вы знали, Лорд, сколько он дерет с клиентов…

— Но ведь у него так все здорово получается!

— Да, таланта у него не отнимешь. Но я знаю пару человек, которые рисуют не хуже, а плату требуют меньше. Король, знаете ли, предпочитает самое дорогое и расходов не боится, потому я его и нанял. Не устали, Лорд?

— Нет. С чего бы это? Я только сидел.

— Некоторые устают сидеть неподвижно. Просто вам предстоит еще одна не очень приятная процедура. Портной должен снять с вас мерки.

Шарби улыбнулся.

— Если он не будет втыкать в меня булавки, то все в порядке. Не забывайте, что для меня это все в диковинку и все мне интересно.

— Ну, да… Я пойду, узнаю, почему он задерживается.

Оказалось, что портной нисколько не задерживается. Напротив, он пришел уже давно, раньше художника, но робко ждал снаружи, у дверей покоев, не решаясь доложить о себе стражникам, а те не покидали прихожей. Теперь же он вертелся вокруг Шарби, обмеряя его в разных местах гибкой лентой с нанесенными делениями. Делал он все без лишней суеты, и это заняло у него всего лишь несколько минут.

— А какую одежду вы мне будете шить? — спросил его Шарби.

— Самую модную и подходящую вам, — ответил за него Лайтанион. — А теперь, Лорд, немного передохните, и мы начнем большой прием.

— А это еще что?

— Указ о ваших подвигах был зачитан еще вчера днем в столице. В другие города и поселки его доставят сразу же, как только отпечатают в достаточном количестве экземпляров. Думаю, отправлять начнут еще до вечера. А сегодня многие — знатные аристократы, главы Гильдий, богатые торговцы и другие достойные люди считают своим долгом поздравить вас и преподнести подарки.

Шарби схватился за голову.

— Да вы не волнуйтесь, Лорд, — рассмеялся Лайтанион. — Вам надо только поддакивать с умным видом. О подарках от вашего имени я уже договорился, все из королевской казны, не слишком дорого, но очень изящно и красиво.