Макс Каменски - Надежда

– Хорошо она тебя приложила, – попытался посочувствовать Ромунд.

Вильгельм скривился.

– А что с Ремой и другими? – тускло и безжизненно спросила Альма. С трудом удерживаясь на ногах, она пыталась ускорить ток крови. Увы, при большом напряжении магических сил побочным эффектом может быть медленная работа сердца, которое нужно обязательно разогнать упражнениями или специальными эликсирами.

– Скоро узнаем, – очкарик выбросил бесполезную оправу, и, перекинув болтавшуюся сумку через плечо, извлёк из неё небольшой пузырёк. – Здесь немного спирта. Хлебни, – он протянул его девушке.

Ромунд, в отличие от Альмы, чувствовал себя намного лучше. Голова хоть и кружилась, но организм держался стабильно. Очередная армия зомби пришлась бы некстати, а вот обычный морок из чьих-либо глупых фантазий – вполне.

Пока Альма кривилась и вздыхала, приводя себя в чувство, Вильгельм осматривал картину прошедшего сражения.

– Неплохо вы постарались. Пожгли всё вокруг. Однако напрасно, конечно, столько сил, – сокрушался Вильгельм.

– А ты предложил бы на всё плюнуть? Бросить тебя и бежать без оглядки? Рано или поздно эти ребятки настигли бы нас.

– В твоём выводе фигурируете вы, а не моя бесчувственная и беззащитная персона, – усмехнулся Вильгельм. – А раз так, то разумнее пробежать ещё пару коридоров и достичь тяжёлой двери, которая захлопывается намертво, отделяя хранилища смертников и эти туннели. Возможно, вы избежали бы сражения.

– Какие познания… Карта вроде при мне.

– Я блуждал здесь с пятью десятками людей, юноша, – недовольно поморщившись, проговорил Вильгельм. – Я обязан запомнить дорогу.

– А я не спорю, Вил, – жёстко ответил Ромунд, глядя ему в глаза. – И вообще…

– Эй, ребята, пора! Надо найти выживших! Я в норме! – радостно воскликнула Альма, живёхонько собирая разбросанные мешки.

– Правду девочка говорит. Оставим этот разговор, – предложил Вильгельм, положив руку на плечо магу.

– Хорошо. Идём, – кивнул юноша, машинально поправляя торбу за плечом. Вильгельм темнил и врал в открытую. То, что он не был несчастной жертвой похищений и не очнулся в катакомбах, было ясно. Осталось узнать, кто же он. Хотя, точнее сказать, до каких пор будет другом.

Последние пару коридоров они прошли без лишних хлопот. Уставшие и изнеможённые люди устали бояться и спокойно проходили через тёмные пролёты взломанных комнат. На сегодня потрясений было предостаточно, поэтому мозг отключал страх, наполняя душу фатальным спокойствием.

Дверь, на которую отчаянно пенял Вильгельм, оказалась внушающей уважения. Метров десять высотой, и толщиной минимум в три метра. Одна монолитная створка была отодвинута в сторону, открывая проход в тускло освещённое помещение, захламлённое разбитыми досками и какими-то тряпками. В углу комнаты стояла небольшая подставка для коротких мечей, часть из которых была сломана в гнёздах, а другая разбросана по полу. Еле тлевший факел печально скосился над треснувшим столом, где одиноко стоял глиняный бутыль с отломанным горлышком. В противоположном углу, зарывшись в хлам, лежал окоченевший труп.

– Ничего нового, – пробурчала под нос Альма, осматриваясь.

– Комната стражи, первый кордон, – вскользь бросил очкарик, пытаясь найти что-то на ощупь. Сильно жмуря глаза, он водил ладонями по неосвещённой стене. – Здесь должен быть рычаг.

– Чуть правее руку, да. Вот туда, – подсказал Ромунд, отчётливо видя искомое. Да, без своих окуляров лидеру будет трудновато.

– Спасибо, – сердечно проговорил тот, изо всех сил дёрнув рычаг. В ответ заурчал и заскрежетал спрятанный где-то под потолком механизм. Дверь скрипнула и стала медленно двигаться.

– А зачем мы закрываемся? – подняв в недоумении бровь, спросила Альма. Не успела она закончить фразу, как коридоры наполнились скрежетом и невыносимыми воплями. От звуков кровь застыла в жилах. Ромунду захотелось броситься к двери и помочь ей быстрее закрыться – она так медленно и неохотно двигалась!

– Что это? – выдавила из себя девушка.

– То, что мне очень не хотелось бы повстречать, – резко ответил Вильгельм, сильнее сжимая рычаг в руках. – Проклятье!

– Дверь только наполовину затворилась! А нечто, кажется, уже за поворотом! – Альму снова стало колотить. Голос дрожал и срывался.

Ромунд стоял ни жив, ни мёртв. В какофонии душераздирающих воплей он отчётливо слышал приближение смерти. Она шла так скоро, так уверенно и так направленно, что руки опускались, а ноги сами прирастали к полу.

В коридор вынырнуло нечто неясное. Оно казалось сотканным из прозрачной материи, переливавшейся в лучах факелов. Замерев буквально на несколько секунд, неизвестное создание издало оглушающий вопль и рвануло к двери. К нему присоединилось ещё несколько таких же. Подвывая и ревя, они неслись в незакрытый промежуток между косяком и дверной плитой.

Альма опомнилась раньше Ромунда и саданула по наступавшим огненным шаром. Стены содрогнулись от взрыва, но проклятые твари не подумали остановиться, проигнорировав взрыв. Стряхнувший оцепенение Ромунд что было сил вложился в плазму молнии, но и та прошла мимо, не задев прозрачных гадов.

– Попробуйте холод! – прокричал Вильгельм.

Не раздумывая, Альма сотворила ледяной шар и пустила в ставший небольшим проём. Злорадный вой превратился в испуганный визг, и твари бросились в стороны. Но коридор был слишком узок для их больших туш. С хорошим треском ледяной шар врезался в одну из нечистей и яркими брызгами задел остальных. В щель Ромунд увидел три замершие фигуры изо льда, однако детали не успел рассмотреть: створка с грохотом захлопнулась.

С глубоким вздохом Альма осела на пол.

– Ненавижу, – прошептала она. – Терпеть не могу.

– Ты о чём? – поинтересовался Вильгельм, отлипнув от стены, в которую вжался худосочным телом.

– Ни о чём, – снова вздохнула Альма. – Не так я представляла себе будущее.

– Ах! – вырвалось с глубоким стоном из груди Вильгельма. – Все мы рисуем себе картины одна краше другой. Но чья-то назойливая рука всё время льёт сверху воду, смешивая краски.

– Ладно, куда дальше? – оборвал философию Ромунд. Его подмывало спросить, откуда проклятый умник знал про лёд. уж вряд ли просто так догадался.

– Вот, – указал Вильгельм рукой на узкую дверь. – Дальше лестница. А там настоящий лабиринт, соединяющий различные секции камер. Мы блуждали там много часов, потеряли десяток людей, прежде чем пробрались наверх.