Виктория Щабельник - Сильнее жизни

Оторвав подол и без того испорченного платья, я приложила кусок к ране охотника. Ткань тут же окрасилась красным, и я снова почувствовала дурноту. Слишком много сегодня я видела крови и мертвых тел. Сразу же навалилась усталость, напомнили о себе многочисленные синяки и ссадины, боль в сломанных костях усилилась, и я почувствовала непреодолимую потребность прилечь рядом с Глебом, закрыть глаза и хоть на полчаса забыться во сне.

Резко открылась дверь, и я вскрикнула, увидев человека в белом халате, сзади него выросла темная фигура Валара.

— А вот и ваш пациент, — он слегка подтолкнул врача внутрь. Эскулап тут же принялся осматривать раненого.

— Как он? — волнуясь, спросила я, игнорируя проскользнувший по мне взгляд Валара.

— Жить будет, — уверенно ответил врач. Взявшись за каталку, он вывез раненого в коридор, и подозвал санитара. Я слышала, как он отдавал распоряжение подготовить операционную.

— Он нас не выдаст? — забеспокоилась я.

— Я обращаюсь к Алексею не в первый раз.

— Тебе была нужна помощь врача? — я не могла скрыть удивления.

— Нужна, если я намерен и дальше скрывать то, кем являюсь. Что с тобой? — он внимательно посмотрел на меня.

— Я в порядке, — выдавила я, не в силах больше терпеть.

— Где болит? — резко спросил Валар, подавшись ближе. Его руки принялись исследовать мое тело, но вопреки опасениям, больно уже не было. Его голос слышался будто издалека, перед глазами заплясали золотистые искорки, и я медленно съехала в заботливо подставленные руки.

Мне не нужно было смотреть на часы, чтобы знать — проснулась я довольно поздно. Солнце давно скрылось за горизонтом, на небе стали появляться первые звезды. Ощутив неудобство, я посмотрела на правую руку, не особенно удивляясь, увидев ее в гипсе. Боль была едва заметна, и, воспрянув духом, я поднялась с постели. Все-таки интересно, куда меня снова забросила жизнь.

— Уже проснулась? — голос Валара тут же вернул меня в реальность, — Алексей советовал дать тебе хорошенько отдохнуть. Ты спала больше суток. Пока была без сознания, они сделали рентген, наложили гипс и вкололи обезболивающее. Я обещал доктору, что позабочусь о тебе.

— Как Глеб?

— Операция прошла успешно. Скоро его переведут из реанимации. Это все, что ты хотела спросить? Если да, то теперь моя очередь задавать вопросы. Жаль, что каждый раз, когда у меня возникает желание с тобой разобраться, ты находишься в плачевном состоянии, и не по моей вине. Даже рука не поднимается добавить еще, — он говорил достаточно спокойно, с некоторой иронией, но я чувствовала, насколько он зол.

— Что ты хочешь знать? — устало спросила я.

— Правду, ангелочек. Меня по-прежнему интересует только правда. Когда ты впервые увидела Падшего?

— Той ночью, когда сбежала от тебя, — призналась я, — он пришел ко мне, сказал, что знал мою мать, и что я нужна ему. После этого он преследовал меня, где бы я ни оказалась.

— Зачем ты нужна Люциферу?

— Я не знаю, — увидев, как изменилось его лицо, поспешила себя исправить, — он хочет меня убить, называет Искупителем, говорит, что моя смерть снова приведет Падших на Небеса. Но я чувствую — он лжет.

— Неужели ты не имеешь никаких предположений, отчего заинтересовала Ангела света?

— Он меня убеждал, уговаривал, искушал, но никогда, ни словом не обмолвился об истинной цели. Возможно, причина в моей матери, — я запнулась, не решаясь открыться ему до конца, но, почувствовав его напряжение, рискнула, — она была ангелом. Не Падшей, а самым настоящим ангелом, сошедшим с Небес в поисках своего брата, Люцифера. Она была вынуждена вселиться в тело умершей демоницы, а потом родилась я.

— Почему ты не рассказала об этом раньше? Боялась меня? Не доверяла?

— Я никогда не чувствовала себя рядом с тобой в безопасности. Всегда было что-то, что разводило нас по разным углам. Я боялась, злилась, подозревала тебя. Я знала — ты заодно с Советом, а потом все произошло так быстро, и я не могла решиться рассказать обо всем. К тому же, он Ангел, пусть Падший. Люцифер силен, его не победить. Я и так потеряла слишком многих.

На миг в мыслях промелькнул образ сестры — где она сейчас? Что с ней? Жива ли? И если жива — почему не дает о себе знать?

— Ты заранее смирилась с тем, что он для тебя приготовил? — удивился Валар.

— Нет, я решила сама выбрать для себя способ умереть, если мне не дают возможности жить. Но ничего не получилось.

— И не получится, — отрезал полукровка, резко отвернувшись, — Если Люцифер решил, что ты ему нужна, он никогда не позволит умереть тебе собственной смертью.

— Но что же мне делать? Я боюсь, — уже тише добавила я, чувствуя, что сейчас заплачу. Мне не хотелось, чтобы Валар видел эти слезы, выглядеть перед ним слабой.

— И правильно делаешь, — внезапно полукровка оказался рядом со мной. Присев, он приобнял меня за плечи, прижав к груди, — тебе и нужно бояться. Страх даст тебе силы бороться, сделает осторожной. Но неужели ты надеялась, что я никогда не узнаю об этом?

Валар неприятно усмехнулся:

— Не думал, что сделка с Советом подарит мне настоящего Ангела.

— Я человек, — всхлипнув, возразила я, — и совсем не подарок.

— Здесь ты права, ангелочек. Чего-то подобного следовало ожидать, — присев передо мной на корточки, он провел пальцами по моим волосам, коснулся щеки, — он никогда тебя не найдет.

— Зачем это тебе? — я подняла на Валара удивленный взгляд, — эта не твоя битва. Совет уничтожен, вряд ли Данталион и дальше захочет воевать. А Люцифер… он слишком силен.

— Значит, ты никогда не принимала меня в расчет? — неожиданно я оказалась свободна. Валар встал, нависая надо мной, — или надеялась на помощь своего Глеба? Ну, как же! Бесстрашный охотник на демонов!

— Глеб здесь ни причем, — возразила я.

— Да у тебя даже голос меняется, когда ты произносишь его имя! — холодно сказал полукровка.

— Андрес… ты… ревнуешь? — нерешительно задав вопрос, я испугалась, ожидая, с его стороны насмешки и презрения. Но ошиблась: полукровка молчал, и мне стало неловко в воцарившейся тишине.

Чтобы как-то сгладить неловкость, я, пробормотав что-то невразумительное, отправилась в душ, предоставив Валару возможность разобраться со мной чуть позже.

— Артем, — громко позвал он.

— Да, господин, — помощник в тот же час возник в проеме двери, бросив смущенный взгляд на разобранную постель.

— Собери всех, кто когда-то давал мне клятву верности.

— Мы снова готовимся к войне? — побледнев, спросил юный демон, — неужели Данталион все еще не хочет оставить нас в покое?