Богдан Дорошин - Почти герой

«А да, ваш папочка осторожен, – мысленно замурлыкал я, – но недостаточно, недостаточно…».

– Где ты? – в мой мозг яростным вихрем ворвался Пейн. – Мартин не в состоянии тебя найти. Ты в особняке?

Я скривился. У глупого «слуги–кучера» оказывается есть имя, и оказывается он меня искал. Что ж, незадача получилась.

– Нет, я сейчас на прогулке со средней дочерью Янг, Соней. Пытаюсь выведать нужные сведенья.

– Ты же говорил, что и так почти все узнал! Что ты затеваешь, архимаг?

– Не беспокойся, я помню о нашем договоре.

– С тобой все в порядке? – неожиданно спросила Соня, с любопытством разглядывая мое лицо. – На секунду мне показалось, что твои глаза… они как бы изменили цвет, став карими.

– Ерунда, – я махнул рукой и пришпорил лошадь, дабы та ехала быстрее. – Такого же не может быть…

На самом деле я не был знаком с иллюзиями, и не мог с точностью в сто процентов утверждать, что при ментальном контакте глаза не меняют цвет на настоящий. С другой стороны, Соне могло почудиться.

Я поглядел на громаду черной крепости, которая была по правую руку. Микелле в своих вечных зигзагах не приближалась к ней, из–за чего моя теория, что Конструктор внутри замка, быстро трескалась по швам. Маленькая девочка держала путь к небольшой горе, у подножия которой расположилась целая природная каменоломня. Неужели Конструктор выбрал себе такое неудобное логово?

– Что ты делаешь? – Из глотки Сони вырвалось испуганное. – Совсем спятил? Здесь столько камней, что лошади могут себе ноги поломать!

Своей пегой я преградил ей путь, поставив лошадь перпендикулярно Сониному маршруту. Девушка взирала на меня как на сумасшедшего, но я особо расстраиваться не собирался. В уме я уже длительное время выводил формулу заклинания, и теперь старался удержать ее в сознании.

– Клод, с тобой все нормально? – спросила средняя дочь Янг, обеспокоено глядя в мою сторону. – Зачем ты преградил дорогу? Микелле уйдет…

– Она не уйдет, – заверил я девушку и позволил себе ухмыльнуться. Этой была одна из тех ухмылок, что даже на смазливом личике Клода выглядела неприятно. – Далеко не уйдет.

– Что ты… такое говоришь, – Соня дала команду своей караковой и лошадка начала медленно и неуверенно отступать назад. – Что ты вообще задумал, Клод?

– Ничего особенного, дорогая сестрица, но дальше тебе нельзя.

– Почему это нельзя?

– Потому что я тебя не пропущу.

Почуяв недоброе, Соня дернула за поводья, разворачивая караковую, но я тоже время даром не терял. Нацелив свою ладонь прямиком в девушку, я прицелился ей в грудь и прочел в сознании формулу оглушающего заклятия. Из моей руки (впервые в жизни) вырвалось синее сияние, которое молниеносно выполнило свое предназначение. Соня стала заваливаться на бок и упала бы с лошади, но я все же успел вовремя подскочить, и сделал ее падение много мягче. Мне нравилась эта жизнерадостная рыжая дурнушка, и вреда причинять ей я не хотел. Именно поэтому ей не следует идти дальше за своей сестрой.

Лошадей я оставил там же, между двумя каменными глыбами, а сам пошел по следу Микелле. Очень скоро я заметил и ее, стоящую возле своего пони и выбирающую из седельных сумок нужные предметы. Бедный ребенок нагрузил не менее бедное животное под завязку. Конструктору понадобились самые невозможные вещи, но, к сожалению названия этих предметов я вам сказать не смогу. Сам названий не знаю.

Поправив прическу, я вышел из своего укрытия и направился к Микелле, улыбаясь доброжелательной и широченной улыбкой. За ее спиной я уже видел вход в пещеру, где по определению должен был прятаться ученый «Преступников».

Она меня заметила и ойкнула два раза. Отойдя на два шага от пони, словно он был ворованный, и, прижимая к груди, странной формы штатив, девочка испугано пискнула:

– Клод? Что вы здесь делаете?

– Да так, люблю прогулки… особенно пешком и особенно в таких местах.

Микелле услышала иронию в моем голосе, и сразу же осведомилась:

– Вы за мной следили? Зачем?

– Ты мне не интересна, малявка, – довольно таки грубо сказал я. – А вот твой папочка – очень даже.

– Что? При чем здесь мой отец, Клод? Какое вы имеете к нему отношение?

– А я не Клод, – скалясь, произнес я, и прикоснулся к медальону. Сам я не видел, как рушиться иллюзия «преступников», но по лицу девочки прочитал, что это смотрится очень эффектно. Отлично, люблю театральные выступления!

Микелле хотела закричать, но передумала. Она была очень смелой девочкой, и свой страх загнала глубоко в себя. У нее хватило сил, чтобы смотреть прямиком мне, Тоду, в глаза и выдавить из себя слабое:

– Кто вы?

– Цепной пес Гильдии, архимаг Дархан к вашим услугам! – я театрально поклонился, после чего изрек еще одну истину: – У меня неотложное дело к твоему папочке, малышка, и советую не мешать мне.

Второе оглушающее заклятие у меня получилось не таким хорошим, как первое, но и его хватило. Магией я угодил в младшую дочь Янг, как раз когда та набрала полную грудь воздуха для истошного крика. Потеряв сознание, она распласталась на камнях, а я, как ни в чем не бывало, забрал у нее из рук штатив и другие инструменты Конструктора, после чего, веселой походкой, направился прямиком в пещеру.

Потолки были низкими, если конечно можно бугристую поверхность из минералов назвать потолком. Не являясь двухметровым атлетом, мне все же приходилось пригибать голову, когда я пробирался через жутковатую на вид пещеру. Шуметь я старался как можно меньше.

Препятствий на пути моей архимагской персоны не возникло. Единственное – довольно глубокое углубление в камне – я успел заметить заранее и успешно обошел. А через несколько минут я увидел первые признаки жизни: обглоданные куриные кости и остаток пшеничной каши, выплеснутой прямиком на пол. Уж не знаю откуда Конструктор берет пищу – загодя затарил или телепортирует откуда–то, но с аппетитом у него явно проблемы. В подобном месте, где и делать–то особо нечего, я бы только и делал, что ел и ел.

Завидев магический свет, я сначала пугливо пригнулся, но потом вовремя вспомнил, что направляюсь к Конструктору для конструктивной беседы, а не затем, чтобы испепелить его в пепел. Выпрямившись во весь рост (здесь потолок был уже повыше) я прошел по скользкой поверхности камней и оказался почти, что в обыкновенной комнате, заставленной под лабораторию. По середине стоял раскладной стол, как обычно заваленный всякой ерундой, рядом – несколько стульев. Постель ученого располагалась ближе к кострищу, которое в свою очередь было возле узкой воронки в потолке, служившей вытяжкой для дыма.