Кира Измайлова - Принцесса с револьвером

— Я тоже умею спать в карете, — заверила принцесса.

— Ну и отлично… — Генри прикусил губу. — Если я не появлюсь раньше, жди меня в Монто-Лее. Спросишь на станции, где постоялый двор «Синяя курица», снимешь там комнату попроще. Вот, — он отсыпал еще горсть монет, — дороже она стоить не может. И вообще, торгуйся! А это, — мужчина добавил еще денег, — на всякий случай. Я не знаю, сколько тебе придется меня ждать, пусть будет про запас.

Повисло молчание, нарушаемое только бряканьем удил да шумным дыханием собак.

— Генри, — нарушила тишину принцесса, — но что прикажешь мне делать, если деньги выйдут, а ты так и не появишься?

Он ждал этого вопроса и невольно поморщился.

— Тогда попроси кого-нибудь проводить тебя на ферму «Адель», — произнес он. — Там скажешь, что от меня, и объяснишь, в чем дело. Только без подробностей: просто я тебя куда-то зачем-то провожал и вот… Ясно?

— Ясно. Там живут твои друзья?

— Да… друзья, — усмехнулся Генри. — Но я надеюсь, что обойдется. В Кармелле я никого не приметил, а по сторонам смотрел будь здоров, как! Вряд ли нас будут ждать и в Сент-Иве, это ж дыра такая…

— Но там станция дилижанса, ты сам сказал, — напомнила принцесса, — а если нас действительно ищут, то все подобные места должны быть под наблюдением. Ты прав, никто не знает меня, но ты известен в этих краях… Будь осторожнее, Генри!

— Уж постараюсь, — хмыкнул он. — Эх, тебе бы пса моего с собой взять, но это лишние деньги в дилижансе платить, да и в глаза очень уж бросается… Этакая барышня с собачкой! Хотя мне было бы спокойнее…

— Лучше дай мне револьвер, — спокойно сказала девушка. — Я положу его в саквояж… так называется та сумка, что ты мне принес? Так вот, если ударить таким саквояжем по голове, должно получиться неплохо. Что касается стрельбы, вряд ли я в кого-то попаду, но напугать напугаю!

— Это уж точно, — хмыкнул Генри. — Что может быть страшнее заряженного оружия в неопытных женских руках? Ладно, возьмешь револьвер…

— Генри, еще кое-что, — вспомнила она. — Как я должна себя вести? Я видела только замужних фермерш, они либо весьма бойкие особы, либо совсем забитые, но я ведь представляюсь незамужней девицей! Не вызовет ли это недоумения? Чтобы одинокая девушка путешествовала…

— Не вызовет, — отрезал Монтроз. — Тут уже более цивилизованные места, девиц отпускают к родственникам, случается. Так и скажешь, если спросят, еду в Монто-Лее к родичам!

— А если это окажутся земляки? Наверняка ведь в таких городках все друг друга знают, — резонно заметила Мария-Антония. — Я могу выдумать, что угодно, но меня сразу поймают на лжи!

— О черт! — Генри помотал головой. Принцесса говорила дело. — Да, ты права! Тогда говори… черт, черт, черт! Выдай душещипательную историю, что ты родом из… ну, любого местечка с запада, что я тебе называл, и всю твою родню вырезали дети равнин, а ты спаслась, выкопала семейную кубышку и теперь едешь к дальним родичам, о которых знаешь только то, что они существуют!

— И как зовут этих родичей? — не отставала девушка. Правильно делала, так вот окажется в дилижансе приставучая тетка из тех, что крайне любят навещать многочисленных родственников по всей округе, и легенда пойдет прахом.

— Скажи, это Йоранссоны с фермы «Адель», — мстительно ответил Монтроз.

— Йоранссоны? — удивилась она. — Какая странная фамилия…

— Хозяин родом из Данмарка, — пояснил Генри. — Есть такая страна довольно далеко, около самой Московии. Но это неважно, если ты родственников никогда не видела, то и знать о них больше ты не можешь. Ну, может, родители что рассказывали, но ты не помнишь… молодежь такими историями редко интересуется, по себе знаю! Теперь всё?

— Пока да, — задумчиво сказала Мария-Антония. — Может быть, я еще что-то вспомню. Время пока есть.

— Ага, — согласился Генри и подхлестнул коня. На сердце было тяжело…

17

— Интересные новости, Ив! — развалившись в удобном кресле, Рональд Хоуэлл искоса посмотрел на брата.

Тот кормил птицу, достав ее из клетки: та легко удерживалась у него на руке, чуть раскрыв крылья для равновесия, и осторожно брала кусочки вяленых фруктов у хозяина. Клюв у птицы был страшенный — попади она в глаз человеку, убила бы запросто. Время от времени пернатый символ корпорации нежно терся о щеку старшего Хоуэлла — тогда острый клюв оказывался в опасной близости от него, — сдержанно воркуя от избытка чувств и топорща ослепительно-синие перья на горле. Блестящий длинный хвост, переливающийся всеми оттенками синевы: от чернильного до небесно-голубого, так и тянуло потрогать, но подобные вольности во время кормежки птица не позволяла даже хозяину.

— Я так и подумал, глядя на тебя, — хмыкнул Ивэйн и нежно погладил птицу по гордо изогнутой шее. Та встопорщила хохолок и чуть шире распахнула крылья, будто готовясь обнять Хоуэлла: именно в такой позе она и изображалась на гербе корпорации. — Твой рейнджер наконец отыскался?

— О да, — Рональд закинул ногу на ногу и криво усмехнулся. — Его засекли в Кармелле. К несчастью, сделали это не только мои люди.

— Однако он шустр, — хмыкнул Ивэйн. — Сел на огневоз?

— Именно так. Но вот девушки при нем не заметили. Мои люди не заметили, — добавил младший близнец справедливости ради. — Тем не менее, проводник огневоза, в котором ехал рейнджер, утверждает, что в купе он был не один, и более того, произошла какая-то стычка между ним и скототорговцами из того же вагона, но по какому поводу — неизвестно.

— И куда же отправился наш неуловимый… кстати, как его фамилия?

— Монтроз. Генри Монтроз, — сказал Рональд, хотя был уверен, что старший брат прекрасно знает имя рейнджера. — Хм… куда отправился… Это интересный вопрос. Из Кармеллы он двинулся по местной «железке» в Талуоки, а там взял билет до Портанса. К сожалению, остановить экспресс и проверить, действительно ли Монтроз едет этим огневозом, мы не можем. Вернее, можем, конечно, но нас… хм… не поймут.

— Судя по выражению твоего лица, ты не веришь, будто Монтроз отправился в Портанс. — Ивэйн пересадил птицу себе на плечо и подошел к брату.

— Это слишком очевидный и легко просчитываемый шаг, — пожал тот плечами. — Однако в Портанс ему попасть необходимо.

— Еще бы, — хмыкнул тот. — Он очень близок к цели, не правда ли? Не желаешь повысить ставки?

— Пока не желаю, — ответил Рональд. — Чем ближе к нам, тем сильнее он запутывается. Сеть чужих информаторов становится всё чаще, тебе ли не знать…

— Ты приберег еще что-то напоследок, — констатировал Ивэйн и осторожно сел напротив, стараясь не потревожить птицу. Та, впрочем, тяжело перелетела на подлокотник кресла Рональда и с интересом попробовала клювом его запонки, сверкающие сдержанным бриллиантовым огнем. Младший Хоуэлл погладил живой символ корпорации указательным пальцем по горлу, и птица отблагодарила его все тем же басовитым воркованием.