Роберт Энтони Сальваторе - Рассвет Короля (ЛП)

— Блестяще, — ответил Киммуриэль, и когда Громф снова посмотрел на него, добавил: — И блестящий способ в отличие от вашего волшебного двеомера, которым вы пользуетесь каждый день. Сила Метиля почти неистощима.

— Я смогу этого добиться, мой учитель? — хитро спросил Громф.

— Если вы это сделаете, то я буду вам завидовать.

Громф наклонил голову, чтобы изучить Киммуриэля.

— Ты не можешь так сделать?

— Конечно, я могу, но для меня, увы, было бы легче открыть дверь. Не так как для Метиля.

— Или для многих проницателей, я уверен.

— Даже среди них, он выделяется силой, — ответил Киммуриэль. — Безумный, опасный, но сильный. Он легко избегает уз физического мира, и я полагаю, что его манипуляции с головой вашей мертвой матери научили его лучше понимать работу разума, даже выше того, что могли бы познать другие его соплеменники, — он покачал головой и оглянулся на двери спальни Далии. — Он смешал миллион червей в одну кучу, и эта мешанина — ум Далии.

— Мешанина, которой ты воспользовался.

— Воспользовался? — с сомнением спросил Киммуриэль. — Едва ли.

— Ах, да, — саркастически сказал Громф. — Ты изучал.

— Я всегда изучаю. Именно поэтому я — мастер, а вы — ученик.

Красные глаза Громфа вспыхнули на мгновение. Он не привык к тому, чтобы с ним говорили подобным тоном, Киммуриэль знал это.

— Теперь, когда ты наизучался, ты уйдешь? Или у меня будет еще урок?

«Если у вас есть время, — Киммуриэль вошел в мысли Громфа, и добавил: Почему Далия все еще в городе?»

— Где она… — начал отвечать Громф, но Киммуриэль обрушился на него с внезапной волной псионической энергии и заставил замолчать.

«Где она должна быть?» — безмолвно спросил его Громф, и передал Киммуриэлю, что другие дворяне Дома До'Урден — Тос'ун и его полукровка-дочь, Оружейник Тиаго и Высокая Жрица Сарибель — были далеко на войне.

«И волшебник Дома До'Урден Тсэбрэк?»

Громф покачал головой и засмеялся.

— В Кью'Ксорларрине, — ответил он, — с Верховной Матерью Зирит, где он останется, как кажется.

Киммуриэль посмотрел на него с любопытством, пытаясь рассмотреть эту информацию в свете тона голоса Громфа. Там был некоторый, весьма не тонкий намек на веселье.

Да, конечно, Киммуриэль понимал, что Громф будет рад видеть, что Тсэбрэк остается за пределами Мензоберранзана. Ксорларрин направлял силу Ллос напрямую, то, что не делал никакой дроу в Мензоберранзане, с тех пор как Верховная Мать Бэнр сбросила Дом Облодра в пропасть Клорифты. В создании Затемнения Тсэбрэк Ксорларрин стал конкурентом Громфа — хотя зная этих двух, Киммуриэль сомневался, что Ксорларрин переживет первые залпы волшебного сражения против Громфа Бэнра.

Квентл, Верховная Мать, хотела возвращения Тсэбрэка в Мензоберранзан, Киммуриэль знал это, и Громф не спорил с нею по этому вопросу. В самом деле, из своих более ранних бесед с Громфом, Киммуриэль стал полагать, что этот старый дроу почувствует только облегчение, если кто-то освободит его от большей части его обязанностей перед городом, особенно когда он глубже погружался в искусство псионики, чистого волшебства.

Но теперь он забавлялся?

— Верховная Мать Бэнр и Верховная Мать Зирит… — начал спрашивать Киммуриэль.

— Я не буду говорить о них, — ответил Громф, затем хитро добавил: — Мы понимаем друг друга.

Он сказал странную фразу, одно из тех бессмысленных поверхностных словосочетаний, часто ходящих среди менее интеллектуальных рас, но в этом контексте это было, чем-то большим. Намек?

Киммуриэль мысленно прощупал ум Громфа. Немногие дроу были умнее, чем Громф Бэнр, и он легко мог пресечь такие псионические вторжения в самом начале. «Действительно, — Киммуриэль задался вопросом, — Смог ли бы иллитид что-то вытянуть из упрямого Громфа даже напрямую через свои щупальца, если архимаг мысленно попытается заблокировать его?»

Но теперь все преграды опустились. Громф позволял ему войти.

Громф сохранял сосредоточенность, его дисциплинированный ум не позволял никаких побочных исследований псионику, который чувствовал, будто мысленно вошел в длинный и яркий коридор, полный статуй с дразнящими плакатами.

Псионик сразу же понял, что Квентл и Зирит спорили из-за положения Тсэбрэка Ксорларрин. Со смертью Первой Жрицы своего Дома — своей старшей дочери Береллип, Верховная Мать Зирит настояла, чтобы благословленный Ллос Тсэбрэк остался с нею как архимаг Кью'Ксорларрина.

Квентл не была удивлена этим неожиданным развитием событий, но Громф, несомненно, был.

— Равель Ксорларрин станет Магом Дома До'Урден? — спросил Киммуриэль больше для порядка.

— Он — друг Тиаго и брат Сарибель, — ответил Громф. — И он тоже мощный маг.

— И ученик Громфа, — сказал Киммуриэль, и затем узнал из своего продолжающегося исследования ума Громфа, что отношения между Громфом и Равелем были сложнее, и, на самом деле, именно Громф помог Равелю найти Гаунтлгрим. Новый маг Дома До'Урден был у Громфа в долгу.

И так, все это имело смысл… легкий шаг архимага и довольный тон.

— Достаточно, — сказал Киммуриэль, и оборвал связь. — Но это не отвечает на мой первый вопрос относительно того, почему Далия остается в Мензоберранзане. Чтобы вторить Верховной Матери на совете, не сомневаюсь, но это не могло быть устроено издалека?

— Она слишком ценна для Квентл, — ответил Громф, — и для Леди Ллос.

Та последняя часть заставила обычно невозмутимого Киммуриэля немного покачнуться.

Манящим жестом Громф пригласил его вернуться в свои мысли, и показал ему сражение богинь, Ллос и Миликки. Далия непреднамеренно служила Ллос, как соблазнительница бродяги Дзирта До'Урдена.

Дзирт отверг ее.

Миликки победила.

Ллос не нравилось проигрывать.

Через мысли Громфа — изображения, оставленные там Метилем, как понял Киммуриэль, — он увидел бой по доверенности между богинями в логове исконного в Гаунтлгриме, и как избранная Миликки, Кэтти-бри, победила Далию.

— И таким образом, Дом До'Урден, ведет войну в Серебряных Пределах, — сказал Громф. — Дом героя Дзирта, повернулся против королевств, которые когда-то назвали его другом, а теперь будут полагать, что все это, включая мир с орками, который Дзирт порекомендовал подписать королю Бренору, был ничем иным, кроме как давним планом завоевания земель.

«Вы подразумеваете, что эта война — не что иное как припадок раздражения богини, чтобы разрушить репутацию единственного изгоя?» — передал Киммуриэль, не смея произнести это вслух.