Кристофер Раули - Чародей и летающий город

Зомби отвели юношу обратно в комнату со светильником. Чародей погрузился в размышления.

Он может лишиться мальчишки, чье уродство хотелось бы исследовать в лаборатории. Удастся ли сознательно добиться подобного эффекта вновь? Было бы забавно овладеть столь впечатляющим колдовством. Если парень сбежит, то с новым знанием придется проститься.

Но мальчишка влюблен. А из-за любви люди порой готовы на любую глупость. Вот и этот парень непременно вернется. И, если повезет, доставит обещанное. При мысли о том, что, возможно, через несколько часов Тимнал окажется в его власти, чародей затрепетал, в древнем порочном сердце вспыхнул бешеный восторг. Наконец, после долгих раздумий, Гадджунг принял решение.

Он ворвался в комнату к пленникам и разбудил их.

– Я готов пойти на риск. Переметнуться на сторону Монжона ты не можешь – король тут же прикажет бросить тебя львам. К тому же тебе известно, что станется с той, которую ты так безумно, отчаянно любишь, если ты не вернешься. Так что я, пожалуй, рискну. Ты можешь идти. Пусть принцесса объяснит тебе все, что нужно. Полетишь на моей рукх-мыши.

   Глава 42   

вандер мчался на летучей рукх-мыши, сидя в седле на шее чудовища. Сам полет и вид земли с большой высоты изумляли юношу. Огромные крылья сходились и расходились за его спиной, заставляя седока болтаться из стороны в сторону. Эвандер чувствовал, как нагревается тело под седлом.

Управлять крылатым скакуном не требовалось. Он сам знал, куда лететь. На обратном пути Эвандеру надо было лишь воспользоваться полученным от чародея серебряным свистком, чтобы чудовище вернулось.

Далеко внизу скользила окутанная тьмой земля. Огоньки мерцали только там, где по берегам рек в долине Сколы раскинулись города. Воздух был прохладным, но после ледяного холода Ортонда ночь казалась Эвандеру теплой. Он решил мысленно повторить указания Сирины. Бронзовая кошка стояла на левом краю письменного стола в кабинете короля. Чтобы попасть в этот кабинет, надо было открыть дверь ключом, спрятанным в синем кувшине, стоящем на подоконнике.

Через некоторое время юноша задумался о другом. Полет в ночном небе казался необыкновенным волшебством, но далекие огни городов не волновали сердце юноши. Они говорили о манящей, но призрачной безопасности, а у Эвандера был свой путь. Безопасность ему не суждена. Что бы ни случилось, он вернется в логово чародея. Ухватится за малейший шанс, только бы Гадджунг пощадил принцессу. Даже если ему самому придется остаток жизни провести в клетке.

Юноша пытался бороться с отчаянием, и это было нелегко. Вернуться с Ортонда – и попасть в лапы к Гадджунгу! Наверное, боги за что-то наложили на него проклятие. Может, следовало остаться в Седимо и сразиться с узурпаторами? Он бы потерпел поражение, и кузены казнили бы его, быстро и тихо. Не пришлось бы сейчас мучиться.

Юноша заставил себя отогнать подобные мысли. Еще не все потеряно – он жив и на свободе. А погибни он в Седимо – никогда не встретил бы принцессу Сирину Монжонскую, свою настоящую и единственную любовь.

Летучая рукх-мышь мчалась быстро. Уже через час она достигла стен города и плавно приземлилась на крыше увенчанного куполом мавзолея, расположенного на кладбище для знати – прямо у подножия дворца.

Эвандер выбрался из седла и соскользнул вниз по медным плиткам, покрывавшим крышу склепа. Добравшись до края крыши, он спрыгнул с карниза на перила, а оттуда на землю.

Над головой у юноши раздалось оглушительное хлопанье. Рукх-мышь взмыла вверх, распласталась в воздухе, несколько раз взмахнула крыльями, подняла тучу пыли и сухих листьев и вскоре скрылась из виду. Эвандер встал на ноги и принялся высматривать приметы, которые Сирина показала ему еще в первый день их знакомства.

Естественно, парящую рукх-мышь не могли не заметить, и к кладбищу уже сбегались люди со светильниками. Из заслоненных ветвями дворцовых окон неслись крики.

Юноша наконец заметил громаду могилы Людица Великого и повернул налево, к дворцовой стене. Вверху перекликались солдаты. Огни приближались. Эвандер бегом бросился к мавзолею Золотой Гусочки, нашел на южной стене бронзовую пластинку, коснулся четырех звезд по углам, протянул руку к барельефу и нажал на правую ступню женской фигурки.

Что-то скрипнуло. Часть задней стенки со скрежетом отъехала назад. Юноша шагнул во мрак, осторожно нащупывая ногами ступеньки. Внезапно проход в стене захлопнулся, и Эвандер оказался в полной темноте. Пришлось вынуть небольшой монжонский светильник, предусмотрительно одолженный чародеем.

Теперь юноша мог идти быстрее. Он миновал уже знакомые извивающиеся стены и топкие участки коридора. Местами дно туннеля покрывала вода, но после подземелий Ортонда дворцовый потайной ход казался детской игрой. Вскоре юноша вышел к Провалу Донзаго – бездонной черной пропасти, накрытой высоким сводчатым куполом. Там как раз шла торжественная церемония. Жрецы бросали в яму цветы. Растения минуту кружились в воздухе и затем исчезали во тьме Провала. Хор голосов пел о непостоянстве и быстротечности всего живого.

Эвандеру удалось проскользнуть мимо процессии незамеченным. Он быстро прошел наиболее оживленную часть лабиринта и проскочил сторожевой пост. Солдаты не обратили на юношу ни малейшего внимания.

Далее следовало пройти нижний уровень туннеля, где у подножия лабиринта сходилось несколько коридоров. Эвандер свернул во второй коридор налево и вскоре, не встретив никого на своем пути, вышел к черной лестнице и устремился вверх по ней со всей быстротой, на которую было способно его измученное тело.

На шестом этаже через потайную дверь он проник в альков, а оттуда – в королевские апартаменты.

Стараясь двигаться по возможности бесшумно, юноша прислушивался к малейшему звуку. В комнатах горел свет, но не было ни души – вероятно потому, что на дворе стояла ночь. Король и королева, должно быть, спали.

Сирина предупреждала, что в коридоре, ведущем к королевскому кабинету, может стоять охранник. Агрант не любил, когда стража толпилась в королевских покоях, но ему пришлось согласиться на присутствие хотя бы одного стражника, чтобы успокоить советников.

С другой стороны, в ночное время стражник, скорее всего, устроился в прихожей королевских апартаментов, в удобном кресле подле старинных сторшизских часов.

Пройдя мимо портрета Великого Донзаго, Эвандер скользнул по застеленному красным ковром коридору, мимо высоких дубовых дверей с огромными серебряными ручками, и вышел к королевскому кабинету. Стражника не было. Налево уходил коридор, застеленный зеленым ковром, принц повернул туда и прошел по паркетному полу, мимо нескольких дверей, к окну. На подоконнике стояла голубая ваза. Юноша сунул в нее руку, пошарил внутри и нащупал ключ.