Александр Лукьянов - Раб сердец

      Мы все до сей поры полагали, да и сейчас твёрдо уверены в том, что с уничтожением Кольца Всевластья чародейство исчезло в нашем мире. Однако разведка его величества добыла сведения о том, сто Брану непостижимым образом удалось приобщиться к волшебству.

      -Немыслимо! -воскликнул седовласый старец в сером балахоне, усеянным нашитыми звёздами. -В то, что Бран не уступает нам в знаниях, можно поверить, но - колдовство! Решительно невозможно! Чушь! Бред! Ради этого нас собрали?!

      Собравшиеся согласно загудели.

      -Полагаю, вы правы. - Эльфиль примирительно поднял руки. -Однако лучше уж вы сочтёте меня легковерным и трусливым глупцом, чем будет совершена роковая ошибка. Не завещал ли нам великий чародей Гэндальф Серый не пренебрегать никакими известиями, даже самыми невероятными?

      -Но в чём дело?

      -Королевская разведка получила от Зуда Крысеня, Наместника Большерунийского Независимого Народоправия, сведения о том, что неведомым путём Бран узнал о существовании пяти свинцовых шкатулок, некогда изготовленных по приказу Чёрного Властелина. В каждой из них лежит таблица с некими надписями. Соединив таблички, можно прочесть указание, ведущее к победе в войне. Что Бран и намерен сделать.

      -Полная бессмыслица!

      -Поначалу и я ответил руководителям разведки его величества то же самое. Но они показали мне свинцовый ларец, похищенный в одном из рунских городов. Через некоторое время при разгроме отряда мятежников в наши руки попала ещё одна шкатулка. И, наконец, одиннадцать дней назад при перевозке удалось захватить сразу три сундучка.

      Собрание зашумело.

      -Ну, и где же эти сокровища? -насмешливо вопросил старец в сером. -Нельзя ль взглянуть?

      -Именно за этим я и собрал вас. - Эльфиль хлопнул в ладоши, два десятка слуг - по четыре на ларец - внесли тяжёлый груз в сводчатую палату и удалились.

      -Давайте же прочтём надписи и убедимся, что никакой угрозы они не содержат. В этом случае я почтительнейше попрошу у собравшихся прощения за то, что побеспокоил по пустякам. Но если мы заметим хотя бы малейшую опасность для страны и народа, постараемся устранить её. Приступим же!

      Эльфиль с кряхтеньем откидывал крышки ларцов.

      -Не странно ли, что столь великую тайну рунские бунтовщики хранили так небрежно? -задумчиво произнёс седовласый старец. -И еще подозрительно, что ларцы блестят, словно вчера выплавленные...

      Эльфиль выкладывал на бархатную скатерть, укрывавшую круглый стол, тяжёлые тёмно-серые пластины, испещрённые непонятными письменами.

      Первую, рядом - вторую, бок о бок - третью, затем - четвёртую. Когда же он, запыхавшись, поднёс к ним пятую, никто даже не успел ужаснуться.

      2.

      Аисты уже неделю жили у этой речной старицы. Вообще-то, грех жаловаться, лягушек тут водилось полным-полно, а лис, наоборот, не было. Но всё равно, не аистиные это места, нет... Их держал тут лишь строжайший приказ Карра: издали наблюдать вон за тем большим гнездовьем людей, под жабьим названьем «Минас-Тирит», что виднеется на горизонте. И незамедлительно сообщить, когда там произойдёт, что-то необычайное. Что именно, Карр не мог объяснить: -«Сами догадаетесь. Рассудительные ведь птицы, не сороки заполошные какие-нибудь».

      «Необычайное» случилось сегодня. В людском гнездовье ослепительно сверкнуло, быстро образовался чудовищный огненный шар. Даже отсюда, за много вёрст, было ясно видно, насколько он огромен. Земля сотряслась под лапами и аисты поспешно взлетели. Можно и нужно было покидать место наблюдения. Набирая высоту, они видели, как шар из пламенного оранжево-красного превращался в дымный багрово-бурый, медленно взмывал в небо, приобретая очертания исполинского гриба. До рассудительных птиц донёсся далёкий гул.

      3.

      -Обедала сегодня? -подозрительно спросил Бран.

      -Да. -чересчур торопливо ответила Мста.

      -Врёшь. -заключил Бран. -Каша еще горячая, а в наказание за враньё положу дополнительный кусочек масла с чесноком. Не морщись, чеснок полезен, а в следующий раз не будешь обманывать. Мой руки, садись, вот ложка, сейчас мятного отвару вскипячу. Ласуня за продовольствием отправилась, так что я за неё хозяйничаю, как видишь.

      -Учитель, -с набитым ртом спросила Мста, -спросить хочу... Вся рать гудит, будто ты волшебник. Воины удивляются: как же так, вроде бы чародейства быть не должно, а тут такое творится! Говорят, что вражью столицу словно драконы выжгли, на её месте одни опаленные развалины остались.

      -Не болтай за столом, поперхнёшься. -строго сказал Бран. -Колдуном, стало быть прослыл? Гм... Неплохо это, совсем неплохо. Конечно, на самом деле никакая здесь не волшба. Знание природы… Подкинул я лешелюбам пять подарочков, которые вместе ну никак нельзя было соединять. А они, остолопы, привезли их в стольный град на рассмотрение, да по подброшенной им подсказке сложили вместе. Вот и получилось... то, что получилось... Только, смотри никому не проболтайся, доченька.

      -Ни за что! -помотала головой Мста, замерла, медленно положила ложку: -Как ты меня назвал сейчас?

      -Как?

      -Ты сказал – «доченька»? -прошептала Мста.

      -Обиделась? Извини, дурака старого! Ясное дело, маму никто не заменит...

      Мста отрицательно качала головой. По её щекам текли слёзы.

      4.

      Во время ужасающего взрыва сгубившего Минас-Тирит - столицу Соединённого Королевства Севера и Юга - погибли двухсотлетний король Арагорн-Элессар, прозванный в Руни Подлешком и его жена-лешачка. Их сын и наследник Араторн Второй в тот день находился далеко на севере в арнорских землях. О произошедшем он узнал лишь через четыре дня, когда его отыскал громадный орёл с преисполненным отчаяния письмом. Еще неделя ушла на бешеную скачку, когда, загоняя роханских коней насмерть, королевич - точнее, отныне уже король - нёсся на юг.

      Развалины Минас-Тирита он узрел серым дождливым полднем.

      Никогда – даже в волшебном прошлом - человеческое воображение не могло представить подобных размеров причинённого урона и подобной жестокости. Сложенные вместе таблички взорвались с ослепительной вспышкой. Исполинский огненный клуб и невидимые, но смертоносные лучи принесли горожанам молниеносную смерть и обратили древний город в пепел. Мостовые и развалины стен оплавились, покрывшись стеклянной коркой. Люди, животные, деревья были умерщвлены страшным образом. Они в мгновение ока превращались от страшной жары в твердый уголь, вспыхивали и исчезали. Не то, чтобы спасать - хоронить было некого: от жертв не осталось ничего – взрыв буквально испарил горожан. Через полчаса на оплавленные руины пролился черный дождь из кипятка, который даже не затушил пожаров.