Скотт Чинчин - Долина теней

Жрец вернулся в главный зал, и Миднайт сразу же встревожило бледное выражение на лице жреца. Она знала, что он изо всех сил боролся с самим собой, даже если на его лице и было выражение печали и смущения, но она ничем не могла помочь ему.

Или себе.

Но едва чародейка подумала о приближающейся битве, она ничего не могла с собой поделать, вновь вспомнив Келемвора. И хотя Миднайт сожалела о жестком разговоре, который состоялся у нее с воином, она знала, что воин был прав. Неважно что она могла сказать, она все еще любила его. Возможно, — подумала она, — он тоже любит меня.

Миднайт уже давно поняла, что Келемвор был чрезвычайно раним; его вызывающее поведение было направлено на то, чтобы отвлечь внимание от темных секретов его проклятия. Он был более разумен и заботлив, нежели пытался показаться. И это давало Миднайт надежду.

Возможно, — подумала она.

Внимание Миднайт привлек крик Адона, и она оставила свои размышления о Келемворе на будущее. Жрец стоял рядом со старым мудрецом, повторяя одну и ту же фразу, но Эльминстер игнорировал его. — Я все сделал, — крикнул жрец.

Мудрец Шедоудейла перевернул страницу книги, которую он изучал.

— Я все сделал! — вновь крикнул Адон. Наконец Эльминстер посмотрел вверх, кивнул, что-то пробормотал, и вернулся к созерцанию древнего тома, аккуратно переворачивая страницы, словно они могли рассыпаться в прах и лишить его части знания, которое могло повлиять на исход битвы с Бэйном.

В мрачном настроении Адон забился в угол.

Миднайт смотрела на старика, и рассеянно теребила кулон. Огромный зал храма был чист, скамьи были сдвинуты по краям комнаты. Темноволосая чародейка оставила свои попытки выяснить соображения, которыми руководствовался мудрец. Все станет ясно, — пообещал он. Ей не оставалось ничего кроме как положиться на мудреца.

— Ты хочешь использовать кулон сейчас, Эльминстер? — сказала Миднайт, подойдя к мудрецу.

Внезапно на лице Эльминстера появилась целая дюжина новых морщинок. Его борода казалось слегка задралась вверх. — Эту безделушку? Для чего она может понадобиться? Оставь ее себе. Возможно тебе удастся что-нибудь выручить за нее в прекрасном Тантрасе.

Миднайт укусила себя за губу. — Тогда что я делаю здесь? — спросила она.

Эльминстре пожал плечами. — Возможно укрепляешь это место.

Миднайт потрясла головой. — Но как? Ты не…

Эльминстер наклонился к ее уху и прошептал, — Ты помнишь обряд Чиаха, Хранителя Тьмы?

— От Элки, от Апенимона, возьми из их силы…

Эльминстер ухмыльнулся. — Танец сна Лукиана Лутерума?

Миднайт почувствовала как дрожат ее губы. Она идеально произнесла заклинание, однако Эльминстер остановил ее, прежде чем она закончила его.

— Теперь прочитай мне из священных свитков Кнотума, Сейфа, Секера…

Слова слетели с губ Миднайт и внезапно комнату заполнила слепящая вспышка света. Затем, на стенах, полу и потолке проступил прекрасный, таинственный узор бело-голубого цвета. Он вырвался сквозь частично открытые двери, ведущие в вестибюль. Какое-то мгновение весь храм пылал сверхъестественными огнями. Затем узор впитался в стены и исчез.

Миднайт стояла на месте, открыв рот.

— Это ведь было не трудно? — сказал Эльминстер и отвернулся.

— Подожди! — вскрикнула Миднайт. — Как я могла запомнить то, что я никогда не учила?

Эльминстер поднял свои руки. — А ты и не могла. Пришло время готовиться к главной церемонии. Иди и приготовь себя.

Когда Миднайт повернулась и пошла прочь, Эльминстер почувствовал как через него прошла волна трепета. С самой первой ночи Прибытия, он готовил себя к этому моменту. Его видения открыли ему, что во время этой битвы ему будут помогать два союзника, но личности его чемпионов вначале испугали его, наполнив его ужасом, который мог игнорировать лишь безумец или глупец.

Конечно же Эльминстер не прожил бы более пяти сотен зим в Королевствах, если бы был тем или другим, хотя многие говорили, что он был и глупцом и безумцем. Однако все же он вскоре должен был отдать свою судьбу в руки неопытной чародейки и жреца, чье неверие не только в своих богов, но и в себя, могло сделать все усилия тщетными.

Миднайт уже было решила, что является не более чем пешкой в играх богов, и Эльминстер чувствовал, что чародейка была заинтригована его вниманием, словно она верила, что была выбрана для какого-то важного дела. Какое тщеславие, — подумал Эльминстер. Если только конечно она не была права.

Как он хотел, чтобы ему помогала Селун, которой хватило разума покинуть Королевства прежде, чем они погрузятся в подобный ужас, или даже Симбул, которая не ответила ни на одну из его весточек.

— Эльминстер, мы готовы, — сказала Миднайт.

Мудрец повернулся и оказался лицом к лицу с чародейкой и жрецом. Главные двери храма были открыты, в ожидании потока энегрии, которая с легкостью могла уничтожить их всех.

— Возможно, — сказал Эльминстер, изучая лицо Миднайт. На нем не было и тени сомнения, единственное, что имело значение — спасение Королевств. Эльминстер знал, что у него нет другого выбора, кроме как довериться ей. — Прежде чем мы начнем, есть кое-что что ты должна знать. Мистра сказала тебе о Дощечках Судьбы, но не поведала, где ты сможешь их найти.

Внезапно Миднайт все поняла. — Но ты можешь. Заклинания, которые я помог тебе изучить, призваны находить сильные источники магической энергии во всех Королевствах…

— Одна из дощечек находится в Тантрасе, хотя я не могу сообщить тебе точного местонахождения, — сказал Эльминстер. — Другая скрыта от моего взора. Хотя, дай мне время и я уверен, что смогу найти ее.

— Теперь пора начинать, — сказал Эльминстер. — Эта церемония может занять несколько часов…

Сигнальные огни были зажжены. Армия Бэйна прорвалась через оборону в восточном лесу. Они должны были достигнуть Краг Пула за считанные часы.

Уже почти наступил рассвет, и как почти все воины, когда загорелись сигнальные костры, Келемвор спал. Однако пронзительный рев труб, почти сразу же разбудил его.

— Эти глупцы должно быть двигались всю ночь, — сказал Хавскгард, стряхивая последние остатки сна.

— Безумие, — сказал Келемвор, отказываясь верить, что хоть какой-нибудь полководец мог быть настолько глуп.

— Да, — сказал Хавскгард. — Но мы все-таки имеем дело с зентильцами. Воин улыбнулся и хлопнул Келемвора по спине.

За дни проведенные в подготовке укреплений у Краг Пула, Келемвор и Хавскгард стали почти неразлучны. Они были выходцами из одних земель, и Хавскгард знал истории о Поместье Лайонсбэйнов и отце Келемвора, задолго до того как он превратился в бездушного монстра, которым его запомнил Келемвор. Также Хавскгард знал Берна Лайонсбэйна, любимого дядю Келемвора.