Алинна Ниоткудина - Ключ от радуги

— А усадьба?

Одрик покраснел как гоблин, заерзал на стуле, чувствуется, что он готов провалиться на месте.

— Усадьба уже заложена… И не мной… Тетушка постаралась, и как только умудрилась? И со счета почти все выгребла…

Сейн чуть поперхнулся очередной ватрушкой, потом засмеялся и захлопал в ладоши.

— Браво!! Браво!! А я думал, что я один пострадал. Ну и родственнички у тебя, сосед!! Имея такую родню можно не заводить врагов, родня постарается за тебя…

Полковник встал, и, утирая выступившие у него на глазах от смеха слезы, ушел, оставив меня с Одриком наедине.

— Одрик, щедрый ты мой, объясни мне, что же произошло?

И мой бывший женишок, мямля и сбиваясь на извинения, рассказал мне следующее. Он сегодня с утра отправился в эльфийский банк, где у него был открыт счет. Сегодня ему надо расплатиться с гномами, что наконец-то закончили ремонт или скорее строительство дома на его участке. Гномам было заплачено вперед, но они по просьбе Лотти и требованиям Сигвара выполнили еще кучу разных дополнительных работ и улучшений. И сейчас им требуется доплатить, а еще скопился долг перед прислугой и поставщиками продуктов и мебели в усадьбу. Деньги, что он оставил «на хозяйство» куда-то пропали, и мы оба догадываемся — куда они делись. Текущий счет почти пуст, Лотти плачет, это она сняла с него круглую сумму «на лечение больной мамы». Совесть у нее больная, это точно! А еще большую сумму с этого счета снял сам банк в уплату процентов по закладной.

С закладной на дом — это вообще темная история. Банкиры говорят, что к ним приходила Лотти со своей мамой, а Лотти говорит, что ни в какой банк с ней не ходила, а только подписала пару чеков «на лечение», но пропала генеральная доверенность, что Одрик оставлял своей сестре на время своего отсутствия.

У кого еще попросить в долг такую большую сумму Одрик не знает, а рассчитаться надо сегодня, вернее, еще вчера. Он, Одрик, клятвенно обещает, что в ближайшие дни раздобудет деньги и вернет, в крайнем случае, продаст коллекцию бабушки Эффины, но на это требуется время.

Сидит весь такой грустный-грустный и мнет в руке кусок ватрушки.

«Мара, у меня есть такая сумма, ему в долг? «

«Конечно, есть! Если бы не было, я бы Учителю сразу сказала, чтоб не рассчитывал. Мы даже о проценте за заем договорились! Ну и жмот же он! «

«И на какой процент вы договорились? «

«Под пять процентов в день!! «С гордостью заявила Мара, и теперь уже я чуть не подавилась…

«Ты что с ума сошла!! «

«Не, все нормально. Меньше брать было бы стыдно. Если бы ты знала, откуда он собирается золото брать, чтобы с тобой рассчитаться, ты бы еще больше запросила. «

«И откуда же? «

«Он собирается заняться трр… трр… тррррансмутацией! Вот!! «

«Чего? «

«Твой бывший женишок, под руководством Учителя, естественно, собирается свинец преобразовать в золото. «

«И что? Золото будет нормальным? И со временем не развалится и не преобразуется обратно? «

«Этого я не знаю…. Он же первый раз этим заниматься будет. «

«Да, Марусь, ты, в этот раз, права, надо было брать не меньше десяти процентов в день, за риск. «

«Вот!! «

«Короче не хвастайся, а достать ему требуемую сумму. Он в курсе условий? «

«Есстесственно…»

Мара изогнулась и отрыгнула на пол горку золотых монет.

— Одрик, держи и не сочти за труд пересчитать, а то Мара всегда норовит обсчитать.

Демон посмотрел на меня укоризненно и выплюнула изо еще пару монет, дескать, они к языку прилипли.

— И все равно пересчитай. — Мара фыркнула и отвернулась с видом оскорбленного достоинства. Мой бывший женишок сгреб монеты, не считая, это он зря, и радостно удалился.

Одрик нашел Лотти и Кани вместе, разбирающих короба с пожитками из его старого дома. Он высыпал на столик все золотые кроны, взял себе парочку как образец.

— Вот, девочки, это на неотложные дела. Меня не ждите, я сегодня буду поздно, — и уже выскочил в коридор, его за рукав схватила сестра,

— Одрик, что же ты делаешь?!

— Что? Я решаю наши проблемы.

— Да, я знаю. Но так нельзя, убегаешь невесть куда, когда вернешься — «поздно»… И Кани не сказал ни слова, а она к каждому шороху прислушивается. Ты где-то уже перекусил, а она не ест, не пьет без тебя.

— Но ты же не моришь себя голодом в отсутствие Рора.

— Я знала, на что шла, и иллюзий на его счет не испытывала. А она верит, что ты особенный, и не смей ее разочаровывать, не смей ее обижать.

— Да как я ее обижаю, я же это для нее делаю?

— Обижаешь невниманием. Проблемы всегда будут, не эти, так другие, а она замирает, как только шаги твои услышит. А ты уходишь, и слова ей не скажешь. Так что задержись с ней на несколько минут, никуда проблемы не убегут.

И Лотти прикрыла дверь в их комнату….

… Кани через цветные стекла столовой смотрела вслед Одрику, пока тот не скрылся из вида.

Пустынный варг нехотя пробирался сквозь занудный каравачский дождь.

«И куда это мы направляемся? Вроде собирались заняться классическим вариантом трансмутации? «

«Так я из свинца должен сделать золото. Что собственно и требуется. «

«И где мы этим будем заниматься? «

«Сначала надо раздобыть свинец, вот туда я и направляюсь. «

«И где у вас тут в Караваче свинец продают? Разве в погребальном храме? Ах-да, здесь же есть мастерская обустройства склепов, там свинец обязательно должен быть. «

«Должен, но мы туда не пойдем. «

«Уж не хочешь ли ты сказать?!.. «

«Хочу, и не сказать, а сделать. Надеюсь, мама на меня не обидится. «

Еще в самом начале лета, когда у Одрика были деньги, и не было проблем, он заказал у местных свинцевальщиков двери для семейного склепа. И свинец там был чистый, без олова или серебра. Серебро добавляют, если хотят показать, как они любят своих усопших предков, олово, если хотят узнать у них древние семейные тайны. Некоторые еще и золотят кованые свинцом двери, покрасоваться еще никому не запрещалось, даже здесь, на упокоище. Одрик поставил только свинец, для защиты покоя своей матери и бабушки.

Одрик подошел ко входу, огляделся…. Ему вспомнился такой же сырой осенний день, когда они вместе с матерью перенесли сюда, и поставили в ниши биватар[9] с костями бабушки. Несколько крупных костей — это все что оставляют от тела храмовые животные. Когда мама покупала это место на храмовом кладбище, то из-за нехватки денег пришлось приобрести крохотный кусочек земли с самого края, а вокруг был голый пустырь. Сейчас все вокруг уже было застроено такими же крохотными домиками-склепами. Кое-где торчал высокий бурьян, буйно росли кусты сеи, а склеп семьи Бакери оплели ветки вьющегося медоцвета. Сейчас его покрасневшие листья, среди которых терялись крупные горькие ягоды цвета крови, пологом накрывали двери в место упокоения его родных.