Джон Толкиен - Две твердыни

— Да-да, господин! — ответил Голлум. — Мы в ужасной опасности. У Смеагола кости дрожат от страха, но он не убегает. Надо помочь доброму хоббиту.

— Я говорю не о той опасности, которая нам всем грозит, — продолжал Фродо. — Есть другая, которой подвергаешься ты один. Ты поклялся на том, что называешь Сокровищем. Помни! Сила этого Сокровища тебя связывает и вынуждает держать слово, но она же может обмануть и погубить тебя. Ты уже ей поддаешься. Ты начинаешь изменять. Ты выдал себя, произнес: «Верни Сокровище Смеаголу». Никогда так больше не говори! Не позволяй этой мысли угнездиться у тебя в голове. Ты его никогда не вернешь. А если будешь его желать, плохо кончишь. Повторяю: никогда не вернешь. Я надену его на палец в минуту крайней опасности, Смеагол; ты давно в его власти, и если я надену его и прикажу, ты все исполнишь. По моему приказу ты прыгнешь в пропасть или бросишься в огонь. А мой приказ таким и будет. Берегись и помни!

Сэм смотрел на Фродо с почтением и удивлением. В глубине души он считал, что непонятная доброта хозяина исходит от некоей слабости характера. Он нисколько не сомневался, что господин Фродо умнее всех на свете (не считая Гэндальфа и старого Бильбо), но думал, что с Голлумом тот возится зря.

Голлум тоже, оказывается, ошибался в его хозяине и принимал доброту за глупость. Неожиданная речь хоббита его поразила. Он упал на землю и забулькал что-то непонятное, изредка повторяя: «Хороший господин, добрый».

Фродо терпеливо подождал, а потом сказал, уже не так строго:

— Ну теперь, Голлум, или Смеагол, если хочешь, чтобы тебя так называли, говори, где другая дорога, и объясни мне, если сможешь, достаточно ли она надежна, чтобы ради нее сворачивать с прямого пути. Говори быстро, я спешу.

Но Голлум был слишком потрясен, чтобы сразу заговорить: грозная речь Фродо все перевернула в его мозгу. Он хныкал, скрипел, обрывал слова на половине, ползал под ногами у хоббитов и умолял их сжалиться «над бедным Смеагольчиком». Довольно много времени прошло, пока он успокоился настолько, что Фродо смог из его заплетающегося бульканья понять, что если идти по западной дороге вдоль Сумрачных Гор, то можно дойти до места, где растут кольцом большие деревья. Там перекресток. Одна дорога ведет прямо в Звездную Цитадель Осгилиат и к мосту через Андуин, а другая — на юг.

— Она ведет далеко, далеко, далеко, — говорил Голлум. — Мы никогда по ней не ходили, но говорят, что она через сто гонов приводит к большой воде, которая всегда волнуется. Там много рыбы и огромные птицы, которые едят рыб. Хорошие птицы. Но мы там никогда не были, это счастье не для нас. А еще дальше — другие страны, где Желтое Лицо очень сильно греет, где редко бывают тучи и где живут злые черные воины. Туда мы не хотим, не нужны нам эти страны.

— Нет, конечно, — сказал Фродо. — Но ты отвлекся. Куда ведет третья дорога?

— Да, да, третья дорога, — будто вспомнил Голлум. — Есть третья дорога, она сворачивает влево. Эта дорога сразу поднимается в гору и уходит в большую тень. А когда по ней обойдешь вокруг Черной Скалы, то увидишь такое, что захочется залезть под землю.

— Что увидишь? Какое «такое»?

— Старая крепость, очень старая и очень страшная. Мы слышали о ней от путников, которые приходили с юга, давным-давно, когда Смеагол был молодым. Да-да, вечерами мы слушали их рассказы под ивами на берегу Великой Реки, мы были молодыми, и Река тогда была молодая, голм-голм-голм… — Голлум снова заныл и забулькал.

Хоббиты терпеливо ждали.

— С юга приходили рассказы про высоких людей с блестящими глазами, — продолжал Голлум, — про дома из камня, как горы, про короля в серебряной короне и его Белое Дерево. Красивые рассказы. Большие люди строили большие башни. Одна была белая, как серебро, в ней хранился прозрачный белый камень, белые стены были толстые-толстые. Мы много слышали о Лунной Башне.

— Наверное, это Минас Итиль, крепость, которую построил Исилдур сын Элендила, — сказал Фродо. — Именно он отсек палец у Врага.

— Да-да, у Черной Руки только четыре пальца, но ему и четырех хватает, — вздрогнув, сказал Голлум. — Он возненавидел город Исилдура.

— Он все ненавидит, — сказал Фродо. — Но какое отношение имеет Лунная Башня к нашей дороге?

— Башня была и есть, большая башня, белые дома и крепость с белыми стенами, только уже не красивые, не хорошие. Тот все завоевал. Сейчас там страшно. Путники боятся одного вида, обходят далекой дорогой, боятся тени. Но туда надо идти. Это единственная дорога. Там горы ниже, а старая дорога идет по ним вверх, вверх, через темный проход на самом верху, а потом вниз, вниз, на Горгорот, — Голлум понизил голос до шепота и весь дрожал.

— Чем же это нам поможет? — спросил Фродо. — Враг знает все свои горы и стережет, наверное, все дороги, как и эти ворота. Или крепость пустая?

— Не пустая, нет! — ответил Голлум. — Она кажется пустой, но она не пустая! В ней живут страшные орки, там всегда орки и еще другие живут, еще страшнее. Дорога поднимается в тень стен и идет через перевал. Там ворота с башней. Те, кто в башне сидят, все видят. Это Молчащие Стражи.

— Так ты советуешь пройти еще больший путь на юг, чтобы попасть в такую же западню, как вот эта или еще похуже? — спросил Сэм. — Может, мы туда даже не дойдем.

— Нет, нет! — сказал Голлум. — Хоббиты должны понять. Тот не ждет нападения со стороны Лунной Башни. Его Глаз круглый, но он больше следит за одной стороной, и тогда не может видеть другую. Ему не видно все сразу. Он победил целую страну на Запад от Темных Гор и сторожит мосты. Он думает, что к Лунной Башне никто не сможет пройти без большой битвы на мостах или без лодок, а их он бы сразу увидел.

— Ты, кажется, слишком хорошо знаешь все мысли Врага, — сказал Сэм. — Ты что, недавно с ним беседовал? Или наслушался сплетен от своих приятелей-орков?

— Злой хоббит, несообразительный, не верит Смеаголу, — ответил Голлум, обиженно отворачиваясь от Сэма к Фродо. — Смеагол говорил с орками, с разными тварями раньше, чем встретил господина. Он далеко ходил, очень далеко. То, что он говорит, теперь многие говорят. Самую большую угрозу Тот ждет с севера, значит, и нам с севера всего опаснее приходить. И Он будет выходить через Стальные Ворота, в любой день может оттуда выйти. Только через эти ворота может выйти большое войско. А с запада Тот ничего не боится, там сторожат Молчащие Стражи.

— Вот именно, — вставил опять Сэм, не давая сбить себя с толку. — А мы туда подойдем, постучим в ворота и вежливо спросим, как пройти в Мордор. Может быть, те стражи такие молчащие, что вообще нам не ответят? Вздор это все. Так мы и тут можем попытать счастья, ноги целее будут.