Линн Рэйда - Смерть и солнце

Южанин, как обычно, ничего ей не ответил. Он упорно избегал вступать с ней в пикировку, так что приходилось развлекать себя самой. Учитывая ее нынешнее состояние, это было непросто. Под сломанными ребрами свернувшимся ежом сидела боль. Надо было лечь, но все силы ушли на то, чтобы устроиться возле окна - очень уж соблазнительным казалось посмотреть на каларийца и его волчонка в деле.

Теперь Королеве уже не казалась такой невероятной мысль, что Гирса в самом деле мог прикончить этот парень. Правда, в тот момент ему должно было быть лет одиннадцать-двенадцать, но, если он учился владению мечом у коадъютора, то даже в этом возрасте он вряд ли был совсем уж неумехой… если к этому прибавить обычную для таких сопляков увертливость, а заодно - известное везение, то слова южанина о смерти Гирса могли оказаться правдой.

Она вдруг подумала, что в самом деле взяла бы волчонка к себе на корабль - разумеется, если бы они встретились в других условиях.

Мысль была странной. Почти столь же странной, как и те отношения, которые установились между ними в эти дни.

Несмотря на неприязнь, которую он даже не пытался скрыть, южанин оказался исключительно заботливой сиделкой. Постоянно находился рядом с ней, не отлучаясь даже на минуту, поддерживал ей голову, пока она пила, и даже с удивительной серьезностью прислушивался, ровно ли ее дыхание, когда считал, что Королева спит. Но вместе с тем он явно не переставал все время растравлять себя мыслями про всякую чушь - пиратские налеты на прибрежные деревни, проданного в рабство сосунка… этого, как его там? Линара. Айю это забавляло, но одновременно - пробуждало в ней досаду. Хотелось сгрести упрямого южанина за воротник, как следует тряхнуть его и сообщить, что мир не делится на черное и белое, а если вдруг он ей не верит, то пусть учится хотя бы у своего сюзерена. Впрочем, Королева сильно сомневалась, что ее слова и даже пример лорда Ирема могли заставить Рикса передумать. Он, похоже, относился к тому редкому - и крайне неприятному - типу людей, которые начисто лишены способности принимать жизнь такой, как есть. Людей с таким стальным, упрямым проблеском в глазах она встречала и раньше. Иногда они внушали уважение, но большую часть времени ее от них тошнило.

Энониец между тем заметил, что она не может лечь, и, как это уже бывало, разом позабыл о своей демонстративной отстраненности.

- Подожди, я помогу.

Айя не успела возразить и только скрипнула зубами, ощутив мальчишескую руку, просунутую ей под плечи и поддерживающую ее, пока "дан-Энрикс" расправлял сбившееся одеяло. Айе захотелось выругаться, но она сдержалась. Злиться на самоуправство энонийца было совершенно бесполезно.

- Так удобно?.. - деловито спросил он. Пришлось кивнуть, чтобы ему не пришло в голову устроить ее как-то по-другому. - Тебе нужно что-нибудь еще?

Айя уже собиралась издевательски заметить, что до сих пор он прекрасно обходился без ее советов, прежде чем навязаться с очередной бессмысленной услугой, но внезапно ее осенило, как воспользоваться предложением южанина.

- Да, очень даже нужно. Ты не мог бы принести мне гребень?

- Эм-м?.. - парень явно не ожидал чего-нибудь подобного, поскольку выглядел порядком озадаченным.

- Обычный гребень. Для волос. Ужасно надоело выглядеть, как пугало.

Оруженосец коадъютора задумался. Судя по его прическе, сам он вполне обходился пятерней. Темные, немного вьющиеся волосы в беспорядке падали ему на лоб, а если они начинали лезть в глаза, то энониец просто отбрасывал их назад коротким, резким жестом, придававшим ему сходство с норовистой лошадью, трясущей головой.

- Кажется, у меня был один в дорожной сумке, - вспомнил парень через несколько секунд. - Сейчас принесу.

И он действительно принес. Дешевый деревянный гребень со сколотым краем и короткими зубцами выглядел так, что в другое время Айя бы побрезговала к нему даже прикоснуться, но сейчас эта убогая вещица привела ее в восторг. Она с трудом уселась и попробовала расчесать изрядно потускневшие и перепутанные пряди, но утихомирившаяся было рана моментально разболелась снова. Королева откинулась на подложенный под плечи валик, тяжело дыша. Южанин попытался забрать гребень из ее руки, но Айя сжала пальцы.

- Ничего… оставь. Я справлюсь.

- Может, лучше я? - быстро предложил Рикс. - Тебе же больно.

Вот тут она и в самом деле удивилась. Подавать ей воду и присутствовать при перевязках - это еще ладно, но чтобы упрямый энониец по собственной воле вызвался ее причесывать?

Парень тем временем присел на краешек ее кровати, и прежде, чем Айя успела что-нибудь съязвить, забрал у нее гребень. И с удивительной серьезностью взялся расчесывать некогда золотистые, а теперь тусклые и спутанные волосы. Айя сначала напряглась, но несколько секунд спустя расслабленно откинулась обратно на подушку, полуприкрыв глаза и наблюдая за южанином из-под полуопущенных ресниц. Сказать по правде, положение нельзя было назвать таким уж неприятным. Рикс был не так ловок с гребнем, как она сама, но добросовестно старался не доставить ей каких-то неудобств. Девушка никогда бы не подумала, что намозоленные, огрубевшие от меча и гребли руки энонийца могут действовать так бережно. Айе внезапно захотелось, чтобы на месте волчонка сидел сероглазый калариец. И с такой же осторожностью распутывал бы прядь за прядью.

Но со стороны мессера коадъютора такой поступок был вполне понятен. Тогда как здесь…

Глупый волчонок, - подумала Королева почти грустно. С врагами можно пить вино, можно шутить, можно даже любиться, как когда-то они с Иремом. Но никогда, запомни - никогда, нельзя жалеть своих врагов. Особенно если назавтра тебе, может быть, придется снова с ними драться.

Дверь каюты распахнулась, и возникший на пороге мессер Ирем несколько секунд молча смотрел на них. Рикс из чистого упрямства продолжал возиться с ее волосами, игнорируя своего сюзерена. Айя ощутила странное волнение.

- А ну-ка отойди, - велел южанину сэр Ирем, подходя к ее кровати. Рикс недоуменно оглянулся, но лорд Ирем, ничего не объясняя, молча отобрал у парня гребень и несильно подтолкнул того в плечо. Только когда рыцарь занял только что освободившееся место, до волчонка, видимо, что-то дошло. Почти такое же лицо - беспомощное и сердитое - у него было в тот момент, когда сэр Ирем на руках вносил ее по сходням. Спасибо и на том, что у него хватило выдержки уйти, не сказав коадъютору ни слова. Айя ожидала, что он напоследок громко хлопнет дверью, но южанин осторожно притворил за собой дверь.

В таком настроении, в каком он вышел из каюты Айи, Крикс обычно шел, куда глаза глядят, или же седлал Фэйро и носился по окрестностям столицы. Но на корабле идти было особо некуда, и это лишь усиливало его раздражение.