Терри Гудкайнд - Третье царство

— Ты этого хочешь?

— Нет, — успела ответить Кэлен до того, как Морд-Сит ударила ее еще раз.

Эрика ухмыльнулась, отпуская волосы Кэлен, откинулась назад и скрестила руки на груди.

Тыльной стороной запястья Кэлен вытерла кровь, сочащуюся изо рта.

Аббат Дрейер с удовлетворением посмотрел на нее еще раз, прежде чем повторить вопрос.

— Я спросил, на что это было похоже. И ожидаю ответа. Эрика тоже. Мы оба сгораем от любопытства.

Кэлен непонимающе уставилась на него.

— О чем ты говоришь? Что было похоже на что?

Движением руки он изобразил долгое падение с большой высоты.

— Ты знаешь, о чем я. Спуск, падение со скалы. Тебе и правда следует быть осторожнее. Упав однажды подобным образом из-за своей неловкости, ты можешь погибнуть. Итак, на что это было похоже?

Кэлен чувствовала, что ее губы отекли и разболелись не на шутку. Больше всего на свете она хотела задушить этого человека.

— Мне не особо понравилось.

Аббат изумленно приподнял бровь.

— Серьезно? И почему же?

Кэлен посмотрела на Морд-Сит и снова на него.

— Было страшно.

Дрейер издал короткий смешок.

— Да, представляю. — Он скрестил руки и откинулся назад, наблюдая за Кэлен. — Но в этом и был весь смысл.

— Смысл?

Он пожал плечами.

— Конечно.

— Боюсь, я не очень хороша в отгадывании. Почему бы тебе просто не сказать, в чем был смысл.

— В том, чтобы напугать тебя смертью, разумеется. Ты ведь испугалась, оказавшись так близко к ней? Знаешь, в тот самый момент, когда ты была почти у самой земли, за мгновение до столкновения?

— Значит, смысл был в том, чтобы напугать меня. Хорошо, тебе удалось. Я испугалась. Доволен?

Он с улыбкой повернулся к Морд-Сит.

— Она все никак не поймет.

— Она поймет, — ответила Морд-Сит, раскачиваясь взад и вперед в такт подпрыгивающей на ухабах карете. — Со временем.

— Вероятно, ты права, — сказал он со вздохом.

Кэлен сидела молча, не желая доставить ему удовольствие вопросами о том, что он имеет в виду.

— Разве тебе не интересно? — спросил он наконец. — Тебя не удивляет, что я сделал?

Кэлен отлично понимала, о чем он. Аббат спрашивал, не любопытно ли ей, как ему удалось с помощью дара остановить ее падение за мгновение до столкновения с землей.

Кэлен выросла среди волшебников, многое знала о магии и ее возможностях. Одаренные могли поднимать с помощью магии вещи, даже довольно тяжелые, и ловить падающие предметы до того, как те столкнутся с землей.

Но они не были способны совершить подобное с живыми существами, тем более с людьми.

Жизнь каким-то образом препятствовала подобного рода манипуляциям. Наличие души не позволяло магии поднимать людей, за исключением редких случаев, да и то на короткий промежуток времени. В противном случае все они умели бы летать. Волшебники однажды объясняли ей это правило, но сейчас оно не имело значения.

Действительно важным был тот факт, что Людвигу Дрейеру удалось с выдающейся точностью поймать ее так близко от земли и остановить падение. Когда она замерла в воздухе, лицо ее было в нескольких дюймах от почвы. Потом аббат плавно и мягко опустил Кэлен на землю.

Это ужасное, отвратительное, шокирующее чувство заставило ее дрожать как осиновый лист.

— Да, — отозвалась Кэлен, — на самом деле мне любопытно. Как ты это сделал? У тебя явно есть дар, который ты скрывал от нас во Дворце. Никогда не встречала волшебников, способных на такое. Насколько я знаю, дар нельзя использовать подобным образом.

Аббат удовлетворенно улыбнулся.

— Совершенно верно. Дар не способен на такое. Но, видишь ли, я обладаю силами другого рода.

— Дар есть дар.

— Да, пожалуй, это так, но некоторые, например, я и Магистр Арк, смогли расширить свои возможности и начать использовать оккультные силы. Никто в мире просто не в состоянии понять то, чем мы владеем или на что способны. — Он указал в окно. — Одно из преимуществ жизни в такой глуши — возможность изучать темные искусства дикарей, а затем преобразовать их в нечто совершенно иное, нечто большее, чего дикари не могут даже представить. Ведь они не имеют дара и никогда не познают истину.

— Тебе следует очень осторожно использовать такие темные искусства.

Аббат вновь широко улыбнулся. Кэлен устала от его улыбок. Казалось, злорадство — его самоцель.

— Я не боюсь, — ответил он низким, зловещим голосом.

Кэлен хотела сказать, что ему следовало бы бояться. Но передумала.

Он оживился.

— Но ты боялась. Когда падала, я имею в виду. Ты была просто в ужасе.

— Я уже говорила, что это так, — сказала Кэлен, когда их подбросило на каменистом участке дороге.

Толчок отозвался болью в животе, у нее перехватило дыхание, а челюсть снова начала пульсировать. По крайней мере, губы больше не кровоточили.

— Этого я и добивался.

Кэлен напустила на себя мрачный вид.

— Думаю, ты уже не в том возрасте, чтобы пугать девочек.

Морд-Сит громко рассмеялась.

— Она забавная. — Эрика взглянула на аббата Дрейера. — Такая смешная.

Он скорчил гримасу, но проигнорировал Морд-Сит.

— Существует точка страха, — произнес он терпеливо. — Я пытаюсь разъяснить свою цель и ее связь с задачей всей моей жизни.

Кэлен глубоко вздохнула. Ей совсем не хотелось разговаривать. С тех пор как Эрика ударила ее в челюсть, попытки говорить причиняли боль. Но она понимала, что разговора не избежать.

Кроме того, нужно узнать, что Дрейер имел в виду, говоря о задаче всей его жизни и о своих делах в аббатстве. Кэлен догадывалась, что достаточно лишь небольшого поощрения, и он выложит все.

— Сожалею, аббат, но падение с утеса и спасение за мгновение до соприкосновения с землей для меня в новинку. Боюсь, если ты и преследовал какую-то цель, проделывая это, я ее упустила.

На сей раз он склонился к ней без улыбки.

— Тогда, в самом конце, в последний миг перед тем, как ты с абсолютной уверенностью поняла, что умрешь, у тебя было озарение? Какие-нибудь последние мысли? Воспоминания о жизни? Многие говорят, что столкнувшиеся со смертью люди в один миг переживают всю свою жизнь, словно видят ее перед глазами. И меня интересуют твои последние мысли в тот момент, когда ты осознала, что сейчас умрешь.

Кэлен пришлось отвести взгляд. Вместо этого она стала смотреть на бесконечные деревья и ветви, мелькавшие за окном.

— Ну? — спросил аббат. — О чем ты подумала в последний момент?

— Тебе не понять, — прошептала она, не оборачиваясь.

Некоторое время они ехали молча.

— В таком случае, — наконец сказал Дрейер, — почему бы не объяснить мне?