Эльфийка и Орден Чистоты (СИ) - Снежная Марина

— Ты что все видела? — он чуть смутился, но тут же независимо вскинул голову. — Он сам нарвался, нечего было лезть куда не просят.

— Ну вот когда ты уже перестанешь на людей бросаться? — вздохнула я.

Мой риторический вопрос Вэйд ожидаемо проигноровал, вместо этого свел брови.

— Ты почему два дня не показывалась? Мы уже Мирна знает что напридумывали.

— Прости, — я покаянно вздохнула. — Никак не получалось разобраться в плетениях защиты крепости, и я не хотела вас расстраивать.

Некоторое время мы молчали, потом Вэйд потянулся в ту сторону, где я находилась. Я тут же шагнула ближе и протянула руку, коснувшись его пальцев. Разумеется, моя ладонь скользнула сквозь плоть, но Вэйд вздрогнул, почувствовав пересечение наших энергий.

— С тобой там нормально обращаются? — спросил напарник, напряженно глядя будто бы прямо в глаза.

У меня перехватило дыхание от захлестнувших эмоций. Как же хотелось прикоснуться к нему по-настоящему, прильнуть к четко-очерченным выразительным губам, снова ощутить их вкус.

— Да, все в порядке, — тихо откликнулась. — Пока Аоталь ни о чем не подозревает.

Я решила, что о неприятной сцене в спальне говорить не стоит, а то еще глупостей наделает. Не став дожидаться остальных, понесется вызволять меня прямо сейчас.

— Это хорошо, — облегченно проговорил Вэйд. — Тогда этот мерзавец имеет шанс прожить немного дольше. И я все-таки подожду до того момента, пока его не допросят на глазах у князей остальных кланов. Впрочем, обещать твердо не могу.

Я улыбнулась.

— А вот насчет второго ублюдка… — Вэйд предвкушающе прищурился. — Любителя издеваться над беззащитными девушками… Жить он будет ровно до того момента, пока не окажется поблизости от меня.

— Уж прости, Огненная Плеть, — послышался рядом вкрадчивый голос Бешеного Лиса. Он будто материализовался из тени скалы, нависающей над площадкой, на которой мы стояли. И как только подкрался так незаметно? — Но этот мой. Гаденыш посмел прикоснуться к моей женщине, а такого я никому не спущу.

Вэйд явно хотел возразить, но что-то во взгляде Лиса остановило. Я сама невольно содрогнулась, настолько чужим и жестким стал взгляд обычно добродушного, насмешливого оборотня.

— А справишься? — поведя плечами, будто отгоняя наваждение, спросил Вэйд. — Он ведь сильный менталист.

— Это уже мои проблемы, — в этот раз широкая улыбка Бешеного Лиса больше напоминала оскал.

Воцарилась тишина, которую прервал уже обретший привычный дружелюбно-насмешливый вид оборотень:

— Судя по всему, малышка здесь? Или ты, старина, настолько спятил, что принялся сам с собой разговаривать?

Вэйд недобро сверкнул глазами, но в этот раз кидаться на Лиса не стал. Наверное, меня постеснялся. Или, и правда, его недавняя раздражительность объяснялась тревогой за мою судьбу.

— Да, Ленора здесь.

— Есть новости? — в отличие от Вэйда, Лис мигом вычленил главное — то, что вряд ли бы я появилась здесь просто так.

— Да, кое о чем нужно посоветоваться. Думаю, это должны услышать все, — подумав, сказала. — Ведь от этого зависит судьба каждого, кто отправился в поход.

Вэйд передал мой ответ Лису, и тот кивнул. Мы молча двинулись обратно в пещеру.

Некоторое время после слов Вэйда, передавшего мои рассуждения, царила напряженная тишина. Первым заговорил Сарт Линнар, обведя всех пытливым взглядом:

— Настораживать князя Тадарана нельзя. Так что не следует пытаться порушить защиту сейчас. Придется рискнуть и оттягивать этот момент до последнего. Но мы в любом случае знали, что можем отсюда и не вернуться. И все равно должны попытаться прорваться в крепость. Если ничего не сделать, лишь вопрос времени, когда окажемся или рабами орков, или мертвецами.

— Я тоже считаю, что лучше смерть в бою, чем участь жалкой крысы, трясущейся за свою жизнь, — заявил Риаган. — Не в обиду будет сказано присутствующим здесь оборотням, — он метнул взгляд на двух, по виду сильно смахивающих на вышеупомянутых крыс молодчиков.

О том, зачем их взяли, догадаться нетрудно. В любой крепости найдется лазейка, через которую может проскользнуть маленький грызун. Наверное, надеялись, что оборотни-крысы сумеют обойти защиту и найти способ впустить остальных. Теперь, когда я лучше изучила артефакт, охраняющий крепость, прекрасно понимала, что их надежды обречены на неудачу. Уж слишком совершенная защита. Создавал ее поистине гениальный мастер. Так что единственный шанс для нас — то, что у меня все-таки получится убрать связь с медальоном. Хотя даже тогда останется обычная защита, как и во всех крепостях эльфов. Но ее есть шанс проломить.

У меня похолодело внутри от осознания, что большинство тех, кто сейчас окружает, живыми из земель клана Тадаран не уйдет. Даже если все получится. Но Сарт Линнар прав — слишком многое поставлено на карту. Жизни десятков ради жизней тысяч — этим людям есть за что умирать.

Впервые я размышляла не с точки зрения отдельной личности, а смотрела шире. А еще задумалась над тем, что там, за стенами покоев, где меня разместили, живут мои сородичи. Те, кто вынужден терпеть власть тирана просто потому, что у матери когда-то не хватило решимости бороться с ним. Она предпочла бежать и прятаться, а не отстаивать свои права. Подозревала ли княжна Лавинель, чем это обернется не только для клана Тадаран, но и для всего мира? Что может принести проклятый Аоталь нам всем?

Глядя, как собравшиеся в пещере бурно обсуждают, что делать, даже если у меня не удастся отключить защиту, я думала о том, что тоже не имею права сдаваться. Не получится с артефактом — костьми лягу, но что-нибудь придумаю. Просто сидеть и трястись в ожидании, пока за мной придут и решат мою судьбу, не собираюсь.

— Когда мне нужно быть готовой обрезать плетения? — спросила, дождавшись конца обсуждения и понимая, что эти люди тоже пойдут до конца.

— Мы окажемся неподалеку от крепости завтра к вечеру, — произнес Риаган. — Но разумнее будет затаиться на ночь и выступить на рассвете. Тогда, когда этого меньше ожидают.

— Хорошо. Значит, с первыми лучами солнца я попытаюсь снять защиту.

— Будем надеяться, что у вас получится, — произнес Сарт Линнар. — Но мы в любом случае будем прорываться. Пока птеры отвлекут внимание атакой сверху, оборотни попробуют найти лазейку. Остальные будут прикрывать.

Возвращаясь в свои покои в замке Тадаран, я чувствовала, как от волнения все во мне буквально бурлит. Как выдержать целый день, а потом часть ночи? Отсрочка неизбежного воспринималась худшим, что можно представить. Уже послезавтра мы или совершим то, что сейчас представляется почти невозможным, или погибнем.

А в том, что я разделю участь остальных, не сомневалась. Аоталь, несомненно, поймет причину налета, и в живых меня не оставит. Да я и сама нашла бы способ со всем покончить в ином случае. А перед этим захватить с собой на тот свет проклятого дроу.

Когда, встав с кровати и подойдя к зеркалу, взглянула на свое отражение, едва не отшатнулась. Никогда не видела у себя такого выражения лица. Словно и не я вовсе. Бледная, с горящими решимостью глазами, почти страшная.

С трудом заставила себя выдохнуть и успокоиться. Потом улыбнулась, поймав себя на том, что подобную улыбку недавно видела на лице Лиса, предвкушающего смерть того, кто едва не лишил жизни его возлюбленную. Невольно поежилась и вернулась в постель.

ГЛАВА 32

Никогда еще ни одна ночь не тянулась так долго. Боясь проспать самые коварные рассветные часы, когда сон особенно сладок, я решила и вовсе не спать. И как назло, глаза сами собой закрывались, воспринимая это не иначе как пытку. Сказывались прошлые ночи, когда я то и дело вскидывалась от кошмаров и долго не могла уснуть. Теперь же забыться дремой хотелось немилосердно, а нельзя. Если просплю, для друзей это будет фатальным.

Так что вначале пыталась читать пафосную историю любви пера какого-то эльфийского писателя, книгу которого нашла в кабинете. От напыщенности слога и возвеличивания собственной расы зубы сводило, но ничего лучше не нашлось. Другие книги или были в том же роде, или представляли собой научные трактаты.