Джон Норман - Мародеры Гора

— Вниз! Катись! — приказал один из воинов.

Курию заставили опуститься на колени, а затем на живот. Мимо пробежала девушка, которую подгонял черно-коричневый слин. Земля во многих местах стала мягкой от крови, и я несколько раз поскользнулся. Мы пробирались между телами, в основном это были погибшие курии, нам удалось захватить их врасплох. Справа я заметил, как пять человек расположились возле костра и поджаривают лапу курии. Запах был одновременно тяжелым и сладковатым, похожим на запах крови. Вдали виднелся Торвальдсберг. Хрольф с Востока, бородатый великан, попросивший разрешения присоединиться к нам, стоял, опираясь на свое копье, и мрачно разглядывал поле боя. Неподалеку установили раму из деревянных шестов. К ней за ноги подвесили тела пяти курий. Двоих собирались насадить на вертел; двое других висели нетронутыми в стороне. Из горла пятого вытекала в подставленный шлем кровь.

— Ивар Раздвоенная Борода! — позвал воин, державший шлем.

Он протянул Ивару шлем, и тот сотворил над ним знак Тора. Затем сделал глоток и протянул шлем мне. Я вылил немного крови на красноватую грязную землю.

— Та-Сардар-Гор, — сказал я, — Царствующим Жрецам Гора.

Я посмотрел на кровь и не увидел ничего особенного — всего лишь кровь курии. И тогда я сделал глоток.

— Пусть ярость курий поселится в ваших сердцах! — воскликнул воин.

А затем, забрав у меня шлем и откинув голову, осушил сосуд. Кровь стекала из уголков его рта на меховой воротник плаща. Воины, стоявшие вокруг нас, радостно вопили.

— Пошли, — сказал нам Ивар.

— Смотрите, — позвал нас какой-то человек.

Большим ножом он пытался срезать кольцо из красноватого сплава с руки погибшего курии. Но у него ничего не получалось. Тогда северянин отрубил руку курии топором и поднял окровавленное кольцо, которое было единственным украшением этого зверя.

— Высший чин, — сказал Ивар.

— Да, — согласился воин.

У него за спиной стояла обнаженная рабыня, светлые волосы которой ниспадали до самой талии. Я понял, что она принадлежит этому воину.

— Мы победили! — сказал ей воин и показал кольцо.

Поверх железного ошейника на горле девушки был надет тяжелый курийский ремень с огромным кольцом. Воин заставил девушку просунуть руки в кольцо из красноватого сплава, которое снял с курии, а затем крепко привязал ее запястья к кольцу. После этого он вытащил из-за пояса длинную шелковистую веревку и, сложив ее пополам, пропустил через кольцо на шее девушки, оставив два свободных конца. Проделав все это, он швырнул ее навзничь на тело убитого курии, взял два свободных конца веревки и связал девушке руки над головой; после этого, согнув ей колени, он привязал один конец веревки к левой щиколотке, а другой — к правой. Это называется германский лук любви. Внимательно посмотрев на девушку, воин разрезал курийский ошейник своим громадным ножом и отбросил его в сторону. Теперь на ней остался только его ошейник. Девушка закрыла глаза и, лежа на теле курии, попыталась шевельнуться. Труп все еще был теплым.

— Мы победили, — сказал воин.

— Это вы победили, — открыв глаза, сказала девушка. — Я всего лишь рабыня. — Она заплакала. С оглушительным хохотом воин упал на нее.

— Ивар! Ивар! — звал чей-то голос.

Мы услышали, как девушка вскрикнула от удовольствия.

— Ивар! — настойчиво звал голос.

Ивар Раздвоенная Борода поднял голову и увидел, что ему машет рукой Оттар.

Мы направились к нему. Он стоял возле сожженных, поваленных палаток Торгарда из Скагнара.

— Тут пленники и богатая добыча, — сказал Оттар.

Он махнул рукой, показывая на одиннадцать воинов Торгарда из Скагнара, у которых отобрали шлемы, ремни и оружие. Они стояли, скованные цепью за шеи, на руках были надеты наручники.

— Я вижу только добычу, — сказал Раздвоенная Борода.

— На колени! — приказал Оттар.

— Продай их, как рабов, в Лидиусе, — приказал Раздвоенная Борода и отвернулся.

— Голову вниз! — скомандовал Оттар.

Пленники встали на колени, опустив головы на грязную землю.

Раздвоенная Борода осмотрел множество ящиков, ларцов и мешков с богатой добычей. Я уже видел все это утром, когда преследовал курию среди палаток Торгарда из Скагнара.

Чуть в стороне стояли на коленях шелковые девушки, которые теперь выглядели совсем не так, как утром в палатке. Всего их насчитывалось семнадцать. Роскошные шелка были испачканы, ноги заляпаны грязью. Руки стянуты за спиной веревкой. Всех девушек связали друг с другом при помощи шелковистой веревки, протянутой через кольца на ошейниках. Те, что носили цепи, были от них освобождены, ключи удалось найти в ларце в одной из соседних палаток. Над ними, гордо выпрямившись, держа веревку в руке, стояла Ольга, которая помахала нам с Иваром.

— Они теперь твои, мой джарл! — воскликнула она. — Я строго приказала им, чтобы они встали на колени спиной ко мне. Они так и сделали! И тогда я их связала.

Раздвоенная Борода рассмеялся, глядя на прелестных пленниц.

— Они же рабыни, — пожав плечами, небрежно бросил он.

Ни одна из девушек не осмелилась поднять на него глаза. Я заметил чуть в стороне бывшую мисс Пегги Стивенс с Земли, теперь ее называли Медовый Пряник. Ее глаза сияли от радости — ведь Ивар Раздвоенная Борода остался жив. Она подбежала к нему, встала на колени и опустила голову к его ногам. У нее, как и у Хорошеньких Ножек, вокруг живота несколько раз была обмотана веревка. Ивар Раздвоенная Борода за кольцо курийского ошейника поднял ее на ноги, теперь она стояла на цыпочках и смотрела на него. Он ухмыльнулся.

— Иди в загон, рабыня, — приказал он.

Девушка с обожанием посмотрела на него.

— Слушаюсь, господин, — прошептала она.

— Подожди, — сказала Ольга. — Не отпускай ее туда одну.

— Почему это? — поинтересовался Ивар.

— Ты помнишь, мой джарл, «золотую девушку» с Юга, ту, у которой проколоты уши? Она еще проиграла соревнование в красоте Гунхильде, — проговорила Ольга.

— Прекрасно помню, — ответил Ивар, облизывая губы.

— Посмотри, — рассмеялась Ольга.

Она подошла к большому куску палатки, который был небрежно наброшен на что-то, и откинула его в сторону. Подобрав под себя ноги, со связанными за спиной руками в грязи лежала хорошенькая маленькая темноволосая девушка, одетая в золотистый шелк, теперь перепачканный и разорванный, в золотом ошейнике и серьгах, та самая, что вступила в спор с рабынями Ивара, одетыми в скромные шерстяные туники. Она прошла обучение на Юге. Это была знаменитая южная шелковая девушка. В ярости она вскочила на ноги.

— Я не принадлежу куриям, — вскричала она.