Валерия Комарова - По ту сторону сна (Игра)

Мы в Дриме уже три года, я - двадцатка, а Ястреб уже почти на двадцать третьем уровне. Мы ещё не стали легендами, но обязательно ими станем, иначе и быть не может. Я уже ушла из университета и переехала в квартиру бабушки, подальше от родителей, не перестающих убеждать меня отказаться от Дрима. Будто сны - это наркотик! Ничего они не понимают... Монеты этой стороны уже признаны той, курс обмена грабительский, но мы Ястребом держимся на плаву благодаря найму и охоте. Высокоуровневых ботов в Дриме полно, а вот охотников, способных их положить, почти нет.

- Говорят, сегодня здесь будет выступить Ночная Певица. Останемся? - Он, как всегда, игнорирует моё недовольство. Ястреб вообще склонен не замечать мои обиды. Он эгоист до мозга костей, я мирюсь с этим лишь потому, что сама такая. Или хочу считать себя таковой...

Мой ответ ничего не изменит, Ястреб уже решил, но я всё-таки делаю вид, что моё мнение тут что-то значит:

- Останемся, конечно.

Ведущий и ведомый... Да, в дружбе всегда так. В любви, наверное, тоже.

Ты - демон, стоящий пред взором моим,Ты - ангел, парящий на крыльях любви,И если на землю ты падаешь вниз,Меня не забудь и с собой позови.С тобой я вступаю в земные вратаИ к солнцу лечу, чтобы в пепел сгореть.Ты в бездну низвергнешь меня с высоты,Но волны подхватят, не дав умереть.

Мы сидим и молчим. Пьём ставшее уже привычным отвратительное пиво и слушаем барда. Каждый думает о своём... Я - о том, что давно не говорила с Сашкой, а он...

Вода принимает в объятья своиИ нежно ласкает, целуя в глаза.А ты вырываешь меня из мечтыТуда, где темно и вокруг тишина.Во мраке вселенная тысячи лет.Где ад, а где рай разобрать нелегко.Зачем тогда вечность, когда тебя нет?Другой мне не нужен никто...[18]

Спроси я, он не скажет, чем заняты его мысли. Ястреб редко откровенничает, он - "вещь в себе", абсолютно самодостаточная личность. Это и привлекает меня в нем, ведь мне как раз нужен кто-то рядом для того, чтобы чувствовать себя комфортно. Я ненавижу одиночество.

- Кристи, завтра турнир на арене. Вступим? - спрашивает он.

- Сколько раз повторять, чтобы ты не называл меня так? - Качаю головой и вздыхаю. По-моему, он назло.

Ястреб хмурится и вскидывает руку, но вместо вспышки заклинания - ничего.

- Кристина мертва, - повторяет он. - Зачем ты пришла?

- Тебе так хочется верить в это? - не скрываю любопытства. Это больно, но ещё больнее вспоминать. Неужели он готов забыть всё то хорошее, что было? А ведь оно было... Я верю, последние поступки Ястреба - не его вина. Не он хотел меня убить - треснувший блок свёл его с ума, он не понимал, что творит. Настоящий Ястреб не пожертвовал бы мною. Он не привык разбрасываться ценными вещами.

Его глаза стекленеют, он смотрит сквозь меня. Я тянусь за новой кружкой, только что возникшей на столе, и поспешно прячу руки. Узор чешуек обвил запястья...

- Кристина Горина мертва, - повторяет он. Я облизываю пересохшие губы...

- Тогда кто я? Как я могу быть мертва, если сижу здесь, с тобой?

- Какие цветы я ненавижу? - спрашивает Ястреб. - Настоящая Кристина знает... А ты - нет!

- Розы. Ты даже рассказывал, почему...

- Ненавижу розы! - Бот, на которого мы так неудачно поохотились, закинул его в непонятно откуда взявшиеся посреди леса заросли диких роз. - Пчхи! Пчхи!

Я едва удерживалась, чтобы не захихикать. Бедный Ястреб...

- Аллергия? - я постаралась, чтобы это прозвучало сочувствующе, но смех всё-таки прорвался. - Ястреб, неужели и у тебя есть обычные человеческие слабости?

- Не аллергия, - Ястреб выбрался из колючих зарослей. - В реале у меня гемофилия. Знаешь, что такое? Так вот... В детстве на даче я свалился в клумбу с розами, весь расцарапался, перепугался до заикания. С тех пор терпеть не могу эти цветы...

Стул затрещал под моим весом, я спешно встала, не желая сломать его. Я вновь стала хрисом... Кажется, всё идёт как надо...

- Ястреб, ты должен вернуться. Ты не можешь вечно прятаться здесь. Этот мир, на твой взгляд, идеален, но он - мираж, - я пыталась говорить как можно мягче, почти шептала. - Жизнь нельзя прожить заново, ты обманываешь себя, прячешься. Неужели ты настолько боишься?

- Я ничего не боюсь! - вскидывает он голову: в глазах бешенство, губы кривятся. - Слышишь, я ничего не боюсь!

Кого он пытается убедить в этом? Меня или себя?

- Ты пойдёшь со мной? Тебя ждут. Ты нужен нам.

Он бросается на меня, переворачивает стол, я инстинктивно защищаюсь, бью навстречу. Он налетает на когти, кровь фонтаном бьёт из развороченной груди, но он не умирает. Здесь, в своём мире, он умрет, только если захочет сам. Всё-таки, это - сон. Его личный сон.

- Ястреб... Проснись! - рычу. - Ярь, проснись! Ты должен!

Он ненавидит меня: да, сейчас я это ясно вижу. Ненавидит до такой степени, что становится страшно. Это - не безумие, нет. Трещина в блоке больше не сводит его с ума. Он нормален настолько, насколько может быть. Но он всё равно ненавидит меня.

- Ястреб! - кровь не останавливается. Он трепыхается, пытаясь освободиться. Что ж, значит, придётся снимать блок сейчас. Я надеялась подождать, пока мы вернёмся в Алларию, но, как оказалось, не судьба. - Ястреб, слушай мой голос, ты должен слушать меня! Слушай...

Никогда не задумывалась над тем, есть ли у хрисов собственный язык, но если есть - значит, я говорю сейчас на нём. Этот переливчатый рык-шипение может воспроизвести только пасть, вару или человеку не повторить его. Ключ всё это время плавал где-то на грани моего сознания. Первый сказал, что у меня будет лишь один шанс, теперь я понимаю, что он имел в виду. Я не знала ключ, он просто хранился во мне. Единожды выпустив, я его потеряла.

- Ты слышала меня, Ярь? - Чёрт, ненавижу эту путаницу с полом. Интересно, как Ястреб воспримет то, что в Алларии ему придётся жить в женском теле? Или Ярь в нём перевесит? - Ярь, ты слышишь меня?

Тело Ястреба, насаженное на мои когти, медленно сползло с них и, упав на пол, начало меняться. Минута - и у моих ног лежит черноволосая девушка. Раны исцелились, даже кровь исчезла с его... её одежды. А вот я была вся забрызгана ею, с лап до рогов.