Андрей Раевский - Начало Игры

— Верно, — пробасил кто-то сзади, — чего это мы… с колдунами власти должны разбираться, а не мы.

— Наше дело — рассказать, кому следует.

— Во-во!

Лежавший на земле мужик вяло зашевелился, с трудом поднялся и на полусогнутых ногах, прижимая руки к животу, заковылял прочь.

— Ну, а теперь… — Сфагам вложил меч в ножны.

— Едет!

— Чиновник едет!

Крестьяне возбуждённо загудели.

Ещё до того, как толпа расступилась, освобождая дорогу прибывшим, Сфагам понял, что это никак не мог быть чиновник из управы, который в любом случае не успел бы добраться в эту глушь раньше завтрашнего полудня. А между тем именно эта быстрота появления представителя власти произвела на крестьян сильнейшее впечатление. Судя по их взглядам, из миниатюрной, — другая, впрочем, сюда бы и не проехала даже со стороны деревни, — но необычайно крепкой и ладной на вид двухколёсной повозки, окружённой шестью конными воинами, должен был выйти если не бог, то, по крайней мере, могущественный дух или демон. Судебные чиновники из управы в таких не ездили. У них они были больше и всегда имели опознавательный знак — флажок с личным гербом губернатора провинции. Здесь его не было. Не было отличительных знаков и у воинов, хотя одеты они были одинаково — лёгкие доспехи были скрыты под чёрными плащами.

Из повозки, однако, вышел не бог и даже не демон, а довольно тщедушный человечек — почти старик в мышиного цвета плаще и облегающей тёмной шапочке, из-под которой выбивались длинные седые локоны. Быстро, без посторонней помощи, выбравшись из повозки, он энергично зашагал вперёд, пробираясь к центру событий, едва не наступая на ноги спешащим расступиться крестьянам. Чиновник из управы так себя вести не мог. Впрочем, прибывший и не намеревался долго держать присутствующих в неведении.

— Я Тимарсин, секретарь по особым поручениям Тамменмирта, правителя славного города Амтасы, — объявил он, выйдя на середину поляны. Над его головой коротко взметнулся большой, ярко блеснувший на солнце, серебряный жетон с изображением городского герба.

Народ взволнованно зашептал. Вся страна от домохозяйки до последнего нищего прекрасно знала, что значит «секретарь по особым поручениям». На них держалась служба тайного сыска империи. «Секретари», совмещавшие функции офицера и чиновника, находились в двойном подчинении. Как офицеры они возглавляли тайную полицию и службу сыска при местных властях различного ранга — градоправителях, губернаторах, сатрапах, командующих приграничными крепостями и гарнизонами, крупных землевладельцах и даже больших храмовых хозяйствах. А как чиновники они подчинялись только главному департаменту тайной службы в Каноре. Только туда слали они гонцов с секретными отчётами и доносами — задержать такого гонца не отваживались даже разбойники. И только оттуда приходили к ним столь же секретные инструкции и предписания, а иногда и приказ явиться в столицу. Иной раз «секретари» возвращались в новом, более высоком чиновном ранге, иногда — не возвращались вовсе. Будучи представителями не только местной власти, но и власти имперской, чиновники тайной службы почти не были ограничены в своих полномочиях. Они могли беспрепятственно арестовывать людей где угодно, и те местные начальники, которые не оказывали им помощи с должным рвением, как правило, очень скоро в этом раскаивались.

Деревня находилась довольно далеко от границы городских владений, но имя Тимарсина из Амтасы было всем хорошо известно и внушало едва ли не суеверный ужас. Все знали и то, что глава тайного сыска прекрасно ладит, что бывало далеко не всегда, с правителем города, а это значило, что в случае чего лавировать между ними не представлялось возможным. А кроме того, за Тимарсином отчётливо вырисовывалась зловещая тень Фриккела — палача, чья слава давно перешагнула границы прилегающих к Амтасе земель. В его руки мог попасть любой человек, задержанный Тимарсином в любом уголке империи.

Тимарсин спрятал бляху и обвёл глазами собравшихся. Двое из шести воинов стали по бокам взявшись было за мечи, но тут же опустили руки, видимо мгновенно схватив незаметный знак начальника.

Тимарсин подошёл к Сфагаму.

— Ты монах Сфагам, не так ли?

— Точно так.

— Вот уж не ожидал встретить тебя именно здесь. Но тем лучше… Передаю тебе привет от твоего друга и покровителя Тамменмирта — правителя Амтасы.

— Благодарю.

— А это не иначе как твой ученик, который, как я наслышан, несмотря на юный возраст, весьма сведущ в алхимии и медицине.

Олкрин, смутившись, отпустил несколько неловкий поклон. Тимарсин улыбнулся, благосклонно кивая.

— И о тебе я немало наслышан, — одарил он Станвирма кривой двусмысленной улыбкой. — Кажется, я прибыл, как всегда вовремя, — вполголоса заметил Тимарсин, вновь поворачиваясь лицом к толпе.

Сфагам и Олкрин обменялись едва заметными усмешками, говорившими «А где ты был во время заварушки?»

— Про нас, чиновников тайной службы, говорят, что мы всё время темним и всё от всех скрываем…

— И ещё много чего! — добавил кто-то из толпы. На него тут же испуганно зашикали.

— Так вот, — невозмутимо продолжал Тимарсин, — я же говорю вам всё открыто. Известно ли вам, что недавно в Амтасе была поймана и казнена шайка опасных и изощрённых преступников?

По толпе пробежал утвердительный шумок.

— Известно ли вам, что эти преступники использовали для своих злодейских дел колдовство и алхимию? А колдовство и алхимия, как известно, могут быть использованы не только для грабежа проезжающих, но и для… вы сами понимаете.

Толпа снова понимающе загудела.

— А следы… Следы ведут в вашу деревню! Вот к этому самому дому! — Кривой перст с тускло блеснувшим платиновым перстнем указал на дом старухи. — Но вы, как я вижу, уже и сами стали понимать, что к чему.

Взгляды крестьян потупились под пронзительным лукавым прищуром сыскаря.

— Расскажем всё как есть…

— Давно они здесь колдуют…

— Вся деревня знает!

— Боялись мы их, а вот теперь этого малого послушали и сжечь решили!

— А эти заступились.

— Заступились? С какой целью? — последовал немедленный вопрос.

— Нельзя, говорят, без властей судить. Не по закону…

— А, ну да. Правильно. Всё ясно! — Лицо Тимарсина на миг приобрело скучно-деловитое выражение.

— А эти колдуньи от законников отвертятся и нам отомстят!

— А если б сожгли, то ещё не так влетело бы!

— Это как сказать!…

Возгласы спорящих крестьян посыпались со всех сторон, сливаясь в беспорядочный шум, напоминавший уже настоящий базар.

Тимарсин поднял руку вверх, призывая к тишине.