У Чэн-энь - Путешествие на Запад. Том 2

– Ты же знаешь, брат, что я не люблю сидеть на одном месте, – сказал Чжу Ба-цзе. – Я пойду с тобой.

– Ладно, – согласился Сунь У-кун. – Тогда ты, Ша-сэн, оставайся, коня и вещи укрой в лесу и хорошенько охраняй их.

Ша-сэн остался. А Чжу Ба-цзе и Сунь У-кун с оружием в руках двинулись вперед.

Поистине:

Ребенок был не закален,Нечистой поддавался силе,Но обезьяна и МумуЕму заботливо служили.

О том, какая судьба ждала наших героев на сей раз, вам расскажет следующая глава.

ГЛАВА СОРОК ПЕРВАЯ,

Когда человек забывает внезапноО зле и добре размышленья,Тогда от него отступают заботыО славе и уничиженье.Когда же бестрепетно света и мракаОн смену приемлет смиренно,То пищей простою, питьем своим скуднымДоволен и сыт неизменно.Поистине ясно – покой человекуПриносит всегда созерцанье.Когда ж происходит в душе омраченье,То бесов сильней обстоянье.Но если пять жизненных правил нарушитьТо храмы обрушатся эти:Так чувствует тело томительный холод,Когда подымается ветер.

Итак, Сунь У-кун и Чжу Ба-цзе расстались с Ша-сэном и, перепрыгнув через горный поток Сухой сосны, очутились возле удивительной скалы. Здесь они действительно увидели пещеру, которая показалась им необычной.

Император шел тропинкой древней;Темною была она, пустынной,Но лучей прорвавшихся сквозь тучи,Над потоком яркое сиянье,В чаще – звуки песни журавлиной,Сладких орхидей благоуханье.Мост, рождавший мысли о бессмертье,Крики обезьян и птичье пенье…В сизой дымке плавают откосы,На камнях – ползучие растенья,Ширмами поставлены утесы.Феникса манят бамбук и сосныЗеленью своею изумрудной,И потоки гору окружилиКажется – жилища там бессмертных!Но владеть бы той страною чуднойЛишь дракону в Куэньлуньских недрах,Обитающему в горной жиле.

У входа в пещеру стояла каменная плита с выгравированными восемью иероглифами: «Пещера Огненных облаков у горного потока Сухой сосны». Здесь же, размахивая пиками и мечами, стремительные, словно ветер, духи, играя, гонялись друг за другом.

– Эй вы! – громко крикнул им Сунь У-кун. – Сейчас же скажите ващему хозяину, чтобы он отдал нам нашего учителя, Танского монаха, иначе я всех вас уничтожу. Смотрите, передайте все в точности, не то я переверну ваши горы, а пещеру сравняю с землей.

Духи мигом ринулись в пещеру, плотно закрыв за собой ворота.

– Беда стряслась, господин, – сообщили они своему повелителю.

Тут надо вам сказать, что, притащив Трипитаку в пещеру, дух сорвал с него одежду, связал по рукам и ногам и бросил на задний двор. А затем послал подвластных ему духов принести чистой воды, вымыть Трипитаку и приготовить из него кушанья. В этот момент как раз и вбежали перепуганные духи. Прекратив приготовленья к мытью, дух вышел и спросил, что случилось:

– У пещеры стоит какой-то монах, – сказали духи, – лицо у него волосатое, и сам он похож на Бога грома. С ним пришел еще другой монах, с длинной мордой и огромными ушами. Они требуют, чтобы вы отдали им какого-то Танского монаха, иначе они перевернут горы и сравняют с землей нашу пещеру.

– А, это Сунь У-кун и Чжу Ба-цзе, – выслушав их, ехидным тоном сказал дух-повелитель. – Разыскали все же меня. Я схватил их учителя в горах, которые находятся в ста пятидесяти ли отсюда, как же им удалось найти нашу пещеру? Велите конюхам подать тележки, – приказал он.

Тут же несколько духов подкатили к пещере пять маленьких тележек и открыли ворота.

Увидев это, Чжу Ба-цзе сказал Сунь У-куну:

– Послушай, брат, а дух, кажется, не на шутку перепугался. Видишь тележки? Он хочет куда-то переселяться.

– Нет, не в этом дело, – отвечал Сунь У-кун. – Ты лучше посмотри, куда они их ставят.

А духи поставили тележки в том порядке, в каком расположены пять стихий; пятеро из них остались караулить тележки, а остальные пятеро пошли доложить, что все готово.

– Ну что, все в порядке? – спросил дух-властелин.

– Все сделано, – отвечали ему духи.

– Принесите мне пику! – сказал он.

Дух, ведающий оружием, приказал двум духам сходить за пикой, длиной в один чжан восемь чи, со стальным наконечником. Духи выполнили приказ и передали пику своему правителю. Вращая ею, дух-властитель огромными шагами двинулся вперед. На нем не было ни шлема, ни кольчуги. Он вышел босой, в белых штанах, поверх которых был повязан вышитый боевой фартук.

Казалось, губы в киновари алой,Лицо как бы осыпано мукой,А брови, словно месяц молодой,Но перерезанный стальным кинжалом.А волосы, как индиго, по тонуИ сложены в прическу над челом;На фартуке расшитом боевомИ фениксу есть место и дракону.Сравнить бойца с небесных сфер владыкой:С Ночжа, так он покажется тучнейИз недр пещеры брызнул сноп огнейПрикрытый ими, встал он с грозной пикой.Как молнии, глаза его сверкали,А голос был, как громовой раскат.Уже тысячелетие назад«Ребенком красным» духа называли.

– Кто вы такие, – загремел он, – и как смеете поднимать здесь шум?

– Почтенный племянник, – с улыбкой отвечал Сунь У-кун. – Брось свои штучки. Сегодня утром тебе удалось обмануть нашего учителя. Ты прикинулся несчастным мальчишкой и заставил его пожалеть тебя. Я терпеливо нес тебя на своей спине. Но ты все же вызвал ветер и унес нашего учителя. А сейчас ты принял уже совсем другой вид и снова хочешь обмануть нас. Неужели ты думаешь, что я не узнал тебя? Брось дурака валять и отдавай поскорей нашего учителя, если хочешь сохранить родственные отношения. Ведь если я что-нибудь сделаю с тобой и об этом узнает твой отец, он может обвинить меня в том, что я обижаю маленьких, тогда мне будет стыдно.

Дух не выдержал и стал ругаться:

– Ах ты гнусная обезьяна! Что ты здесь сказки рассказываешь! Какой ты мне родственник! Ишь, какого племянника себе нашел!

– Ты, может, и не знаешь ничего, – сказал на это Сунь У-кун. – Ведь в тот год, когда я побратался с твоим отцом, ты был неизвестно где.

– Что за чушь мелет эта обезьяна! – воскликнул дух. – Ты только подумай, кто ты и кто я! Как же ты мог побрататься с моим отцом?

– Ты, вероятно, не знаешь, – сказал Сунь У-кун, – что я – Великий Мудрец, равный небу, Сунь У-кун, тот самый, который пятьсот лет тому назад учинил буйство в небесных чертогах. До этого я побывал во всех странах света: нет такого уголка на всех четырех материках, которого бы я не посетил. В то время я с особым уважением относился к героям и знаменитостям. Вашего почтенного отца звали Ню Мо-ван – Князь демонов ада, а прозвище у него было Великий мудрец, усмиряющий небо. Мы побратались с ним, и он был моим седьмым братом. Однако я уступил ему и признал его старшим братом. Моим вторым братом стал Царь водяных драконов, которого звали Великий мудрец, переворачивающий море. Третьим братом стал демон – Царь грифов, по прозвищу Великий мудрец, будоражащий небо. Царь львов, по прозвищу Великий мудрец, сдвигающий горы, стал моим четвертым братом, Царь обезьян, по прозвищу Ураган, стал моим пятым братом, Оу-жун-ван, по прозвищу Великий мудрец, изгоняющий духов, стал моим шестым братом. А я, из-за маленького роста, несмотря на свое звание Великого Мудреца, равного небу, оказался самым последним братом. Тебя еще не было на свете, когда мы все вместе проводили время в веселых забавах.