Марек Гот - Звезда дураков

- А зачем мы его пили, если это такая вредная штука?

- Не выдумывайте - никакая это не вредная штука. Во всяком случае - для вас. Это мне надо было поостеречься. А пили мы его, чтобы я могла на вашу волну настроиться, а вы - на мою. Чтоб прочувствовали мы друг друга. Да принесите воды, пес вас дери!

- Сейчас, сейчас...

Я взял кувшин и пошел наполнять его. Во как! Коктейльчик-то оказался с сюрпризом. Ну, такого, собственно говоря, и надо было ждать. Зато Айгуль, вроде, не врет.

Расплескивая воду по дороге, я вернулся и подал кувшин женщине. Она схватила его и стала жадно пить. Вода стекала на грязную рубашку двумя тонкими струйками. Айгуль выпила все за один раз. Вода тут же выступила крупными каплями пота на ее лице. Внешне ей никак уж не стало лучше, но голос приобрел ту бодрость и твердость, которая в нем была раньше, а потом немного подзавяла.

- Потом еще воды принесете. Пока садитесь и слушайте. В Лиа Фаль я общалась с Алисой.

- И она вас не узнала?

- Вы что идиот? Полагаете, что я с ней в этом виде общалась?

Я только хмыкнул. Фокус был нехитрым - любой колдун мог изменять свою внешность. Делали это, правда, немногие - больно большой кусок энергии забирала такая иллюзия. Да и любой другой колдун сразу бы почувствовал, что здесь что-то не так.

- Нет, не полагаю. Просто спросил, чтобы увериться.

- Мне надо было поговорить с ней, чтобы узнать, чего она ждет от жизни, на что надеется, как относится к эльфам... много чего. Только вот узнала я совсем другое. Мы сидели в кафе, пили чай и она, не умолкая, рассказывала о своем путешествии по Федерации, о Викторе Карелла, об Эрлике, о Полине и о Питере Фламме... Кто такой Карелла я более-менее знала. Кто такая Полина Грин - тоже. А вот о Питере Фламме я не знала ничего. А о вас она говорила постоянно. Уже тогда у меня возникла неприятная мыслишка, что девочка в вас влюбилась.

- Да с чего вы взяли?

- Я прожила на этом свете достаточно долго, чтобы отличить простую девочку от влюбленной. Ну да ладно - молодые девушки часто влюбляются и так же часто плачут в подушку, переживая, что их избранник оказался негодяем. А вот когда я навела справки о вас, то у меня просто волосы дыбом встали. Естественно, половина этих рассказов - вранье, но даже вторая половина... даже треть... Скажите, сколько правды в рассказах о вас?

- Ее там нет вообще. Все вранье, но вранье, которое имеет под собой реальную основу.

- Ну, хоть так... Мне просто любопытно... Вас что, никак не задевает, что по Федерации ходит столько слухов о зверствах Питера Фламма?

- Раньше задевало. Сейчас - нет. Кстати, большая часть всех тех кровавых деяний, о которых рассказывают в кабаках, принадлежат не мне. Даже не знаю кому. Наша, как вы говорите, "заварушка" подняла и вымела на всеобщее обозрение весь ил, всю грязь и весь мусор из самых дальних уголков Федерации. Каждый, кто остался жив, чем-нибудь отличился - иначе он просто не смог бы выжить. Я много чего натворил, и я ничуть не лучше их, поверьте. Я - хуже. Но далеко не вся кровь этой войны на моих руках. Даже не большая ее часть. Но все уже закончилось и никто не хочет вспоминать о том, что и как он там делал. "Я? Нет, это не я. Это все Питер Фламм..." Просто в стаде белых овец должна быть черная, иначе белые овцы не будут такими уж белыми. И вот они соберутся и назначат между собой ту, которая не очень белая. И через некоторое время она станет черной.

- Вы философ...

- Я реалист.

- Все равно как-то не очень честно получается.

- Честность тут ни при чем. Это вопрос выживания. Иначе можно просто сойти с ума.

- Да-а... Что тут скажешь? Жизнь к вам крайне несправедлива - только и всего. Не обращайте внимания - она к каждому первому несправедлива. Если не верите - спросите у любого.

Ага. Спасибо за совет. Во мне полегчало-то. Прям каменный оползень с души. А еще болтают о какой-то неземной мудрости эльфов.

- Даже не передать словами, как это меня утешило. Знаете что, Айгуль? Вы лучше помолчите. У меня есть один приятель. Он обожает с умным видом говорить глупости, которые всем уже оскомину набили. Если что, так я к нему обращусь.

- Вы сейчас о Карелла говорите или о своем напарнике, с которым бар держите?

- О Викторе. О великом повелителе иллюзий.

- Да нет, пожалуй. Он не повелитель иллюзий, а повелитель дураков, которые верят в иллюзии.

Я немного подумал. Полина... Эрлик... По всему выходило, что дураком был только я.

- Хватит, Айгуль. На сегодня мне уже достаточно сарказма. Рассказывайте дальше, что там с Алисой.

- А я все уже сказала. Она вас любит и меня это вовсе не радует. А теперь я вижу, что и вы ее любите. И это радует меня еще меньше. И пока единственное светлое пятно в этой истории - то, что вы оказались вовсе не такой сволочью, как о вас говорят.

- Вы не особо обольщайтесь - почти все убийцы очень похожи на обычных людей.

- Я и не обольщаюсь вовсе.

- Это правильно. Когда ничего хорошего не ожидаешь, то и разочарований поменьше. Так про Алису вы ничего добавить не можете?

- Больше ничего. Но я скажу вам одну вещь. Она касается не Алисы, а скорее вас. Любовь - это когда строишь новый и прекрасный мир, попутно выжигая все вокруг на огромном расстоянии. Но до самого финала, до самого конца, неизвестно, сможешь ли ты построить этот мир. А вот вокруг все уже выжжено. Подумайте об этом на досуге и не ставьте последние деньги на чувства, потому как чувства имеют тенденцию изменяться на полностью противоположные. Жизнь, знаете ли, любит вносить свои коррективы в наши желания.

- Во-первых, в моем мире просто нечего выжигать. Там уже все выжжено, а пепел развеян по ветру. Во-вторых, я не думаю, что все и всегда происходит так, как вы описали. Слишком замысловато для меня. Я называю это обстоятельствами, которые сложились именно так.

- Суть от этого не меняется. Вот с Альфредом обстоятельства сложились как раз именно так. Я знала, что вы его убили. Алиса мне об этом рассказала. Она ведь даже не представляла насколько хорошо я его знаю. Вы его убили и что? Вас это хоть сколько-нибудь трогает?

Я подумал.

- Он не мой родственник, не мой друг и даже не мой знакомый... Я его вообще знал меньше двух часов. С чего меня должна трогать его смерть? С Альфом и Алисой, конечно, нехорошо получилось - не вовремя они появились. Но такая уж у меня удача крапленая. Его не обязательно было убивать. Если б я чуть подумал, то, наверное, не стал бы. Тогда просто думать некогда было. Спонтанное такое действие. Он моего отца только что убил.

- Я знаю. Алиса сказала.

- Да откуда они знают-то!? Они ж в каюте закрыты были.

Айгуль пожала плечами и провела по сухим губам таким же сухим языком. Пот на ее лице тоже высох. Она медленно вытянула вперед левую руку и также медленно пошевелила пальцами. Потом перевела взляд на меня.