Анджей Ясинский - Ник-5

Мысленно я вытер пот со лба. Честно говоря, я рисковал. Неизвестно было как отреагирует инфосервер на грубую, примитивную попытку взлома. Я специально с помощью биокомпа сделал такую хреновину, своими полуразумными действиями имитирующую что-то среднее между энергетическим шилом, попытавшимся проткнуть внешнюю поверхность инфосервера, и информационным брутфорсом разных энергетических частот, имитирующего подбор частотных характеристик. Мне надо было проверить, видит ли сервер те точки, что его окружили и что вообще он на этот счет думает? Оказалось, что ему пофиг все, если никто не лезет напрямую в его внутренности. А когда я полез, он решил, что те несколько отделившихся точек — нарушители и просто помножил их на ноль. Сильно, ничего не скажешь. Но самое неприятное для меня было то, что серые точки заметили мое выступление еще до активации режима имитации взлома сервера, то есть тогда, когда на первом этапе в течение нескольких секунд имитировалась обычная попытка доступа. Тут надо все обдумать — кое что интересное приходит в голову…

Тут меня неудержимо повлекло обратно в свое тело, небо схлопнулось надо мной и я очнулся.

Степь. Ночь стремительно теряла свою черноту под действием наступающего утра. Тишину нарушали лишь легкие пофыркивания лошадей, не очень далеко отведенных от места орочьей стоянки, да легкие позвякивания железных колец, привязанных к концам кожаных ремней с вплетенными перьями степного орла — боевые украшения, рассказывающие о мужестве, ловкости и силе хозяина шатра, над входом которого они висели. Каждое кольцо означало поверженного врага. Где-то колец было несколько десятков, что говорило о большом опыте и силе воина, где-то их не было совсем. И таких 'пустых' повязок в данном стойбище было большинство. Неудачи военной кампании объединенного войска орков несколько десятилетий назад уже подзабылись, а молодыми вообще воспринимались как нечто давнее, далекое и не стоящее упоминания не то, что в разговорах, а даже в своей памяти. Горячая молодая кровь, воинские понятия о доблести, впитываемые с молоком матери, побуждали молодых воинов пробиваться по иерархической лестнице старыми добрыми методами — набегами на близко и не очень лежащие территории в поисках славы и добычи. Это была последняя остановка сборного войска орочьей молодежи с несколькими опытными воинами, отправившимися с молодыми, чтобы присмотреть за ними, а может и помочь добрым советом в нужное время. Завтра, вернее уже сегодня начнутся слева земли гномов, справа — людского приграничного баронства. И куда повернуть голову лошади походного вождя, выбранного из опытных воинов, зависит от результатов разведки высланного десятка воинов. На ночевку остановилось шесть десятков степных воинов…

Внезапно забеспокоились лошади, стали вырываться, громко ржать. Ноги им не опутывали, так как каждая лошадь была приучена далеко не отлучаться от своего хозяина, да и не бывало такого, чтобы животные, испугавшись ночных хищников — шакалов, будучи в табуне, убегали. Скорее шакалам не поздоровится, если они найдут в себе решимость приблизиться к скакунам степи… Но сейчас два охранника ничего не смогли сделать — сорвавшись с места табун с громким ржанием, будто пытаясь о чем-то предупредить своих оставляемых хозяев, поскакал обратно в степь. На шум из шатров стали выскакивать или подниматься от почти погасших костров орки. Разосланные опытными воинами разведчики в разные стороны (пешком — увы, ни одна лошадь не пожелала остаться со своим хозяином), не обнаружили никакой опасности.

Ловчий сокол вождя неожиданно сорвался с насеста и попытался улететь. И это несмотря на специальную шапочку, закрывающую ему глаза! А ведь в таком виде ни один сокол никогда не снимется с места. Улететь ему не дала веревка, привязанная к ногам. Так он и бился на земле, запутавшись в ней. После этого явления, ставшим последним камешком, брошенным в огород решимости вождя, он отдал приказ, бросив все, сняться с места. Но было уже поздно. Слишком близко орки подобрались к небольшой горной гряде, прикрывающей проход в сторону гномьей территории. Под вроде бы ровной местностью, где остановились орки, на глубине примерно тридцати метров в сторону степи от горной гряды выдвигался длинный каменный язык. Непосредственно под ним находилось большое подземное водное озеро. Лошади первыми почуяли напряженность камня, легкие потрескивания разрушающихся связей внутри камня и сделали свой выбор. Орки же были обделены тонким слухом, если кто и мог почувствовать что-то странное, то только шаман, да и то в момент слияния с духами степи. Но времени у него не осталось… Не успели орки сняться с места, как ослабленные связи камня не выдержали веса земли и он, бывший ранее нерушимым монолитом, развалился на множество кусков. И вся эта махина провалилась на многие метры вниз, в подземное озеро. В воздухе стоял грозный рокот, крики заживо погребаемых орков, шелест смещающихся пластов земли. Некоторое время спустя в лучах наконец выглянувшего солнца засверкало новорожденное озеро. Его волнующаяся рябь долго не могла успокоиться, то набрасываясь на высокие берега со стороны горной гряды, то выплескиваясь на равнину в степь, образуя ручьи, в скором времени соединившиеся в небольшую речку, берущую начало из появившегося буквально ниоткуда озера у края степи…

Результаты посещения инфосети еще предстояло осмыслить, но одно для меня стало очевидным — пока не стоит лезть к инфосерверу. Жаль, что моей выносливости не хватило, чтобы проверить другие сервера, но что-то мне подсказывало, что и они не остались без чужого присмотра. Интересно, как все-таки их воспринимают боги? Вряд ли когда-нибудь я это узнаю. Но вряд ли они смогут им что-то сделать — как я убедился, защита на серверах стоит неслабая, однако доступ к ним боги могут существенно затруднить. Думаю, эта проблема вполне решаема, но не в данный момент…

Екарный бабай! Как же не хочется экспериментировать надо собой! Но раз самый приемлемый путь восстановления для меня сейчас закрыт, ничего другого просто не остается. И я, в очередной раз собравшись с мыслями, вызвал в памяти все, что знал об информструктурах, все, о чем рассказывал Умник, шаг за шагом проанализировал его действия по лечению Тира посредством воздействия на его информструктуру и неожиданно понял, что многие вещи мне понятны — видимо соответствующая информация уже нашла своем место на нужных полочках моего сознания. Не без помощи биокомпа мне снова удалось распотрошить и восстановить в памяти принцип работы дракончика и тех плетений, которыми я лечил принцессу Эль. Сложно, конечно. Понимание принципов взаимодействия организма и информструктуры приходит только в режиме разогнанного сознания с полным погружением в проблему, когда в голове удерживаются сотни, тысячи, а то и больше фактов, утверждений, алгоритмов работы подмодулей и ты подсознательно понимаешь какие твои действия приведут к определенным результатам… Но стоит отвлечься, как вся эта конструкция в голове начинает рушиться, область активного сознания резко сужается, а тебе снова приходится напрягать все силы, чтобы расширить его и вновь охватить всю необходимую для работы информацию. В программировании с этим давно и относительно успешно борются слабым связыванием модулей, когда они друг о друге практически ничего не знают, тем не менее в совокупности образуя программу-организм, функционирующий как единое целое. И в таком случае достаточно последовательно акцентироваться на таких отдельных модулях, помня только об общих принципах взаимодействия с другими модулями. Грубо, конечно, но примерно так и есть. Но и человеческий организм — не программа. Однако, как ни странно, несмотря на то, что человеческий организм вроде бы сложно разделить на независимые системы — они все в той или иной степени зависят друг от друга, в разрезе информструктур они практически полностью разнесены. Человека придумал очень умный и опытный инженер.