Леонида Подвойская - Тьма

В гарнизоне всё шло своим чередом. И словно не было здесь Максима. В квартире горел свет - кто-то уже заселился. И на его излюбленной скамейке сидели знакомые ребята. Не одноклассники, нет, этого он бы не перенёс. "Малявки" из младших классов. Его друзья переживали тот захватывающий возраст, когда тянет в темноту, к жарким, ещё неумелым поцелуям, к глупым восторженным словам и поступкам. Или же наоборот - в толпу, в яркий свет, в рёв того, что называется музыкой. Хотя, и это в их возрасте - прелюдия к той же восхитительной темноте и тишине вдвоём. А скамейка - уже пройденный этап. "Пройденный этап". А ведь всё, всё вот это - пройденный этап. Уже не… нет, ещё родное, но… Как потрёпанная детская книжка типа "Приключений капитана Врунгеля". Максу досталась от отца. Добрые, чистые воспоминания вызывает. Даже прочитать главку для души. Хотя, какое там "читать" - наизусть же знаешь. И тем не менее - хранишь. Но всерьёз уже не воспринимаешь. Так и здесь. Добрые светлые воспоминания. Максим подошёл, погладил берёзу, растущую под окном его квартиры. Где там, "под окном"! Это уже окно под ней. Какая молодец, как к солнцу тянется. А вон там - окно Ирины. Была такая девочка. Уехали потом. Во время краткой симпатии размолотил ей окно. Воздушкой. Стрелял и стрелял потихоньку. А она всё выходила на балкон, понять не могла. Потом стекло посыпалось, а она разревелась. А вон там, даже отсюда видно, светятся окна Косточки… Всё-всё-всё, надо было ехать. Следователь Зинаида отзвонила, что добралась. Да, уже. Потому, как самолётом. Уже и к министру прорвалась. Документы у него. Лично. Нет! Утром! А сейчас…

У мамы он побывал утром. Мама… Встречу ли я тебя "там", мама? И что это будет тогда за встреча? Многие верят в жизнь после смерти. И во встречи с ушедшими раньше нас. И только единицы задумываются о конкретике. Будут ли они духовно близкими. И вообще, чем они будут заниматься "там". Ну, кроме общих рассуждений, а? То-то же. А Максим начинал смутно догадываться. Он чувствовал, что всё вот это - прошлое. Уходящее. Вот сейчас, прямо на глазах уходящее. И удаляющийся гул "Медведя" тоской захолодил сердце. В принципе, оно было очень неплохое, его детство. Да и тот глоточек юности, который ему был здесь уготован. А на старте, пробуя двигатели, уже ревел следующий лайнер. Пойти, посмотреть, что - ли? Нет. Уже не моё, - Максим вышел с кладбища и вновь устроился в машине Ясеня. На вокзал? Может, тоже - на самолёт? Надо срочно браться за… за… Ай, ну что ты врёшь? Хочется быстрее Тоньку увидеть, да?

Погода всё ещё стояла на удивление ясная и Максим с удовольствием рассматривал в иллюминатор тот самый "миллион на миллион" ландшафта. Без приключений он всё ещё ранним утром оказался в столице. Значится так. Вначале дела, а личное - потом. Попозже. Пусть поспят. Ай, ну какое там поспят, всё равно пора вставать. В школу же. Махнув рукой, Максим назвал таксисту адрес Николая.

Коттедж был пуст - в этом Максим убедился, когда после долгих звонков прошёл сквозь стены. Может, и нехорошо - в чужой дом, но какие-то тревожные предчувствия вдруг обуяли юношу. Ни Тоня, ни её брат не отвечали и по мобильникам. Задрожавшей вдруг рукой, Максим набрал Татьяну.

- Ты где? - спросил он на сонное "Алё".

- Дома. У сестры. А… это… Максим? - начала просыпаться она.

- Да, я. Где Тоня, где Николай?

- Нне знаю. Мы приехали, переночевали, потом они меня сюда привезли. И всё. Коля обещал позвонить, мы… он хочет в нашу церковь заглянуть. А потом к этой твоей врачихе ехать, да? Мне всё равно пока сестра освобождение от занятий…

- Ясно. Как самочувствие? - спохватился Максим.

- Нормально. Только… только поговорить надо. Пожалуйста.

- Обязательно, Танюш. Вот их найду - и сразу… А ты теперь береги себя. Ты - достояние нации. Если не всего человечества.

- Если позвонит, что передать? - не приняла шутливого тона девушка.

- Пусть со мной свяжутся.

Эти новости успокоили, но ненамного. А что, если у этой адвокатской хевры длинные руки? Глупости. Почему тогда не я? А очень просто: поняли, что со мной не справиться, вот и… Да нет! Нет же! Откуда и что они могли понять? Эти недоноски? А массажист их долго ещё в смирительной рубахе будет в дурдоме сидеть, - вспомнил он свой звонок подельнику Ясеня. Нет, здесь что-то не то.

Тихо подкрадывающуюся панику прервал звонок Тони.

- Звонил? - тоже сонным голосом поинтересовалась она.

- Да! Здравствуй! Ты где? Что случилось?

- Как где? Дома, - спокойно зевая соврала Тоня.

- Как… дома? - остолбенел юноша.

- А где же ещё? Вот ты- то где?

- Тоже… дома, - скривил обожжённые губы в улыбке Максим. - А Коля рядом?

- Нет. Он ещё вчера вечером по делам. А я одна. Приезжай скорее. И позвони. Обязательно встречу.

- Всенепременнейше! Уже выезжаю! К вечеру буду! - отключил связь Максим.

Первая ревность, как и первая любовь - пронзительна. До крика. До почти физической боли. До ослепления. Не был исключением и Максим. Он уже представил, как лежит девушка с кем-то в обнимку и врёт ему по телефону. И тот кто-то ехидно улыбается. Ох уж это юношеское самолюбие! "Кто-то" над ним ехидно улыбается - самое страшное, самое мучительное в этой полудетской ревности. В порыве гнева Максим выжег всю насекомую живность, притаившуюся в щелях особняка Миколы. Хлопнув дверью, выскочил из жилища. Натравил псину на не вовремя попавшегося на глаза её хозяина. Тоже неистребимая, как тараканы, порода - эти собачники. Поднял гневный взгляд на небо. К счастью, уже давно наступил рассвет, иначе кто его знает, что начертал бы ревнивый маг на ночном небе теперь.

Новый звонок прервал его терзания. Звонила следователь. Теперь её голос был далеко не такой парадный. Она спрашивала, где сможет с ним встретиться по приезду. Узнав о том, что и он в столице, вроде, как обрадовалась. Поскольку оба знали столицу поверхностно, решили не мудрить - Максим пообещал немедленно приехать к ней в гостиницу. А там видно будет.

Гостиница оказалась так себе. Может, потому, что ведомственная, типа: "Мы - скромняги", а, может, за этим фасадом скрывалась роскошь генеральских номеров, кто знает? Во всяком случае Максим видал номера и получше. Только и всего, что двухкомнатный со спальней и чем - то типа гостиной.

- Это у них люкс под двухместный переделали, - объяснила Зинаида. А я сейчас одна. Не сезон. Да вы проходите - проходите.

Столик наспех сервирован на двоих. Разве что по спиртному - человек на шесть. Водка, коньяк, шампанское. За пьянь какую принимает? или у них в ментовке мерки такие?

- Просто я не знала, что вы пить будете, - угадала мысли Максима женщина.

- А с чего я буду… вообще? - хмуро поинтересовался юноша.