Дмитрий Распопов - Мастер клинков - Клинок выковывается

– Лет пять, может больше. Я как-то помог ей в весьма щепетильном деле, – Алан усмехнулся, – избавил от опасного любовника, которого она решила было пошантажировать, да нарвалась на неприятности.

– А как давно любовники? – я постарался быть спокойным.

– Столько же, – он пожал плечами, тут же скривившись от боли.

– Ладно, теперь рассказывай о гильдиях, местах обитания, постоянного сбора, где чаще всего бывают главари, ну, и прочее, – я отключился от своих любовных проблем и сосредоточился на деле.

– Я понимаю, что умру, – он сплюнул на землю кровь, – но одно обещание умирающему вы можете дать? Тогда я расскажу действительно всё, что знаю.

– Смотря какое, сам понимаешь, – я посмотрел на него, не был бы главарь убийц слишком опасен в качестве свидетеля, то составил бы мне отличную компанию. К сожалению, из-за гордости он сначала отказался сотрудничать, а сейчас, после пыток, никогда не простил бы мне перенесённых страданий и унижения.

– Если дашь слово не трогать людей моей гильдии, я сдам тебе всех оставшихся, – удивительно внятно произнёс он.

– А если она возьмётся за заказ без тебя? – спросил нубиец.

– Я оставлю записку, – произнёс он.

– У нас нет письменных принадлежностей, – с сожалением сказал я.

– Это не проблема, – Алан со стоном пошевелился, а затем неповрёждённой рукой рванул свою белую сорочку, оторвал большой кусок, и, положив его на землю, стал писать кровью, окуная палец в разбитые дёсна. Я поразился его самообладанию и мужеству.

– Вот, – он протянул мне кусок сорочки, – если даёте обещание, я всё расскажу без утайки.

– С небольшим дополнением, – я решил одним ударом избавить себя от ещё одной неприятности.

– Каким?

– Напиши, что в твоей смерти виновен виконт Бернар, ты выяснил, что он является одним из членов банды «Серые призраки», но попался, и за это он тебя убил, – сказал я. – Тогда я гарантирую, что если члены твоей гильдии не нападут на нас, то ни я, ни мои люди не причинят им вреда.

Алан сморщился, минуту подумав, сплюнул ещё крови и дописал то, что я хотел.

– Даю слово дворянина, – сказал я, принимая от него кусок ткани, пропитанный кровью.

– Отлично, – он обессиленно откинулся на бревно, – тогда слушайте.

Закончили мы только через два часа, получив от Алана действительно исчерпывающую информацию по гильдиям убийц и самим нанимателям. Я тянул время, не желая убивать человека, который с таким мужеством принял всё на него свалившееся, к тому же не выторговывавшему ничего себе, а только для своих людей. Время шло, а мне всё труднее было принять решение о его ликвидации. Я уже не раз и не два раза сталкивался взглядом с нубийцем, который недоуменно смотрел на меня и показывал на Алана. Нужно было принять решение, ведь за все действия своих телохранителей был ответственен я и только я.

– Загиял, – я качнул головой в сторону Алана, и шаман понятливо кивнул. Говоривший глава гильдии просто замер на полуслове и остался сидеть с открытыми глазами. Подошедший к нему нубиец пощупал пульс и тихо сказал:

– Готов.

– Жаль, сильный человек был, – состояние моё было ужасным. – К сожалению, он не оставил нам выбора.

– Нельзя было его отпускать, – Рон видя моё состояние, попытался успокоить, – лучше уж тогда самим зарезаться, чтобы не мучиться ожиданием.

– Да я понимаю, – я махнул рукой в сторону его тела. – Можно вас попросить спрятать тело, а я пока посижу тут, что-то мне не по себе?

– Конечно, – откликнулись они, и стали прибираться.

«Вот и ты стал хладнокровным убийцей, Макс, – я сидел на бревне и смотрел на кусок сорочки с письмом на ней, – вот и перешёл ты тот предел, после которого нет возврата назад. Если раньше свои поступки можно было объяснить заботой о посёлке или людях, то сегодняшние хладнокровная пытка и убийство незнакомого человека, ещё не сделавшего тебе ничего плохого, только ради того, чтобы получить нужные сведения, лучше всего показывает, как далеко ты зашёл».

«И насколько далеко ещё можешь зайти, – пришла следующая мысль. – Сколько тебе тут жить – неизвестно, а с каждым днём ситуация становится всё хуже».

– Мы закончили, можем ехать, – тихо сказал Рон, кладя мне руку на плечо. – Зря ты коришь себя Макс, выбор у нас с тобой небольшой: или мы их, или они нас.

– Что-то это меня слабо успокаивает, – вздохнул я, вставая. – Мне ведь нужна была просто информация.

– Ты её получил, и не твоя вина, что таким способом, – нубиец открыл передо мной дверь кареты, которую успел подогнать на поляну. – Думай лучше, как с хозяйкой себя вести будешь.

– Угу, – буркнул я, садясь в карету, – ещё не думал об этом.

«Сделать вид, что ничего не случилось, или прогнать её от себя? – думал я в пути. – Если выгоню, она догадается, что со мной что-то произошло, а уж когда поплывут слухи о пропаже главы гильдии, с которым она разговаривала последней, всё сразу поймёт. По городу поползут уже не слухи, а достоверная информация, которая полностью меня засветит».

«Выходит, нужно оставить всё, как раньше, – с отвращением подумал я. – Придётся плюнуть на чувства, взять себя в руки и продолжать вести себя, как ни в чём не бывало. Только вот смогу ли я обнимать женщину, зная, что она спит со мной по «заданию партии»?»

Всю дорогу я прокручивал в голове варианты своего будущего поведения, и всё больше убеждался в том, что ничего, кроме притворства, мне не остаётся. Стоит Агнессе догадаться о моей роли в судьбе Алана, как она натравит на меня не только его гильдию, но и столичных стражей порядка, а то и сама легко подмешает яда в еду или питьё.

«В общем, нужно постараться, – твёрдо решил я, когда мы въехали на садовую дорожку к дому Агнессы, – нужно очень постараться и пересилить своё отвращение. Она ведь легко притворяется, что ей хорошо со мной, вот и я буду делать то же самое». При этой мысли, мне стало немного легче, поэтому, когда карета подъехала к крыльцу дома, а она выбежала встречать меня, я даже улыбнулся и приветливо помахал ей рукой. Поцеловав её на виду у всех, я с улыбкой спросил:

– Как прошла ночь у моей хозяйки? С такой же улыбкой, как у меня, она, прижавшись ко мне, ответила:

– Думаю, утро будет гораздо лучше, господин барон.

Очень скоро я понял, что притворятся легче, чем мне казалось, главным было не вспоминать то, что заставляло меня стискивать кулаки, глядя на лежащее рядом женское тело.

Поскольку сегодня был последний день моего пребывания в столице, и завтра поутру предстояло уезжать, то следовало поторопиться на бал, ведь с человеком герцога я ещё не встречался, а операция по уничтожению паладинов предстояла нешуточная.