Галина Гончарова - Волк по имени Зайка

Меч сам собой выскользнул из ножен.

Он опытнее и сильнее.

Но сдаваться я не стану. Скрестилась, зазвенела сталь…

Смерть!

Зая.

Беспомощность…

Ненавижу свою беспомощность!

Будь я сейчас волком, медведем… да даже если я перекинусь — много ли проку от голой девки?

Колин…

Я не могу помочь тебе — за что?!

Ройл наступал на него, оскалив зубы, словно хищный зверь.

Выпад! И еще один удар, и еще…

Колин отбивался. Ройл ломил силой. Колин был быстрее, гибче, проворнее, увертливей — и старался уходить от ударов. Отводил удары, парировал… я не дышала.

Не могла…

Колин, Колин, Колин…

Остальные не занимали моего внимания.

Заячьими глазами я видела, как отбиваются его люди, как стоя спиной с каким-то солдатом, дерется Шакр, напоминая волка в кольце врагов, как падает кто-то из своих, хватаясь за сталь в груди…

И тут Колин оступился.

Камешек выскользнул из-под ноги… он начал падать — и я закричала.

Я видела это, как наяву.

Ройл, подняв меч, резко опускает его.

И Колина не будет.

Накатывает волна черной безнадежности, выдувая из головы все мысли и чувства.

Не будет синеглазого веселого парня, который любит меня, не будет человека, без которого я жить не смогу, не будет его — и погаснет навсегда дневной свет…

НЕТ!!!

Где-то слышится безумный крик — и я даже не осознавала, что это кричу я.

Отчаянно, дико, безнадежно… так кричат пойманные зайцы, когда когти впиваются в тело и надежды уже не остается — но крик переходит в страшный рев.

Две мысли сливаются воедино.

Только не Колин…

Ах, вот бы мне быть самой сильной и страшной…

И отчаяние взламывает неведомые мне барьеры.

Это происходит так быстро, что я не успеваю ничего понять и осознать.

Вперед выстреливают громадные белые лапы, исчезает белая шерсть, сменяясь прочной чешуей, я разворачиваю… крылья?!

Почему люди стали такими мелкими?

Неважно.

Почему они остолбенели от шока?

Безразлично!

Все, что я помню — это Колин и его противник.

Я протягиваю лапу и сгребаю оторопевшего лойрио в горсть. Тот кричит, пытается рубануть меня мечом, но куда ему! Я откуда-то знаю, что мою чешую сможет пробить только катапульта или баллиста. В крайнем случае, маги, но тут таких нет.

И шагаю вперед, подминая под себя врагов.

Первым приходит в себя Колин, швыряя нож в ближайшего противника. Тот оседает со всхлипом, хватаясь за торчащую из горла рукоять. Враги тоже начинают двигаться, но куда им!

— Уничтожу!!!

Я хочу произнести это внятно, но из горла вырывается жутковатый рык.

Я — дракон?

Колин жив, Слава Лесу!

Шакр, десятник стражи.

Ловушке я не слишком удивился. Были подозрения, но если бы мальчишка сам не проверил — он бы себе жизни не дал. Да и Ройл вроде как уехал… сопровождал тело любовницы.

Ан нет.

Решил сначала отомстить, а потом и сопроводить.

Ярость сослужила ему плохую службу. Мог бы дождаться подкрепления, мог бы расстрелять нас из арбалетов, мог бы…

Вместо этого — их двадцать, нас меньше десятка…

Они бы справились и так.

Я отбивался, понимая, что игра окончена. Сколько-то мы потрепыхаемся, а потом нас просто задавят числом. Колина бы спасти… но мальчишка и не думал бежать. Он сцепился со своим старым врагом с такой яростью, что я мог только ругаться. Главное ведь — здравый смысл. А если вот так, с бешенством, в драку — считая, что сразу проиграл…

И конечно, Ройл загнал его на склон.

И разумеется, мальчишка поскользнулся.

Что произошло потом — я сам не понял.

На пригорке, где вроде бы никого не было, возник…

Дракон!

Именно возник, именно из ниоткуда… словно его пузырем из соломинки выдуло. Только что его не было — и вот сидит громадная белая зверюга, в три человека ростом и смотрит черными глазищами.

А потом эта тварь протянула лапу — и схватила Ройла. И зашагала вперед на трех лапах, держа мужчину поперек туловища.

Остановилась она аккурат возле неподвижного Колина.

Открыла пасть, зарычала…

Мальчишка кое-как поднялся на ноги.

Хищник тем временем размахнулся хвостом — и отвесил такую затрещину одному из людей Ройла, что бедняга отлетел на три метра, да так и не поднялся. Похоже, кости переломал.

Победитель определился мгновенно.

Колин поднялся на локти, встряхнулся, словно собака, перевел взгляд на дракона — и протянул к нему руку.

Беги, идиот!!!!

Сожрет ведь!!!

С ума сошел?!

Я бы заорал, но побоялся взбесить зверюгу. Так и стоял дурак-дураком, а мальчишка вдруг погладил дракона по роговым наростам на морде.

— Ты!?

Зверюга утвердительно рыкнула.

Я где стоял, там и сел. Это… кто!?

Что тут вообще происходит!?

Колин.

Когда я понял, что это чудовище — моя Заюшка, мне чуть дурно не стало. А кто бы на моем месте остался равнодушным?

Стоит такой кошмар с клыками, голова невесть где, лапой прижимает к гальке бледного как смерть Ройла, который, кажется, и сознание потерял, морда в половину меня, клыки такие, что мечей не надо, когти — страшенные, черные, длинные…

Еще и урчит.

Негромко, но внушительно так… мои люди в кучку сбились с людьми Ройла вперемешку — какие там сражения, когда такое!

Я про драконов только читал.

Говорили, раньше, еще до листэрр, они водились, а потом то ли вымерли, то ли улетели… никто их уже тысячи лет не видел.

Тысячи лет…

Получается — оборотни могут и так?

Но почему Заюшка мне не рассказала?

Не знала?

Может быть. В то, что у любимой есть от меня тайны, я не верил.

Оперся на белую чешую, обернулся к людям.

— Вы уже поняли, что дракон подчиняется мне? Бросайте оружие, а то он голодный и плотоядный. Шакр, оружие собрать, этих красавчиков связать.

Дракон шевельнулся, расправил крылья, напрягся, словно собираясь атаковать по моей команде.

Заюшка, умница моя родная!

Каждый пальчик твой поцелую, дай только наедине остаться!

Топот раздался почти громом. Как оказалось, один из людей Ройла таки лежал в засаде — и то ли испугался, то ли решил позвать подмогу…

Прежде, чем кто-то успел хоть слово сказать — дракон выдохнул.

То, что сорвалось у меня с языка, не стоило произносить при женщинах, но… не удержался.

Это был не огонь, нет. Это был воздух, но настолько горячий, что я чуть меч не выпустил. Нагрелся, собака… хоть я и рядом стоял…

Бегущий остановился. Точнее — упал с диким криком, корчась на земле и распространяя запах жареного мяса. Несколько минут он бился в агонии, а потом затих. И тишина отозвалась звоном падающего оружия.