Сергей Лукьяненко - Сумеречный дозор

Но времени на размышления мне не осталось — машина влетела на площадь перед аэропортом, с визгом тормозов остановилась перед входом. Никто не обратил на это особого внимания — опаздывает человек на рейс, дело обычное…

Я достал записку Арины. Посмотрел на «компас».

Стрелка покачивалась, но пока еще указывала направление.

Почувствовал Костя мое приближение? Гесер в этом уверен.

И что меня ждет?

Как ни странно, но до этого момента я не испытывал страха. Внутренне не готов был видеть в Косте врага — да еще такого врага, что способен убить. Я маг второго уровня, а это совсем немало. За мной вся мощь Ночного Дозора, а сейчас, вот неслыханное дело, еще и Дневного. Ну что может мне сделать один-единственный вампир, пусть даже и Высший?

Но сейчас я вспоминал оскаленное лицо Витезслава.

Костя его убил. Пересилил.

— Лас, — коротко сказал я. — Просьбочка такая… Иди за мной. На расстоянии. Если что-то случится…

Лас хлебнул, бросил пустую флягу на сиденье и рассудительно сказал:

— А почему бы и не пойти? Вперед, бледнолицый Блэйд!

Похоже, теперь ему море было по колено. Напиться — это, отчасти, хороший метод защиты от вампира. Кровь пьяного человека для него неприятна, а сильно пьяного — даже ядовита. Может быть поэтому вампиры всегда предпочитали Европу, а не Россию?

Но вампиру вовсе не обязательно пить кровь убитого человека. Питание — питанием, а дело — делом.

— Не приближайся, — повторил я. — На расстоянии.

— Берегите себя, шеф! — попросил Роман. — Удачи! Надеемся на вас!

Я посмотрел на него и вспомнил прощальное напутствие Завулона.

Как мы похожи.

Как все мы похожи — Иные и люди. Темные и Светлые.

— Тихо, неторопливо, без агрессии, — сказал я самому себе, глядя на покуривающих у входа в аэровокзал мужчин. Люди большей частью были интеллигентные, при галстуках. Уборщица в оранжевом жакете, смолившая «Беломор», рядом с ними смотрелась диковато. — Тихо и мирно…

Я пошел к зданию. Курильщики расступились — во мне сейчас было слишком много Силы, ее способны были почувствовать даже обычные люди.

Почувствовать — и благоразумно убраться в сторону.

Входя я оглянулся — Лас, благодушно улыбаясь, тащился следом.

Где ты. Костя?

Где ты. Высший вампир, никогда не убивавший людей ради Силы?

Где ты, мечтающий стать Властелином Мира, будто в дешевом голливудском боевике?

Там же, где и мальчик-вампир, пытавшийся обмануть свою судьбу…

Я убью тебя.

Не «должен убить», не «могу убить», не «хочу убить». Хватит уточнений. Я прошел через «должен» — прошел в слезах и соплях, интеллигентских самокопаниях и самооправданиях. Я прошел через «могу» — в комплексах и потугах мага третьего уровня, Иного, достигшего своего потолка. Я прошел через «хочу» — через эмоции и страсти, гнев и жалость.

Теперь я просто делаю то, что должен делать.

Мне безразличны фальшивые идеалы и поддельные цели, лицемерные лозунги и двуличные постулаты. Я больше не верю ни в Свет, ни в «ьму. Свет — это просто поток фотонов. Тьма — это просто отсутствие света. Люди — братья наши меньшие. Иные — соль земли.

Где ты, Костя Саушкин?

К чему бы ты ни рвался — к древним восточным артефактам, к миллиардной армии из китайцев-магов — я не дам тебе победить. Где ты?

Я остановился посреди зала — не слишком-то большого зала провинциального аэропорта. Кажется, я его чувствую…

На меня налетел потный мужик с чемоданами, извинился, пошел дальше. Я мимолетно отметил его — неинициированный Иной, Светлый, побаивается летать самолетами, благополучно долетел, расслабился, благодушен — и потому стал заметен.

Сейчас мне это было неинтересно.

Костя?

Я повернулся, будто меня окликнули. Уставился на дверь с табличкой «Служебный вход» и кодовым замком.

Никому не слышная мелодия звенела в шуме аэропорта.

Кажется, он меня зовет.

Кнопки кодового замка послушно засветились, когда я протянул к ним руку. Четыре, три, два, один. Очень хитрый код…

Я открыл дверь, оглянулся, кивнул Ласу и осторожно, чтобы не сработала защелка, притворил дверь.

Пустые, выкрашенные тоскливой зеленой краской коридоры. Я двинулся по коридору.

Мелодия крепла, петляла в воздухе, взмывала и падала. Будто затейливый перебор классической гитары — и тонкие ноты скрипки.

Вот это как — настоящий Зов вампира, нацеленный на тебя…

— Спешу, спешу, — пробормотал я, сворачивая к другой кодовой двери. Позади хлопнуло — это следом вошел Лас.

Новый замок, новый код. Шесть, три, восемь, один.

Я распахнул дверь — и оказался на взлетном поле. Медленно полз по бетону пузатый аэробус. Подальше, ревя турбинами, выруливала на старт «тушка».

Метрах в пяти от двери стоял Костя. В руке он держал маленький аккуратный пластиковый дипломат — я понял, что там и лежит «Фуаран». Рубашка на Косте была порвана — будто в какой-то миг внезапно стала слишком мала.

Похоже, выпрыгнув из поезда он вошел в трансформацию не до конца раздевшись.

— Привет, — сказал Костя.

Музыка исчезла, оборвалась на половине нота. Я кивнул:

— Привет. Быстро ты долетел.

— Долетел? — Костя покачал головой. — Нет… летучей мышью на такие расстояния тяжело.

— И кем же ты обернулся? Волком? Абсурдный в своей светскости разговор завершился совершенно нелепым ответом Кости:

— Зайцем. Огромным серым зайцем. Допрыгал помаленьку…

Я не удержался — хихикнул, представив себе исполинского зайца, бегущего по огородам, огромными прыжками форсирующего ручьи и перескакивающего через заборы. Костя развел руками:

— Ну… и впрямь смешно получилось. Ты как? Не слишком… я тебя? Зубы целы?

Я постарался улыбнуться как можно шире.

— Извини, — Костя казался на самом деле огорченным. — Это все от неожиданности. Как ты понял, что книга у меня? Коктейль?

— Да. Для заклятия нужна кровь двенадцати человек.

— Откуда ты узнал? — задумчиво спросил Костя. — Никаких данных по «Фуарану» нет… а, не важно. Я хочу с тобой поговорить, Антон.

— Я тоже, — согласился я. — Сдавайся. Ты еще можешь спасти свою жизнь.

— Я давно не-живой, — улыбнулся Костя. — Что, забыл?

— Ты понимаешь, о чем я.

— Антон, не лги. Ты же сам себе не веришь. Я убил четырех Инквизиторов!

— Трех, — поправил я. — Витезслава и двоих в поезде. Третий выжил.

— Велика разница, — Костя поморщился. — И одного никогда не прощали.

— Это особый случай, — сказал я. — Скажу честно. Высшие напуганы. Тебя уничтожат, но цена победы будет слишком высока. Высшие пойдут на переговоры.

Костя молчал, пристально смотрел на меня.

— Если ты вернешь «Фуаран», если добровольно сдашься, то тебя не тронут, — продолжал я. — Ты же законопослушный. Это все книга, ты был в состоянии аффекта…