Антикварная лавка с секретом
Я припустила к лавке, но вокруг вдруг стало подозрительно тихо.
Перед тем как замереть, я успела лишь обернуться.
В раскрытом портале стоял мужчина. Из-за желтоватого свечения его фигура виделась в контражуре. Темным пятном.
– Проклятие! – хрипло просипел Оливер.
Мохнатая тушка на моем плече, потяжелев, одеревенела.
И до Оливера добрались... Котик даже не успел достать свой магический алмаз.
Вся площадь застыла. Прохожие, разносчицы цветов, детвора, бродячие собаки, Петер с Терром, все остановились в неестественных позах.
Краем глаза я умудрилась углядеть, как застыли Ария с Вики, спешившие к нам на помощь.
Мужчина подошел ближе. Смазливый такой блондин. Причем совершенно незнакомый.
– Все-таки какая невзрачная лавка. Всегда удивлялся ее простоте. Но для начала верни кинжал отца, торговка, – сухо проговорил он, проведя по моей щеке длинным пальцем.
Я ощутила, как дрожит Оливер на моем плече, как бессильный гнев грозовым облаком постепенно просачивается в разум.
– Концентрируй силу, – раздался у уха слабый кошачий голосок.
Светловолосый хлыщ отдернул руку от моего лица и ехидно усмехнулся.
– Впрочем, что же это я. Позвольте представиться, Мануэль Фогез к вашим услугам, – он шутливо поклонился, взмахнув плащом.
Прямо киношный злодейский злодей, право слово. А эта внешность настоящая или очередная личина?
Представившись, Фогез обхватил ладонями мою талию и вкрадчиво произнес:
– Так где же кинжал? А остальные артефакты? Ты уже нашла их, прекрасная Линора? Или мне самому поискать в вашем уютном доме?
Извращенец! Убью!
Стараясь не обращать внимания на чужие руки на талии, я мыслью потянулась к лавке. Ведь раньше ее фокусы помогали справляться с Петькой, которого сейчас скрутило с перекошенной физиономией.
Но лавка молчала. Получилось уловить только крохотные лучики силы, скованной все той же магией.
– У него артефакт, – прошептал Оливер.
И точно. На груди Фогеза мягко светился медальон, обездвиживший нас всех, включая лавку. Надо же, какая опасная игрушка.
– Лапы убрал, – удалось мне выдавить сквозь зубы.
Мерзавец удивленно приподнял бровь, и скользнул рукой к вырезу платья. Каждый его палец украшал перстень-артефакт.
А затем произошла неожиданность. Точнее сразу две неожиданности разом.
Рука Фогеза слегка сжала мне грудь...
Ненавижу!
В голове на тысячи черных кусочков взорвалась ярость, и я пронзительно закричала. Тело освободилось в один миг, а на площади возник разгневанный Ноэль.
Я зафиксировала его появление краем сознания, но сила изливалась из меня таким мощным потоком, что думать о чем-либо кроме мести не получалось.
Испуганный Фогез отлетел на несколько метров, я ударила его темным заклятием. Услышала, как облегченно выдохнул Оливер. Отмершие люди в панике заметались, послышались крики. Я же на расстоянии, одной лишь силой, ухватила медальон вместе с шеей Фогеза.
Хочу эту штуку себе, хоть убейте.
Фогез посинел, поднялся над землей, а сзади к нему подскочил Ноэль. Схватив мерзавца за плащ, он резко дернул его, опустив на землю. Развернул к себе и врезал.
Ну что такое. Хочу эту красивую побрякушку...
Тут я уже сама приподнялась в воздух. Ой, летаю!
– Линорочка, очнись! – закричал Оливер.
А почему вокруг вихри разбушевались?
Кот больно впился когтями в плечо, и это немного отрезвило, но не сильно. Я огляделась. По площади почему-то носило Терра, Вики, Петера и еще каких-то несчастных. На ногах удерживался только презлющий Ноэль, державший Фогеза за шкирку.
«Отдайте мне медальон», – капризно подумала я, и потянула руку к вожделенному предмету.
Ноэль что-то кричал, но я не слушала, притягивая к себе Фогеза за цепочку амулета. А вихрь усиливался, кружился вокруг, образуя воронку.
Тогда мой Скорпион бросил мерзавца, кинулся ко мне, подпрыгнул, и, схватив за юбку, стащил вниз. Обнял, и мы переместились в сумрак.
Я широко распахнула глаза. Рыцарь смотрел встревоженно, а Оливер, перебравшийся к нему на загривок, обмахивался хвостом.
Попыталась дернуться, но Ноэль держал крепко, забирая избытки магии. Зрачки его стали черными, полностью заполнив глаза тьмой.
– Самопроизвольная незапланированная инициация, – прокомментировал кот. – Бывает.
Что? Меня все-таки утащили в сумрак?!
– Не отпускай меня, – приказал Ноэль.
Мы стояли в центре серой пустыни, но вдруг зачем-то рванул пронизывающий колючий ветер. Я в испуге завертела головой, а Ноэль повторил:
– Не отпускай меня.
Я вцепилась в его камзол. Сознание потихоньку очистилось от тьмы и того безумия, которое подталкивало хулиганить.
– Мне пришлось бросить Фогеза, пока ты самостоятельно не унеслась в сумрак или кого-нибудь не покалечила, – произнес Ноэль.
В этот момент я ощущала мужа пронзительно ярко. Слышала, как бешено стучит его сердце. Как ветер колышет плащ.
А потом меня порывом страшного урагана метнуло в сторону. Пальцы заскользили по сукну камзола, но не удержали. Сорвались...
Я упала спиной на камень, оказавшийся алтарем. И как же больно ударилась. Только со второй попытки удалось подняться, а на плече снова возник Оливер.
– Каждому сумрак посылает свое собственное испытание, Линорочка, – вздохнул он.
– Я – ведьма? – вопрос получился риторическим.
Оливер закрылся пушистым хвостом и не соизволил ответить.
Я слезла с высокого алтаря, а ко мне уже брела древняя старуха с седыми патлами, спускавшимися ниже колен. В руке она держала факел, освещавший обретшие цвет заснеженные деревья.
Вот почему так холодно. В этом идиотском сумраке зима!
И лишь странной старушки мне не хватало для полного счастья.
Нет, меня точно в ведьмы посвящают. И куда подевался Ноэль?
– Не дрейфим, забираем у бабки огонь и бежим, – скомандовал Оливер.
Старуха подслеповато щурилась в свете пламени, тревожно взмывавшем вверх. Подняла руку. Прислушалась.
