Рита Кертс - Руимо. Пришедшая (СИ)

— Это ещё что? — скривилась Эйра.

— Теперь ясно, отчего растения завяли, — Рик коснулся плеча Эйра и повлёк за собой.

— Мы вас не видели, — вскользь сказал он красному, как помидор, стражнику. — Вы нас — тоже.

Мужчина кивнул несколько раз, а когда два силуэта в белоснежных одеждах скрылись — принялся тереть глаза.

— Больше — ни капли…

Рик проводил Эйру в покои. Они поднялись на второй этаж и шли по направлению к северному крылу, рядом с которым располагалась одна из гостиных и третий читальный зал. У порога красноокая поинтересовалась, сколько времени Рик намерен провести в Мильфеле, и теперь он не мог сказать ничего определённого.

— Не думаю, что долго. Я должен узнать, чего добивается Фелиция — сейчас она почти уверена, что всё идёт по её плану. Когда она решит действовать, мы будем готовы.

— Даже сейчас существует вероятность, что она не имеет отношения к Синим Крестам и намерениям Хидека.

— Ты была на допросе выживших головорезов.

— Они были напуганы. Под угрозой жестоких пыток любой согласится даже с тем, чего никогда не делал.

Среброглазый неодобрительно покачал головой.

— В их подкорректированных воспоминаниях присутствовала рыжеволосая дама, скорее всего выступившая нанимательницей. Дама, хоть и скрывавшая своё лицо, но с вартонской фибулой. Раскрой глаза, Эйра: рыжие волосы, а на груди — золотой ястреб? Это не совпадение, — он приблизился и на ухо сказал:- Из подозреваемых всего одна женщина подходит под это описание.

— Офелия, — сорвалось с губ Эйры.

Среброглазый отдалился, положил ладонь на хрупкое плечико девушки и сказал, то ли с сочувствием, то ли с сожалением:

— Будь осторожна: я знаю, это неизбежно, но я всё равно не хочу терять тебя так рано. Я узнал о Фаренхиме слишком поздно, когда ничего нельзя было сделать — и уже не надеялся, что кто-то выжил. Прости, что не был рядом.

На больших миндалевидных глазах блеснули слёзы. Рик бережно обнял Эйру.

— Скоро всё закончится, — прошептал он и прикоснулся губами ко лбу девушки. — Тебе принесут оружие, но постарайся не покидать покои без необходимости. Так будет лучше.

Темнело быстро. Солнце скрылось за горизонтом, и на город опустились сумерки. Холодный ветер дул, шуршал пожелтевшими листьями, иногда подбрасывал вверх и они, плавно кружась, вновь опускались на холодную землю.

Изо всех вытянутых окон замка Несп струился свет; слуги суетились, готовили помещения для позднего ужина и сна. Каждый час во внутреннем дворе замка проходил отряд из семи стражников. Деми с интересом наблюдала за тем, как протекала жизнь при королевском дворе, удобно расположившись на перилах веранды, что располагалась на втором этаже и соединяла два крыла замка. Квадратная каменная колонна и перила были холодными, но вставать всё же не хотелось: здесь, в этом укромном уголке за два часа её никто не побеспокоил и не обнаружил, в то время как в роскошных комнатах и залах она не могла отделаться от ощущения, что даже у стен есть глаза. Здесь же она чувствовала себя вполне комфортно.

Внизу снова послышался марш. Теперь у стражника, шедшего в голове отряда, в руках был зажжённый факел. Миновав искусственно созданный пруд, отряд скрылся за углом и небольшой дворик погрузился в полумрак.

Бесконечное тёмно-синее небо. Оно притягивало взгляд, завораживало, заставляло забыть обо всём. Казалось, что в нём особенного, чем оно отличается от Земного? Ничем. И в то же время — всем.

Весь мир был не похож на тот, в котором Деми родилась, и дело вовсе не в отсутствии техники и современных новшеств. Он — жил. Жил, и вдыхал свою жизнь во всё, будь то цветок, камень, или же — человек; а другая его сторона, багряно-красная, тёмная и страшная, нередко отнимала жизнь, и тем самым учила её ценить.

Здесь, время замедляло свой обычный шаг; здесь каждый чувствовал себя на своём месте, становился неотъемлемой частью чего-то стоящего, чего-то, что сам не понимал до конца. Но это невозможно понимать. Можно лишь чувствовать — начиная от кончиков пальцев и до последней ниточки души.

— Я живу, — думала Деми, и холодный свежий воздух заполнял её лёгкие. — Я — живу.

На крышу веранды прилетел ворон. Громко каркнув два раза, он деловито прошёлся по черепице, цокая острыми когтями и всё время внимательно глядел вокруг. А после расправил свои большие, чёрные, как ночь, крылья и, взмахнув ими, оторвался от крыши.

Деми испугалась, когда птица внезапно села на перила совсем рядом. Было не похоже на то, чтобы ворон боялся, даже напротив — он смело заглядывал в глаза, наклоняя голову под разными углами.

За этот день Деми убедилась, что все животные боятся её — коты и собаки бежали и прятались, лишь её завидев.

— Сколько же Рик знает о…нём? — назвать имя девушка не решилась, даже в мыслях. Каждый раз, даже просто подумав о нём, она чувствовала, что зовёт его. Ей казалось, что чем чаще она произносит его имя, тем прочнее он впивается в её разум и душу. Сейчас она слышала что-то внутри себя — мысли, ей вовсе не принадлежащие, но разобрать их не могла и даже не пыталась. Между их сознаниями образовалась странная, хрупкая стена, и Деми не знала, где между ними граница.

Она была счастлива хотя бы какое-то время побыть наедине с собой, но понимала, что, рано или поздно ей придётся встретиться с ним вновь. Ей было страшно представить, чем это может закончиться.

Все эти мысли медленно, но верно навевали тоску и беспокойство. К счастью, она знала, что может помочь ей. Вернее, кто.

Рик. При мысли о нём на сердце становилось теплее; одна его улыбка заставляла забыть о грусти. Деми чувствовала к нему то, что не могла описать словами, но в одном была уверена твёрдо: это — её человек, и он дорог ей, пусть она и не знает его хорошо. Нечто похожее она испытывала к Аните, и совсем недавно — к Эйре. То же самое она испытала, когда впервые встретила Шерон. Деми не знала, как отделяет «своих» от «чужих»: это чувство всегда возникало спонтанно, и если уж появлялось, то не исчезало никогда.

Внезапный взмах крыльев заставил её встрепенуться и оторвал от раздумий: ворон, громко и как будто предупреждающе каркая, вспорхнул с места и улетел прочь.

Только сейчас Деми заметила, что стало темно и тихо. Слишком тихо. На несколько секунд она перестала дышать: недалеко послышались шаги. И был это не отряд стражников, а всего один человек.

Шагал он широко, быстро и довольно тихо. Длинное одеяние слегка шелестело, соприкасаясь с каменным полом. Походка явно не могла принадлежать женщине: женщины ступают иначе. Некто целенаправленно шёл, а после резко остановился посредине двора, миновав пруд и изящные лавочки.