Алексей Лебедев - В поисках Дарования

- В этом мире люди имеют больше привилегий, чем коренные жители. - Печально, с нотой отвращения произнесла Лиолу.

- Значит, он человек... Ты говоришь, что саньясин постоянно меняет лицо. Когда последний раз произошло это?

- Лет пятнадцать или шестнадцать, примерно так... - Протянула она, а потом уточнила. - Да, точно, шестнадцать.

Это стало еще одним пунктом моего предположения, что это мой отец. Он исчез как раз шестнадцать лет назад, когда мне было пять лет. Это еще больше разволновало мое сердце. Я еще и еще раз складывал в голове все частички пазла с доказательством моей теории.

- Значит, все сходится. - Тихо произнес я.

- Что сходится? - Удивленно спросила Лиолу.

На радостях я хотел было ей все рассказать, но, вспомнив предупреждение саньясина - не доверять никому, я умерил свое экспрессивное желание болтать об этом каждому встречному. Не знаю почему. Просто мне показалось на мгновение, что я не должен выдавать в свет это предположение.

- Да так, мысли вслух. Не обращай внимания. - Отвертелся я.

А у самого игла в заднем месте так и подшпоривала бросить все и умчаться обратно в лес, вывести этого мудреца на чистую воду. Даю все части своего тела на отсечение, что он узнал меня, узнал, что я его сын. Почему же он не рассказал мне все, не обнял по-отцовски, он даже взглянул на меня всего однажды. Но его дрожащие глаза выразили всю глубину его отчаянной радости, заключенной в его богатырской терпимости. И если это так, значит, его терпение и сдержанность были нужны, значит, он намеренно так вел себя. Скорее всего, никто не должен знать, что я его сын. Следовательно, мое предчувствие верно.

Несколько минут мы сидели молча. Я был с головой погружен в свои мысли, Лиолу наблюдала, как одинокое солнце неспеша приближается к горизонту, который уже наливался розовыми тонами. А закат в Сомнии ничем не отличается от нашего - людского мира, так же наполнен мечтаниями и романтичными красками.

- Я потеряла родителей, когда была совсем малюткой. Меня их лишили. - Грустно и мечтательно доложила Лиолу.

К чему это она? Она что, читает мои мысли, и решила разжалобить меня и склонить к откровению?

- Все время думаю о них, когда смотрю на закат. - Продолжила она. - Что бы было со мной, если бы они были рядом? Возможно, я никогда бы не стала низоном и жила бы спокойно среди беззаботных и счастливых сомнов.

- А что с ними случилось? - Поинтересовался я.

- Мой отец был сомном, а мама - человеком. Они безумно полюбили друг друга, вопреки бесчувственности сомнов. Но законы Сомнии запрещают отношения между людьми и сомнами, которые они игнорировали и под влиянием страсти тайно встречались. Вскоре появилась я. Но у них не получилось долго скрывать меня, а следовательно, свои отношения. Хранители разоблачили их. Благодаря одному низону-человеку, маму всего лишь изгнали из низонов и стерли память, хотя она должна была умереть. Сейчас у нее другая семья, она счастлива и понятия не имеет о своем прошлом и обо мне. А отец бесследно исчез, но мне известно, что он точно был приговорен к смерти. Возможно, так и случилось.

- Получается, он тоже должен быть в человеческом мире, если он умер.

- Возможно, но я не знаю. Это всего лишь теория, никто еще не доказал, что сомны возрождаются в человеческом мире.

Ее рассказ звучал убедительно. Наверно, она действительно под влиянием заката выложила мне свои переживания. Получается, у нас нет шансов на взаимные чувства, если бы даже она и испытывала что-то ко мне. И Крон тут не причем.

- А какие отношения у вас с Кроном? - Спросил я, решив, что сейчас подходящий момент.

- С Кроном? - Удивилась она. - Мы друзья.... А-а-а! - Догадливо воскликнула она. - Ты про тот случай на игре и про его подозрительную опеку надо мной.

Я кивнул головой. В это время появился Янарха с охапкой сухих палок.

- Отлично! Молодчина, друг. - Похвалил я рецера.

- Ты что, собираешься развести огонь? - Чрезмерно удивилась девушка.

- Да. А чему ты так удивляешься?

- В Сомнии невозможно развести огонь.

- Почему-то мне кажется, что это всего лишь выдумка. - Сдерзил я.

- Никому не удавалось сделать это. - Настаивала Лиолу.

Я сложил палки в "колодец", как учили нас в лагере, для лучшего горения, но вот о средстве поджога я почему-то не подумал. Осмотрев округу на предмет подобного, мне стало смешно: что я рассчитывал здесь найти? Осмотрев небо, мне пришла в голову лишь одна мысль. Я выпустил браслет в небольшой клинок и настрогал из одной палки тоненьких щепок, не толще бумажного листа. Затем сформировал воздушный шарик из воздуха для дайити, но на этом остановился и смял его так, чтобы он стал похож на линзу. Поместив его под лучи еще не сдававшегося солнца, направил пучок поджигающего света на кучку щепок в центре моего деревянного колодца, который всего через несколько секунд превратился в огненные языки пламени. Здесь же сразу пристроился рецер, а на лице Лиолу устроилось неподдельное удивление.

- Он настоящий! - Восхитилась девушка. - Как тебе удалось?

- Конечно, настоящий, рецер не станет греться у поддельного огня. Садись ближе. - Позвал я ее, похлопывая ладошкой по месту возле себя.

Она, не сомневаясь, подсела ко мне, вытянув руки к огню. На ее лице проступил коктейль из умиления и блаженного кайфа.

- Боже, как тепло. Превосходно... - Протянула она, слегка вздрагивая.

По ее оголенным рукам побежали мурашки. Я смотрел на нее и она в мерцании света огня предстала еще более красивой, ее кожа, бархатная кожа, таяла в объятьях тепла, вселяя в меня дикое желание прикоснуться к ней и утонуть в девичьей ласке. Как же она, на самом деле, была прекрасна и невинна, так близка и непреступна. В ее больших перламутровых глазах огонь растворялся в искры безмерного счастья, а мое сердце утопало в их бездонной красоте.

В такие моменты я мог сказать любой девушке все, что угодно, ублажить ее уши всяким бредом, чтобы добиться того, что нужно было мне. Но Лиолу не любая, а язык мой терялся в пропасти безмолвия, и сердце не разрешало пустословить. Я нерешительно и нежно взял ее ладонь, она повернулась ко мне, даря неравнодушный, нежный взгляд.

- Лиолу. - Начал робко я. - Представляешь, ты первая девушка, которой мне нелегко что-то говорить.

Она подбадривающе улыбнулась, словно понимая меня.

- Знаешь, ведь я изначально в Сомнии совсем с другой целью. Не спасти мир, не стать проницателем, мне ничего этого не было нужно. - Язык предательски заплетался и не давал четко формулировать мысли. - В своем мире мне нравилась девушка так, как никто никогда не нравился. Я каждый день наслаждался нашими мимолетными встречами, но всегда не решался заговорить с ней. Хотя с другими было совсем наоборот.