Пол Кемп - Возвращение

Впереди равнина упиралась в горы. Позади она… просто кончалась, словно обрубленная начисто. И там, где она кончалась, зияла бездонная пропасть, черная пустота, не имеющая конца. Бездна была затянута Вечной Паутиной Ллос, уходящей в бесконечность.

Интракис, не оборачиваясь, мысленно представил эту паутину: шелковые нити, по пятьдесят шагов в диаметре или даже больше, уходящие в пустоту.

Город Ллос расположился посреди паутины, беспорядочное архитектурное сооружение, каким-то образом напоминающее гигантского паука с огромными лапами, ползущего по еще более огромной паутине. От его равномерного, скрежещущего продвижения дрожали даже самые толстые нити.

Город был гигантским нагромождением металла и паутины, где одно затянутое паутиной здание громоздилось на другое, без намека на упорядоченность, разумность или единообразие в планировке. Лишь пирамидальная обитель Ллос располагалась со смыслом: она возвышалась над городом, сияя фиолетовым светом, будто маяк. По улицам и закоулкам города бродили трансформированные души, рой проклятых ничтожеств. Светящиеся души тех, кто еще не трансформировался в бессмертное тело, роились над городом, словно потревоженные светлячки.

По нитям Вечной Паутины вокруг города сновали мириады пауков. Некоторые из них жили в норах, и нити были изъедены туннелями. Другие скользили по поверхности. Все они пожирали друг друга. Сколько-нибудь долго удавалось прожить лишь сильнейшим.

Интракис оставил мысли о городе и сосредоточился на стоящей перед ним задаче.

Впереди вздымались титанические зубчатые каменные пики, задевающие вершинами небо. Склоны гор были усеяны трещинами и ямами, по которым рыскали очередные миллионы пауков.

Ущелье Похитителя Душ чернело посреди камней, словно рот, раскрывшийся на отвесном склоне самой большой из скал, на высоте трех полетов копья. У входа в ущелье из каменного бока скалы выдавался небольшой карниз, и от него вниз по крутому склону вела единственная петляющая, усыпанная камнями дорога, точнее, тропа.

Ущелье извергало души. Ровная вереница сверкающих призраков выныривала из провала и устремлялась по воздуху к городу Ллос. Долететь до него без помех удавалось немногим.

Из расселин в скалах равнины поднимались завесы магической энергии и втягивали пролетающие над ними души. По всему небу горели призраки, их было так много, что они казались искрами, летящими от пылающего костра. Души корчились в огне — кто на протяжении нескольких ударов сердца, а кто столько, что можно было досчитать до двухсот, — потом пламя выпускало их, и освобожденные души летели к городу Ллос. Интракис предположил, что пламя играет роль некоего чистилища.

Своим сержантам-никалотам Интракис сообщил:

«Передайте войскам приказ. Когда жрицы-дроу появятся из Ущелья Похитителя Душ, мы обрушим на них заклинания прямо на выходе. Им негде будет спрятаться. Жрицам придется спуститься вниз, и там мы сможем их прикончить».

Если жрицы уцелеют под первым магическим залпом, им придется идти или лететь вниз по узкой тропе. Интракис и его воины будут атаковать их во время спуска и встретят, когда те доберутся до Равнин Пылающих Душ.

Никалоты, летающие над сбившимися в кучу воинами-меззолотами, прорычали команды, и войско начало строиться. Отряд расположился на манер полумесяца у подножия склона, ведущего к Ущелью Похитителя Душ. Зазубренные наконечники копий засверкали магией. Командиры-никалоты продолжали кружить над войском, следя за ущельем. Каждый из них был воорзужен топором, усиленным могущественными заклинаниями.

Интракис стоял в тылу своего войска, жезлы за поясом, канолоты по бокам.

Судя по собравшейся позади них публике, Интракис предположил, что жрицы должны вскоре пройти ущелье. Он сотворил несколько личных охранительных заклинаний и изменил свое зрение, чтобы видеть магию, невидимые и даже нематериальные существа. Ничто на горном склоне не сумеет укрыться от него.

Вскоре Ущелье Похитителя Душ выплюнет жриц Ллос. И когда это случится, Интракис будет готов. Он намерен устроить для собравшейся публики достойное зрелище.

Фарон пришел в себя по другую, как он решил, сторону Ущелья Похитителей Душ. За его спиной зияла черная дыра. Из дыры вылетали души и устремлялись мимо него в небо. Он вспомнил Похитителя, вспомнил души, которые никогда не покинут его ущелье, и содрогнулся.

После того как чудовище проглотило его, маг больше ничего не видел и не чувствовал. Он вообще не помнил, чтобы шел по этому проходу. Не знал, мгновения пролетели или часы. Он помнил шепот, приглушенные вопли, мучительную боль, но все это казалось таким далеким, что вполне могло происходить с кем-нибудь другим.

«Испытание ущельем не для тебя, — сказала Квентл. От тебя Похититель возьмет лишь немножко».

Немножко.

У Фарона было ощущение, которое он не смог бы описать словами, будто он как-то уменьшился. Он попытался придумать на этот счет какое-нибудь остроумное замечание, но из этого ничего не вышло. Возможно, это само по себе уже было результатом того самого уменьшения.

Его мысленному взору представилась бездонная пасть Похитителя, он услышал его коварный шепот. Фарон не мог не думать о том, что же должна была пережить Квентл.

Маг лежал на каменистой земле по другую сторону гор Ллос, глядя в облачное серое небо. Солнца не было видно, хотя земля была озарена каким-то тусклым светом. У него было ощущение, будто, пройдя сквозь горы, он очутился в другом мире, на другом Уровне. Он знал, что место, где он лежит сейчас, связано с покинутым ими лишь тем, что оба они находятся под властью Ллос, тем, что их соединяет Ущелье Похитителя Душ.

Фарон поднес руку к виску и ощутил, что по нему ползают крохотные пауки. Он услышал потрескивание, словно где-то жарилось мясо. Откуда оно доносится, он не мог определить. Над ним пролетела душа, потом другая.

Он повернул голову и увидел Квентл, лежащую справа от него с закрытыми глазами. Лицо ее казалось обескровленным. В руке она сжимала священный символ. Тело ее вернулось к своему нормальному размеру.

Мастер Магика сглотнул, но в горле пересохло. Смахнув пауков, он сел и…

Слева от него в беспамятстве лежали Джеггред и Данифай. Некоторое время он смотрел на них, прежде чем реальность происходящего дошла до него.

Как могли они оказаться здесь сейчас, в этот момент? Они должны были войти в проход намного позже Квентл и Фарона.

Он потешил себя мыслью тихонько прикончить Джеггреда, но подавил это желание. Ведь Квентл оставила дреглота в живых даже после нападения на нее. На подобную дерзость Фарон не осмелился.