Оксана Демченко - Докричаться до мира

— Увы, — искренне смутился врач. — Повторное погружение не ранее, чем через месяц по времени корабля, соответствующему родному, на Релате. Его зовите Йонах, это распорядитель пассажирских отсеков. Стюард, так это у вас теперь называется, да?. Он не так плох, как можно подумать, просто несколько несамостоятелен в суждениях. Я все ему объясню, Дед поможет.

— Они разговаривают? — шепотом выдохнул стюард. — Небеса, да как же это? И даже думают. Ох, неловко получилось, господа, мне, право, придется извиниться.

И извинился, вгоняя нас в тяжелую тоску. Чем ласковее и мягче становился тон, тем отчетливее я опасалась подобных речей и мыслей. Этот никогда не станет считать нас чем-то большим, нежели взбунтовавшимися вещами хозяев, твердило чутье.

Но что сделано — то сделано.

Он оказался по-своему полезен, взяв на себя распорядок дня, хранение и выдачу волвекам упакованных в шары знаний, работу с обслуживающими корабль слагами. А после долгой беседы с нашими айри начал заметно и отчетливо изменяться, становясь куда проще в общении. Я припомнила, как Тимрэ рассказывал о муравьях.

Этот и правда — всего лишь рядовой рабочий. Думает мало, неохотно, легко принимает мнение и взгляды старшего, наиболее авторитетного, родича. Выслушав Деда, он некоторое время мучительно колебался, уходя от прежних оценок к новым, но постепенно привык. Стал даже шутить, здороваться с волвеками, отличать Лайла, как равного Деду, подчиняться его указаниям. Мы обреченно махнули рукой на Йонаха и занялись своими делами. Он оказался весьма незаметен и, по крайней мере, никому не мешал.

Днем гордый Сим высвободил катер из креплений в сердцевине тора, поднял, опробовал и лихо «припарковал» у грузового люка, где его команда визжала и прыгала от восторга. Айри делал вид, что не слишком рад их дурашливости, но сердиться напоказ у него получалось плоховато. Ребят Сим полюбил сразу и вполне взаимно. Всем четверым нравились причастность к большому делу, серьезность и вдумчивость наставника, его готовность и умение отвечать на любые вопросы, равенство ролей в группе. Их действительно не грузчиками позвали, их будут учить.

Сим начал с выяснения уровня письменной и устной грамотности, выдал первую порцию общих и специальных шаров-сведений и до вечера объяснял, что такое его приборы, как с ними обращаться, что значит снимать данные и какая именно накопилась информация. За обедом айри только что не светился, заявив Лайлу, что его молодые волвеки отменно умны и толк из них будет, и что в столь юном возрасте — самое время учиться.

И получил новое пополнение команды планетологов — то есть всех до единого наших подростков.

Дед кивнул с усмешкой, он Лайла понял лучше других.

Первый отдал помощников охотно, пристроив к полезному, интересному и безопасному занятию. Нимар был старшим из них, но даже ему едва исполнилось семнадцать; Яли, судя по данным генной модели, без месяца шестнадцать по местному счету. Не тащить же детей в купол, воевать с вечными! Вот потому вожак и вручил планетологу, едва не упавшему от неожиданности, полное право распоряжаться временем всех молодых, их ведь и осталось-то не вовлеченных в дело немного — три девочки (Мару мы подлечили, и она теперь пищала возле Сима вместе со всеми) и два мальчика. Те тоже немедленно повисли на новом вожаке, требуя рассказать и им все интересное, что он знает.

Сим понял, во что его втравили и… обрадовался. Может, зря он вообще подался в планетологи, а не в воспитатели? Хотя кого было воспитывать у древних айри, в большинстве надменно-взрослых с момента утраты крыльев, не желающих в массе признавать себя младшими и выполняющих без размышления лишь волю старейших, слишком часто подобных Грийену. Особенно в прежнее время. Впрочем, что я знаю о нынешних, раз Эла пытались убить? Не зря Риан сказал мне, что ему и на Релате дел хватит. Я на миг задумалась, мог ли Эл выяснить все про древнюю экспедицию на Хьертт у родичей, раз этого не хотели старейшие. Нет, пожалуй. И есть ли у них действительно корабль? Еще нет, думаю. Но, возможно, действительно скоро будет.

Зато теперь мы далеко, их влияние сюда не распространяется, так что узнаем подробности лишь по возвращении. Пока же мне надо снова учить наших одаренных лечению, объяснять Риле основы работы с оборудованием больницы. А сверх того выкроить пару часов для тренировок бойцов, отобранных Ринком и Йяллом.

День кончился очень поздно.

Мы с Элом как раз сонно обменивались накопившимися новостями, когда в дверь тихонько постучали. Чутье ошарашено опознало Юнтара. Впустили. Старый айри выглядел совершенно непривычно растерянным. Плотно прикрыл дверь, подозрительно изучив коридор, нервно рухнул в кресло, сильно просевшее после памятного визита Ринка. Удивленно дернул жалобно скрипнувший подлокотник, вывернутый вбок.

— Ребята, я в отчаянии, — виновато признался он. — Хоть прячься, да я и так прячусь!

— От кого? — усмехнулся Эл, и я поняла, что он, мягко говоря, подозревает ответ.

— А то не знаешь! — Дед обреченно махнул рукой куда-то в сторону. — От Яли.

Сейчас она сидит под дверью моей комнаты. Вчера она была там же, пришла после ужина и просидела до утра, там и спала. Йялла позвал, он отнес ее домой. Я с Рилой пытался говорить. И с Лайлом.

— Что они советуют? — вновь усмехнулся Эл.

— А что взять с дикарей? — тоскливо вздохнул Дед. — Лайл сказал, можно завтра поженить нас. Рила сообщила, что, по ее мнению, Яли взрослая и, раз для нее в стае мужа нет, только близкие родичи, я вполне гожусь. Это уже не корабль, а полный кошмар, все встало с ног на голову с вашим появлением! Хуже, вывернулось наизнанку.

— Погоди, — тряхнула я головой. — Тебе она не нравится, так скажи ей, и все. Яли умная девушка, она поймет. Поплачет, к брату сходит, с Лайлом поговорит…

— Я сказал.

— Она не поверила, — гнусно хихикнул Эл. — Даже я не верю, а у девочки-то есть дар, правда, пока только просыпается, но будет не хуже, чем у Рилы. Она его вранье сразу обнаружила и требует теперь правды. Ник, Дед без ума от маленькой Яли. Она — золотоглазая дракония его мечты. И даже больше, ему в стае нравится.

Лайла он считает своим персональным Великим, пусть и не вполне драконом.

— Ты, щенок малолетний, хоть понимаешь, сколько мне и сколько ей? — застонал наш седой, не споря с прочими высказываниями. — Мне без малого шестьдесят пять ее коротеньких жизней. И я в лучшем случая протяну еще лет семьдесят, полной развалиной.

— Тебе повезло, в отличие от меня! — уже всерьез рассердился Эл. — Проживешь вашу общую последнюю жизнь не один, и уйдете вместе, а мне на такое рассчитывать едва ли приходится. Ну что ты упираешься? Скажи, что не хочешь торопиться, пусть подождет, на Релате разберетесь. Там народу полно, найдет кого — Первому в плечо волком повоешь и чуть успокоишься, нет — значит, судьба. Но прятаться от девчонки? Дед, до чего ты дошел! Ты же скала!