Вероника Иванова - Паутина долга

Верно. Можно сколько угодно рассказывать и показывать, как действовать, но пока не предоставишь ученику возможность применить знания на практике, урок не будет усвоен. Значит, дети? Вряд ли для обучения гаккара воровали наследников из родов одарённых, скорее, разыскивали незаконных отпрысков, которых маги щедро оставляют после себя, полагая, что смешанная кровь не имеет первородной силы. Чаще всего так и происходит: дитя одарённого и неодаренного неспособно владеть магией. Но что, если встретятся одарённый и полуодарённый? Половинка того, половинка сего — почему они не могут сложиться в единое целое? Конечно, таких «диких» магов на свете немного. Потому, что мало кто из них выживает в младенчестве, и потому, что в обучение их берут неохотно, а простой люд не слишком дружелюбно встречает носителей дара. Забивает камнями, к примеру. А уж если представится случай продать неугодного ребёнка с выгодой для себя... Откуда неизвестный наставник брал для своих уроков материал, понятно. Но с какой целью всё это вообще было затеяно?

Гаккар с рождения испытывает ненависть к магам — так говорит труд heve Лотиса. Но то ли в расчёты Заклинателя, творящего смертоносное чудовище, вкралась ошибка, то ли изначально дурные чувства не присущи ни одному существу на свете. Во второе хочется верить всей душой, но вернее первое: если в материнской утробе росли вместе два ребёнка, они не могли испытывать ненависть, каждое мгновение чувствуя тепло не только матери, но и друг друга. Потому и потребовалось натаскивание на дичь... Мерзко. Не могу не признать: действенно. Но мерзко. Хотя я и сам вряд ли нашёл бы другой способ пробудить чувство, по небрежности Заклинателя уснувшее мёртвым сном. Или же... Нет. Я бы попросту не допустил подобной небрежности. Теперь не допустил. Но тот «я»... О, тот мог сотворить много страшных ошибок, потому что не понимал истинной цены принятых и осуществлённых решений. Не хотел и не умел задумываться над последствиями неверных шагов, пока сам не стал такой же случайной «ошибкой». Пока не...

Появление нового действующего лица в нашем грустном представлении мы почувствовали одновременно: гаккар взвился с подоконника, закрывая собой Шиан, а я загнал обратно стон, вызванный болью от шевельнувшейся в груди печати — вот уж кто по тревоге просыпается совершенно самостоятельно и норовит сделать это в самый неподходящий момент!

Закрытая дверь вздрогнула, но не так, как если бы, вися на петлях, просто была кем-то потревожена, а словно приобрела несвойственную ранее мягкость, почти текучесть. По древесным узорам прошла вполне различимая глазом волна. От нижнего края двери до верхнего. Замерла. Вздохнула, откатываясь назад. И дверные доски осыпались на порог буро-жёлтой трухой, в которую немедленно ступили слегка изношенные, но вполне крепкие сапоги пришлеца, которого, признаюсь, я желал увидеть, но совсем в другом месте и совсем по другому поводу.

Нить пятнадцатая.

Бремя решений

Норовит лечь на плечи...

Принять плащ? Скинуть?

Заклятый враг моей юности, Валлор послужил одной из причин, породивших цепочку произошедших со мной несчастий. Заметьте, говорю: «одной из», и вовсе не самой главной. Главная причина — моя самоуверенность, и сие качество за прошедшие годы было изрядно мной растеряно, сменившись холодным расчётом на каждый случай. Конечно, разобраться во всех «за» и «против» и выбрать правильный путь удаётся не всегда, но я стараюсь. Чтобы не попадать впросак хотя бы там, где имеются очевидные и не представляющие опасности решения.

Всё тот же замшевый костюм с двойной шерстяной подкладкой, в котором я видел Валлора последний раз. Плащ небрежно расстегнут, капюшон скинут на спину, открывая ёжик чёрных, как смоль, волос. Если у Галчонка шевелюра сразу наводит на мысль о перьях, торчащих в разные стороны, то у моего знакомца каждый волосок не блестит, а кажется, поглощает падающий на него свет, из-за чего Вэл вечно выглядит мрачным и таинственным, на радость впечатлительным юным особам женского пола. Даже сейчас, будучи отлучённым и крайне редко прилюдно вспоминая о заклинательском искусстве.

Глубокие синие глаза как нашли меня, так уже и не спускали взгляда с моей персоны. Согласно правилам выживания, в группе знакомых или незнакомых врагов необходимо скорейшим образом определить самого опасного противника и уделять ему большее внимание, нежели прочим. Если допустить, что Валлор следует упомянутым правилам, лестно сознавать свою «опасность». Правда, она скорее надуманная, а не реальная. И всё же, кто сказал, что на остальных можно вовсе не обращать внимания? Да, гаккар не сможет достойно противостоять Заклинателю. Но вполне способен попытаться атаковать и доставить некоторое беспокойство. Почему же...

— Наносишь визит вежливости?

— Возможно. А что привело сюда тебя?

Валлор поправил:

— Не «что», а «кто». Один маг, обеспокоенный появлением и неограниченной свободой перемещения существа, именуемого гаккар. Этот самый маг обратился с донесением в Анклав, а тамошние мудрецы не нашли ничего лучшего, как пожаловаться Заклинателям: наше же детище, в конце концов. Совет рассмотрел жалобу и направил меня для ознакомления с делом, принятия и осуществления решения.

— Ты пришёл, как отлучённый?

Согласный кивок:

— Разумеется. Заклинатели, не изгнанные из семьи, чтут закон и исполняют принятые обязательства. Сотворить гаккара мог только отщепенец, потому естественно предоставить исправление ошибки такому же отщепенцу.

Вообще-то, Валлор лукавит. Его отлучение было добровольным, а потому не привело к озлоблению и потере разума, чем и воспользовался Совет, включив моего знакомца в ряды своих тайных лазутчиков, скитающихся по городам и весям и докладывающих о нравах и настроениях граждан Империи полнее и достовернее, чем это делают службы, подчинённые императору лично.

— Уверен, что ошибка нуждается в исправлении?

— Подумай сам. Первое. Имеется существо, запрещённое к появлению и существованию. Второе. Означенное существо напало на представителя магического сословия, нанеся тому ущерб, едва не ставший причиной гибели. Третье. Судя по полученным свидетельствам, существо не подчиняется управителю или вовсе не имеет такового, а посему представляет собой угрозу для любого одарённого, рядом с которым окажется. Перечисленного вполне достаточно для...

— Ты пришёл убивать, — коротко закончила витиеватую мысль Валлора Ришиан.

Тот не посчитал нужным спорить:

— Меня наделили необходимыми полномочиями.