Галина Романова - Дом с привидениями

Разбуженный их воплями дом ворочался, как старик после глубокого сна, но это был злой старик, и в его злости сквозила радость. Что-то шуршало, похрустывало, потрескивало, постанывало в глубине. Иногда доносились неприятные звуки — вроде как где-то в его недрах скрипели зубами или перемалывали чьи-то кости. Вонь стала сильнее, и теперь ясно было, чем это пахнет — тухлятиной, как будто тут совсем недавно сдохло и теперь разлагалось какое-то животное. Анна поморщилась, стараясь дышать через рот. Получалось и хорошо и плохо. Запах действительно почти не ощущался, но с открытым ртом яснее различались все эти шорохи, скрипы, хруст и треск. В стенах, под полом, в поддерживающих потолок балках что-то происходило. Нечто, обитавшее внутри, не спускало с девочки глаз, выжидая удобного момента. Этот дом тоже был живым, но теплившаяся в нем жизнь была враждебной всему окружающему миру. И ей, нарушительнице спокойствия, в первую очередь.

…А еще эта жизнь была голодна. И ждала добычу, охотилась на нее, заманивая подальше от входа. Наконец-то она все поняла — дом сбросил свою маску, как хищник, слишком долго просидевший в засаде.

«А вот дырку тебе от бублика! — подумала Анна, одолевая последние ступени. — Не возьмешь! Я — ведьма и со мной ничего не случится!»

Лестница вывела ее в просторную комнату, где окна были наглухо заколочены ставнями, так что света почти не имелось. Смутно девочка различила стоявшую вдоль стен мебель — несколько кресел с прогнившей обивкой и просыпанной на пол трухой, старый комод со вздувшейся от сырости крышкой и облупившейся краской. В центре комнаты валялась какая-то куча тряпья, и девочке очень не хотелось подходить и смотреть, что это было. Что-то подсказывало ей, что, чем дольше она остается на одном месте, тем меньше у нее шансов остаться в живых и отыскать то, что здесь хранилось.

А что именно? В памяти опять всплыло видение — череп, подушка, постель… Именно в такой последовательности.

Резкий звук заставил девочку вздрогнуть. Невольный крик сорвался с ее губ — этажом ниже хрустнул, проламываясь, пол. То ли гнилые доски не выдержали тяжести времени, то ли дом нарочно перекрывал ей пути к отступлению. Одновременно усилился шорох. В темноте было трудно разобрать, кто его издает, но почему-то казалось, что это шевелятся сами стены, тихонько подползая ближе.

Опасаясь оставаться на месте, Анна пошла вперед, пересекая комнату напрямик. Она отклонилась от прямого пути только для того, чтобы обойти странную кучу тряпья в центре комнаты, лишь мельком бросила на нее взгляд. Действительно тряпье. Чья-то одежда. И, похоже, когда-то она была надета на ком-то, в чьи останки не хотелось всматриваться.

«Я ведьма. Со мной ничего не случится!» — в который раз как заведенная повторила она.

Дверь на той стороне тоже была не заперта, и девочка невольно обрадовалась. Лестница, по которой она поднялась, начала угрожающе трещать. Похоже, там одна за другой ломались под собственным весом ступени.

«Или под весом кого-то еще!» — мрачно подумала Анна. А что? В каждом подобном доме есть сторож. Этот долго ждал своего часа и теперь шел по следу, вспугнутый удравшими девчонками. Не на ту напал! Она — ведьма!

Конечно, девочка пока не могла пользоваться заклинаниями, но для чего-то же нужна была ладанка на шее! Анна полезла в нее непослушными пальцами, быстро достала кусочек имбирного корня и проглотила, не жуя. Вот так! Это должно было немного усилить защиту, как обещала тетя. И в самом деле — словно что-то отскочило от нее. Стало легче дышать.

За дверью обнаружился коридор, в который открывался двойной ряд дверей. Похоже на постоялый двор. А эти двери — гостиничные номера. Она вспомнила легенду. Похоже, здесь жила семья, которая содержала эту гостиницу. Тогда понятно, почему они вообще впустили того странного человека, скончавшегося у них в комнатах. Интересно, он умер сам или ему помогли?

Помогли… помогли…

Анну передернуло. Этот странный шепот или шорох… Кто здесь?

«Не отвечай! — вспомнились слова тети. — Кто бы тебя ни окликнул, что бы ты ни услышала — старайся помалкивать. Тебе нельзя. Чем меньше разговаривать и кричать — тем лучше. Старайся не издавать ни звука, даже если тебе будет очень страшно. Тебя будут пугать. Молчи!» С запозданием Анне пришла в голову мысль, что, если бы девчонки помалкивали, сторож дома мог бы вовсе не заметить их присутствия. А все эти звуки были лишь попыткой заставить непрошеных гостей вопить и визжать.

«Не дождешься!» — мрачно подумала Анна, стиснула зубы и толкнула первую дверь.

Заперто. На миг девочка оцепенела, сразу вспотев. Несколько секунд она просто стояла, борясь с подступающей паникой, а потом, услышав тихий хруст очередной сломанной ступеньки, опустила руку, отступая на шаг. Нет. Спокойно. Надо всего лишь попробовать другую дверь.

Тоже заперто! А хруст ступенек все ближе. Еще чуть-чуть, и лестницей нельзя будет воспользоваться. Интересно, тут есть другой выход?

Третья дверь. Опять неудача. Анна стиснула зубы, чтобы они не стучали. Голова начала кружиться. Она задыхалась от подступающего страха, но заставила себя двигаться осторожно.

В комнате треснула стена. Быстро обернувшись, — она уже почти прикоснулась к четвертой двери — девочка увидела, что дверной косяк вздрогнул, как будто с той стороны в него ломилось нечто огромное. Затрещало дерево. С треском отломился и упал кусок стены.

Четвертая дверь…

Пятая…

Дверной косяк вылетел из стены, ломаясь на части.

Не глядя назад — было слишком страшно смотреть, — Анна кинулась к следующей двери, запаниковав, ударилась в нее всем телом…

И невольно взвизгнула, когда она распахнулась от легкого прикосновения.

Дверь была даже не прикрыта до конца, и девочка с разгона ввалилась внутрь, не удержавшись на ногах и шлепнувшись на четвереньки. Прикусила язык, взвыла — да так и замерла на полу.

Это была спальня. Девочка поняла это, едва увидев большую старинную кровать, чем-то похожую на ее собственную постель. Такой же высоты, с такими же прикроватными столбиками и свисающим над нею пологом. Только тут все было ветхим, расползающимся даже не от прикосновения, а от дыхания сквозняка. И полог и само белье…

Неужели нашла? Анна выпрямилась, взглянула — и прикусила губу, борясь со страхом и отвращением.

На постели действительно лежал труп.

Нет, не скелет, как она себе представляла, а именно труп. Высохшее тело. Мумия, как на картинке в книжке по истории Древнего мира. Пергаментная темная кожа обтягивает череп с войлоком превратившихся в сплошную массу волос. Ввалившиеся глаза прикрыты морщинистыми веками. Рот оскален то ли в последней улыбке, то ли в злорадной гримасе. Чепец наполовину истлел, сполз набок. Высохшие руки, похожие на уродливо искривленные ветки, лежат на покрывале. Та самая бабушка?